Лев Сокольников - Саркофаг Страница 63

"что толку!? Разве "снеговые процедуры" остановят заполнение природных "мешков" моих ненужной сейчас жидкостью? Как "всё это" отключить на время?

После "остывания" пришли мысли: "почему уборщица пригрезилась"!? Молодая и красивая!? Я же её никогда не видел молодой!? Откуда она пришла!? Неужели…её нет в живых!? Только оттуда люди в наши сны приходят молодыми, знаю об этом! О многом знаю, но о том, что у переполненной "ёмкости" может случиться "перелив" — не знал! Позор! Дожить до такого возраста и не знать… Но что она хотела сказать, дёргая меня за член!?"

Милая, самая красивая женщина на Земле! Всё бы отдал за то, чтобы ты взяла в руку свою "бунтующий орган" мой и направила его в "законное", определённое Природой, место! И "сок" излил бы не в солдатские кальсоны, а туда, куда он изливался миллионы лет мужчинами!

Вот оно! Вспомнились непонятные тогда, и очень ясные сейчас, разговоры уборщицы со взрослыми мужиками:

— Своё от мужика я всегда возьму! — вот это, что из меня вылилось, она и брала!? И только!?

Кому интересны твои "сонные" вытекания семени от рук уборщицы? Ничего, если бы наяву, а то ведь "в сонном видении"!

Ах, эти наши вечные "изолированные группы мужчин и женщин"! Изолированные общества по собственному желанию, и не совсем. "Добровольные общества", в коих идёт постоянное "усмирение плоти" — это монашествующие, кои "молитвою и постом смиряют буйство плоти". Все остальные "общества" — "принудительные". Половина сапёрного батальона, числом в двести человек, "выполнявших военное задание" в глухой архангельской тайге, не была исключением…

А ты, дорогой мой "уголовно-строительный батальон", в какую категорию "терпящих" вписывался?

Только после сонного "общения" с уборщицей стали понятны редкие вздохи-сожаления старых служащих:

— Эх, сколько сейчас на "гражданке" трусиков мокнет! — для понимания извечной мужской тоски потребовалось единое извержение семени "не по делу…"

Как-то ранним утром будит Колька. Только вернулся из похода в зону:

— Посмотри… — и показал поворотом головы на койку верхнего яруса справа от меня. Моё "лежбище" было внизу, и я не мог видеть спящего из-за того, что мой "верхний" перекрывал обзор. Я поднялся и увидел "картину": бригадир спал на спине не покрытый одеялом, а из разреза на кальсонах армейского образца, строго вертикально —

— И отвесом проверять не надо! — на всю "мощь", стояло бригадирово "достоинство"!

— "Часовой" — тихо продолжал Колька, ухмыльнулся и качнул головой в сторону спящего бригадира — его впору на медведицу выпустить: шутя "отдерёт"! Эх, — продолжал товарищ — такой елдой ему бы на зоне прогуляться! Скольким бы женщинам он радость подарил! — мечтательно и тихо говорил товарищ.

— А что, ты не справляешься!?

— Куда мне! "Еды" много, а "аппетит" — короткий…

У многих лесорубов на "гражданке" были жёны и дети. Но странное дело: они не вели обычных мужских эротических разговоров вроде:

— Эх, сейчас бы… — интуитивно понимали, что "эх, сейчас бы…" дальше "разговорного онанизма" не уйдёт. Тех, кто не знал меры в разговорах о женщинах, величали "пиздастрадателями".

Не одни мы были в тайге: на каком-то удалении от наших бараков находились точно такие бараки, но огороженные "колючкой" на столбах и со сторожевыми вышками для охраны. Лагерь, где число "отбывавших срок наказания" женщин превышало число мужчин нашего "стойбища" раз в десять. Сколько в действительности было молодых и способных воспроизвести потомство женщин — выяснением этого вопроса никто их "ходоков в зону" не занимался.

— Зачем?

Только самые лихие ребята проникали в женский лагерь, и такими "лихачами" были те, кто по собственному опыту знал лагерную жизнь. Задача "диверсантов" была единственной: скрытно, незаметно, в осенней мокрой темноте преодолеть заграждение из "колючки", проникнуть на территорию лагеря, войти в любой барак — и тебя с жаркими объятиями принимало любое "койко-место"! И никто не поднимал тревогу: "враги проникли"! Если бы кто-то из женщин и надумал такое сделать, то… Бывало, что охрана и засекала "факт нарушения государственной границы" и "проникновения в зону", но женщины так искусно и талантливо прятали "нарушителей границы", что охранникам проще было плюнуть на "розыскные мероприятия", чем "заводиться" с заключёнными…

Итак: "декорации" расставлены, "действующие лица" отлично знают свои роли — приступаем!

Что ещё нужно мужчине в продвижении к воспроизводству? Смелость! Всегда и везде к нашей физической крепости тела требовалась ещё и сумасшедшая тяга к общению с женщиной! Нет нужды говорить, что "смелость" очень часто, или почти всегда, требует "побуждения"… да, нашу мужскую смелость всё же иногда приходится будить алкоголем. Как часто — об этом статистике известно.

Был алкоголь в глухой архангельской тайге, был! Тайга не была чужой территорией, она принадлежала "стране советов". Когда было такое, чтобы в самом глухом и забытом уголке "страны родной" отсутствовала "сорокаградусная"!? Всё могло быть "в дефиците", но только не она, "родимая"! "Военнослужащие" об этом прекрасно знали и баловались иногда. Не сильно, не "в усмерть", а так, для радости и "встряски". То ли по молодости, то ли по глупости, но я никак не мог понять, по какой нужде им нужно было "встряхиваться"?

Поставщиками "первой мужской радости" были шофера. Когда "жаждущие" не хотелось ждать — ходили в леспромхоз за пятнадцать, или двадцать километров от наших бараков. Уверенно рассуждать о расстояниях в тайге не стану, расстояния в тайге, как и время — величины, не поддающиеся учёту. Достаточно знать, в какую сторону нужно двигаться, чтобы выйти на торгующую водкой точку с точностью плюс/минус пятьдесят метров.

…не упомню, с чего начался зимний вечер неизвестного месяца 56 года, но помню, что до изжоги осточертело изготовление "наглядной агитации" для майора. Военнослужащим "наглядная агитация", кою я варганил вечерами в холодном "культурном", была до… "женского полового органа"

Работа продвигалась "профессионально" но только для тайги, а далее тайги моя работа "художника-оформителя наглядной агитации" не ушла бы. Но это ведь тайга! И "расслабиться", как говорят сегодня "продвинутые" сосунки дальше тайги не собирался. Всё должно было находиться в "границах".

Паскудное предложение "расслабиться" взято не совсем умными, или совсем неумными, "модными" сосунками с экранов иностранных фильмов. Люблю ещё одно нынешнее "модное" слово от сосунков: "отдых". Где и от чего они устали — неизвестно, но "отдыхают". Бурно. Так, что "отдых" спокойно можно занести в раздел "работа". Ещё можно подумать, что живут они в постоянных "напрягах", поэтому "отдыхи" и "расслабления" необходимы для сохранения их "бесценного" здоровья. Зачем вам "расслабляться", если вы и без "слабины" слабы по всем параметрам? Куда дальше "слабиться"? Иногда хочется спросить "расслабленных" полудурков:

— Предлагаешь "расслабиться", а сам чем займёшься? Твой "призыв" надо понимать так, что сам ты "в напряг" уйдёшь? Какой? В работу? Целиком и полностью, с "головой"? Или ты всего лишь неумный аферист? Только аферисты предлагают другим "расслабиться", чтобы самим войти в "напряг" и "обуть кого-то в лапти". Э, да за вами следить нужно!

А тогда мы выпили. Я — немного потому, что был устоявшимся абстинентом. Но и выпитого хватило на принятие предложения одного из компании:

— А не пойти ли нам… — и без уточнений "маршрута полётного задания" нам враз стало понятно: немедленно следует двигаться в женский лагерь!

Ну, хорошо: они были всё знающими мужиками во "взаимоотношении полов" и ходили заниматься "воспроизводством" в женский лагерь в тёмные, ненастные осенние таёжные ночи без страха быть съеденными архангельскими волками… Ни один учёный не возьмется объяснить такое: "почему мужчины с сознанием, отравленным алкоголем, ночью не плутали по тайге, но точно выходили "на цель"?

…плыла тихая, полной луны, таёжная морозная ночь в архангельской тайге, а мы шли "размножаться". Ведущим в "эскадрильи" был тридцатилетний мужик по имени… Нет, не стану приводить анкетные данные, упомяну только товарища Кольку. Того, что родился в китайском городе Циндао в семье русских эмигрантов, и которого поминал в "Прогулках".

Я шёл "замыкающим". По причине молодости и неопытности.

Как-то скоро и неожиданно появился лагерь. В том, что подвыпившие "штурманы" точно вышли на "цель" — ничего удивительного не было: тропа всё же была.

Лагерь небольшой, но вместительный. Вспомнился лагерь в Польше 43 года с разницей: тогда я был внутри, а сейчас — снаружи. И иду я в лагерь в надежде размножиться, не имея представления о том, с чего начинать размножение.

Вот она, конечная цель путешествия! Мы стояли на опушке и обсуждали "план нападения". Было что обсуждать: лагерь — квадрат, или прямоугольник, что для нас тогда было безразлично, но "геометрическая фигура" лагеря повторялась очищенной до малейшей ёлочки такой же фигурой, как и лагерь, и в сторону на неизвестное расстояние от любой точки ограды с колючкой. На границах такие пространства называются "контрольно-следовыми полосами" И тогда перед нами была самая настоящая "КСП", ровная, как стол, покрытая чистым, "девственным" снегом. Заснеженная полоса, кою я собирался "за компанию" пересекать, чем-то напоминала полотно экрана, на котором совсем недавно я демонстрировал советские фильмы о героях.