Елена Кочешкова - Переход Страница 7

Больше всего меня удивило, как много среди обитателей форума ребят, которые умудрились не только добиться отметки 'муж.' в паспорте, но и по-настоящему устроить личную жизнь.

Они находили себе девушек! Создавали семьи! Настоящие семьи… со свадьбой. С детьми.

Прежде мне казалось это немыслимым. Но глядя на фотографии парней в галерее сайта, я понял одну вещь… Все мои представления о смене пола были лишь мифом.

Так же впрочем, как и у всех тех, кто ни разу не вникал в этот вопрос по-серьезному.

И главным прозрением стало то, что ошибка природы вроде меня может на самом деле обрести стопроцентно мужской облик. Ну… может быть не совсем стопроцентно… но уж точно такой, что никто и никогда не заподозрит больше во мне Свету.

Не могу сказать, что жить после этого стало легче. Скорее, даже наоборот. Я осознал, сколько надо приложить усилий для реализации моей мечты.

Но однозначно впереди забрезжил хоть какой-то свет.

Хорошенько размякнув и смыв с себя всю грязь, я залез под душ. А сам краем глаза смотрел на себя в зеркало, которое висело надо ванной от самого бортика и почти до потолка.

Пытался мысленно убрать все лишнее… и добавить недостающее.

С того момента, как переехал к Алексу, я всегда стал носить только короткие мужские прически — под горшок или что-нибудь в этом же роде, но более стильное. Фигура, конечно, оставалась Светиной… но при широких плечах и росте в метр шестьдесят пять у меня даже без окончательного перехода с операцией или гормонами получалось выглядеть настоящим пацаном. На то, что лицо слишком округлое, я старался не обращать внимания. Просто делал взгляд понасмешливей, а улыбке предпочитал ухмылку. Как это ни странно, а подобные фокусы неплохо помогают создать нужный образ.

Альберт считал, что Света очень милая девочка… Любил делать комплименты ее карим глазам в темных ресницах, считал пикантной маленькую горбинку на носу и восхищался длинными тонкими пальцами, столь характерными для художников и музыкантов.

Впрочем… к Светиному таланту рисовать Альберт относился более чем насмешливо. Он считал это просто детской забавой. Хотя… по сути так оно и было.

Это ведь только приехав в Казань, я обнаружил, что своим 'смешным талантиком' могу заработать на жизнь. И не так уж плохо.

Впрочем… обнаружил не сразу.

Сначала было столько проблем и депрессивных психозов, что… что я не знаю, как Алекс это выдержал.

Он, конечно же, оказался во многом прав.

Ну, как всегда…

Главным образом прав в том, что для начала мне стоило получить работу, а потом уже запариваться по поводу паспорта.

Нифига я ее не получил с первого раза.

И даже со второго не получил…

Везде, куда бы я ни пытался сунуться, мне указывали на недостаток опыта, полный комплект штата или просто назначали столь нереально низкую оплату, что и пробовать не имело смысла.

Я скупал газеты типа 'Работа' пачками, рыл по всем аналогичным сайтам в интернете и звонил, звонил, звонил без конца, просаживая на телефонные разговоры свои и так-то невеликие финансовые запасы. Сначала обращался только в те места, которые казались мне самому привлекательными. Потом — во все, где нужны были рабочие руки. Или спины.

Я уже на полном серьезе готов был пойти работать грузчиком.

Днем держался. Делал вид, будто все хорошо, все отлично… А ночью грыз одеяло, затыкая им рот, чтобы Алекс не услышал, моих всхлипов. Мне казалось, я не выплыву. Ни за что. Деньги кончались, таяли на глазах. Работу найти я не мог. А жить нахлебником мне не позволяли ни совесть, ни воспитание: какими бы чужими ни были мне мои родители, но понятия о долге и чести в нашем семействе всегда блюлись. И я всегда разделял позицию отца, что мужик должен зарабатывать. Хорошо зарабатывать. Чтобы семья ни в чем не нуждалась. Чтобы никто никогда не смог бы сказать, типа Яковлев — пустозвон и неудачник.

Но у меня не получалось!

Как бы я ни рвался заняться делом, счастливая судьба в те дни стояла ко мне вовсе не передом. Наверное, как раз лимит удачи исчерпался.

Через пару недель, когда у меня глаза стали совсем сумасшедшие, а из рук в самом прямом смысле начали валиться все предметы, Алекс не выдержал.

— Саня, — сказал он, приперев меня к стенке в коридоре, где я с третьей попытки не сумел попасть шнурком в дырку на кроссовке. — Скажи мне, чувак, ты что с собой делаешь?

Я замер, пытаясь сделать вид, будто вообще ничего не понимаю. А сам ужасно испугался, что вот прямо здесь и сейчас позорно раревусь.

Это так ужасно — быть парнем в женском теле… с женскими эмоциями. Невыносимо, когда любой сентиментальный кадр в фильме или твои собственные неудачи вызывают целую бурю эмоций и поток слез.

— Ничего… — пробормотал я. Горло уже сдавил привычный спазм. Все бы ничего, но когда у меня ПМС… лучше уж сидеть безвылазно в своей комнате. Тогда никто не увидит ни истерик, ни заплаканных глаз. А тут как раз он был в самом разгаре, и нервы у меня горели как провода в замыкании.

— Ничего… — мрачно пробормотал Алекс, а потом как рявкнул на меня: — Ничего, значит! Ну-ка посмотри на меня!

Но я только ниже опустил голову. Предательские слезы уже катились по обеим щекам. И я не мог их остановить. Только чувствовал, как с каждым мгновением напор становится все сильней.

И вскоре уже не мог сдерживать громких рыданий…

Господи, какой же я убогий…

Как можно жить такому?

И зачем?

Ненавидя себя, я уткнулся Алексу в рубашку, чтобы только он не видел моего лица. Но Алекс больше не просил на него смотреть и ничего не пытался говорить. Просто держал меня крепко и ждал, пока задыхаясь от слез, наматывая сопли на кулак я не высказал все, что раздирало меня на клочки.

Про работу, которую не получается найти. Про будущее, которого нет. Про родителей, которые кричали мне в тот день, что я 'скотина такая' сдохну под забором…

Алекс слушал молча, только иногда крепче сжимал мои плечи, словно хотел сказать 'я здесь, я рядом, ты не один'. А когда мои позорные рыдания перешли в редкие всхлипы, он вытащил пачку сигарет, раскурил одну и вставил мне в зубы.

— Глубоко не затягивайся, понял? Полегоньку… Курил раньше?

Я покачал головой. Втянул дым и тут же закашлялся, как малолетка, который впервые стырил курево у папаши.

— Ну, Саня… — Алекс похлопал меня по спине и вынул сигарету из дрожащих пальцев. — Я же сказал — аккуратней… — он затянулся сам и вернул мне курево. — Давай еще раз. Не спеша. Тебе надо сейчас, я так чувствую.

Пока я осторожно повторял эксперимент, он молчал. Но когда мне удалось выдохнуть дым и не подавиться им по новой, Алекс продолжил:

— Нехорошее дело я, конечно, делаю. Никогда бы не подумал, что стану кого-то учить курить… Но из двух зол, как говорится… По крайней мере это самый простой способ заставить тебя успокоиться. Много психуешь, Сань. Так нельзя. Язву заработаешь. Или просто с катушек съедешь.

Я слушал его, а сам понемногу добивал свою первую сигарету… В детстве как-то прошел мимо этого развлечения. Не тянуло совсем. Но авторитет Алекса к тому моменту уже стал для меня неоспоримым. И раз он сказал 'надо', значит надо. Курить было противно, но зато слезы действительно сразу пересохли.

Алекс посмотрел на меня оценивающе и кивнул с удовлетворением.

— А теперь, Сашка, пойдем поговорим как мужики.

7

Мы сели на кухне. Алекс достал из холодильника давно заначенную бутылку текилы, разлил по стаканам, умело обмазал их края солью и нарезал лимон.

— Давай, — сказал мне, кивнув на угощение. — Приступай.

Текилу мне приходилось пить всего раз до этого, хотя Алекс ее любит и постоянно имеет в запасе. Но мне особо не предлагал, честно называя это расточительством. Ведь я все больше по пиву… а в других спиртных напитках вообще не разбираюсь.

Но в тот вечер у нас ничего больше не было. Так что я залпом опрокинул в себя на треть наполненный стакан, не заметив ни соли, ни лежащего рядом лимона. Алекс только усмехнулся снисходительно и качнул головой.

— Саш, — мой друг не морщась зажевал напиток лимонной долькой и посмотрел на меня пристально. — Скажи мне, если бы у тебя был младший брат, и у него бы не клеилось с деньгами и работой, что бы ты сделал?

Я пожал плечами.

Моя настоящая младшая сестра еще только училась, но в свои семнадцать уже начала подрабатывать то в каких-нибудь рекламных акциях, то у знакомого в баре, когда там аншлаг и не хватает официантов. Аська — не из тех людей, которые маются дурью, не зная, чем себя занять. У нее всегда есть четкий план по жизни.

Но вопрос висел в воздухе. И Алекс ждал ответа.

— Ну не знаю… — замялся я, — помогал бы ему, конечно, чем мог. И если бы мог. В любом случае поддержал бы всегда.

Алекс кивал, слушая меня, и задумчиво ковырял в зубах зубочисткой.