Спустя девяносто лет - Милован Глишич Страница 37

Практикант ушёл в свою комнату, а капитан повернулся к Симице и очень серьёзно и почти сердито спросил:

– Вот ты, значит, как?! Кто тебе велел ночью выкопать этого ребёнка?

Симицу как кипятком обдало, и в смятении он начал заикаться:

– Я, я-то, ей-богу, господин… Это не я, это они… Честное слово, я даже и не думал… Иди, говорят, да откопай… а мне что делать?..

– Иди немедленно вместе с тем, с кем копал, и верните ребёнка на место, где и был!.. Слышал?! Сейчас же! Или нет, ночью пойдёшь! Раз уж ты его ночью выкопал, так ночью и закапывай – слышишь!.. И ты со мной не шути! Если завтра ребёнок не окажется там, где был, я с тебя шкуру спущу… Вы посмотрите на них только! И ещё мелете всякий вздор в корчме с этим вашим чокнутым попом!..

Капитан терпеть не мог попа Стевана, так что не постеснялся в выражениях.

– Верну, ей-богу, верну!.. Вот нынче ночью – до рассвета, честное слово!.. Я всё сделаю, вместе с Марьяном… Что же мне делать, господин, я человек бедный… Эх, Господь их покарай, ещё и это на мою шею! Как будто мало у меня нужды и несчастья!.. – запричитал Симица.

Капитан позвонил, и Симица вышел из канцелярии, вытирая со лба крупный, с горошину, пот, и помчался домой как ошпаренный.

Назавтра ребёнок снова оказался на прежнем месте. По всей деревне уже говорили о том, как позавчера вечером вокруг дома Симицы был грохот, лязг и рычание и как что-то унесло его лошадёнку.

Симица наконец скинул с себя эту заботу и, не боясь, что капитан спустит с него шкуру, уснул, а солнце уже совсем взошло. Он бы ещё долго спал, если бы Юлка над ним не раскричалась: «Эй, Сима, Симица! Вставай же, поднимайся!» Он только повернулся на другой бок, проворчал: «Не дёргай меня!» – и снова захрапел.

Она его звала, звала, куда там, не просыпается! Наконец она его за ногу потянула. Он запрыгал как сумасшедший, скинул с себя покрывало, смахнул с Юлки убор и головной платок – лупит её покрывалом, аж все волосы растрепал, и орёт:

– Ты что с утра – с ума спятила?!

Она, радостно смеясь, отвечает:

– Да что такое с тобой, что ты не встаёшь? Вот и лошадка наша нашлась!

– Где? Откуда? – воскликнул Симица и заозирался, где же лошадка.

– Да вон она в саду пасётся. Я просыпаюсь утром, а она тут привязана к телеге, точно так же, как ты её тогда привязал.

А Симица уже не слушает, в сад побежал…

* * *

Прошло почти пять месяцев. В деревне уже редко вспоминают о грохоте и лязге вокруг дома Симицы; разве что под вечер на какой-нибудь пьянке заодно с другими историями про вампиров вспомнят и эту. Покойник на месте. Капитан не стал спускать шкуру с Симицы. Градом ничего не побило; тем летом его почти и не было… Мужики заметили, что и поп может иногда чушь городить. Симица снова возит на своём «экипаже» пассажиров и другие грузы. Всё идёт своим чередом. Единственное, что необычного произошло за это время – тот дылда-практикант, который составлял протокол о лошадке Симицы, получил чин писаря и его перевели в другой уезд, а на его место прислали какого-то мальчика: похож на больную овцу – бледный, сухой, малоподвижный, слова сказать не умеет…

Капитан только вошёл в канцелярию и сел за свой стол, как полицейский принёс письмо. Капитан открыл его, прочитал и сказал вполголоса:

– Эх, бедняга Симица, ни следа его лошадки! Я надеялся, что в этом последнем письме что-нибудь будет, но всё зря!.. Очень жаль его! Возьми, подшей к остальным!

Это было последнее письмо от руководства округом; где сообщалось, что все уездные начальники уже отчитались, что «искомой лошадки» нигде нет…

Капитан ещё порылся в каких-то документах, и тут опять вошёл полицейский и доложил о приходе нового чиновника:

– Там какой-то парень ждёт.

– Впусти его.

Полицейский открыл дверь, и в неё робко вошёл новый чиновник с письмом в руке. Капитан взял письмо и, прочитав его, смерил новенького взглядом с головы до пят.

– Служил где-нибудь раньше?

– Нет, – ответил новый чиновник.

– А чем ты занимался до сих пор?

– Учился.

– Ремеслу?

– Нет, я… Образование…

– А что ж ты дальше учиться не пошёл?

Новый чиновник склонил голову и растерянно пробормотал себе под нос:

– Не получится…

– Ты, братец, – по своему обыкновению принялся учить его капитан, – если не можешь получить образование, так лучше бы учился ремеслу. Тут пока ещё научишься, а так мог бы быть уже сам себе начальником… Тут тоже не так-то просто – не думай!..

Новенький ещё больше смутился и покраснел до ушей.

– А сколько ты учился?

– Две гимназии окончил… – еле слышным шёпотом ответил новенький, пряча глаза.

Капитан немного посмотрел на него, ещё раз смерил взглядом, затем позвонил и сказал:

– Что ж, иди принимай должность, полицейский тебе покажет. – Но, смотри, веди себя хорошо!.. Не ссорься с другими практикантами. Не посыпайте там друг другу головы песком и не привязывайте всякие хвосты к пальто, выходя из канцелярии, потому что я уже слышать не могу, как над вами смеётся деревенщина в корчме… Тут вам не сумасшедший дом, слышишь!.. И не деритесь линейками, и не пачкайте столы чернилами. Не марайте мне стену всякими закорючками, как тот длинный, который теперь отсюда переводится; кого за этим поймаю – уши надеру!.. А теперь иди и работай как следует, делай своё дело, не болтай попусту; будь прилежен, и, может быть, со временем тебя повысят!.. Принимайся за дело!..

Новый чиновник, выслушав эту лекцию, вконец смутился; бросился к двери и чуть не столкнулся нос к носу с учителем Николой, который как раз в этот момент вошёл вместе с Саввой. Они зашли за зарплатой и доложить капитану, что едут по какому-то делу в Валево.

– А вы на телеге поедете? – спросил капитан.

– Конечно… Мы бы и пешком прошлись – погода хорошая, но приходится канителиться, надо много всякого отвезти.

– Тогда отвезите ещё бочонок мастеру Стояну, пусть починит. Скоро праздник, он мне понадобится.

– Конечно возьмём, – сказал Никола. Капитан взял бочонок и проводил их до самой телеги.

Увидев Симицу с его «экипажем», он улыбнулся и спросил:

– Ну что, Сима, будешь ещё копать покойников?

– Ни за что, господин капитан, ну их в баню! – ответил Симица и что-то положил на