К востоку от Эдема - Джон Эрнст Стейнбек Страница 69

– Как же, слышал. Они завезли коров швейцарской породы.

– Вот и я хочу последовать их примеру, – с сияющим от счастья лицом мечтал Адам. – Масло и сыр продам, а молоком стану откармливать поросят.

– Что ж, думаю, вы станете гордостью нашей долины, – согласился Сэмюэл. – Именно такие люди и построят прекрасное будущее.

– Эх, только бы добыть воду.

– Если здесь есть вода, я ее непременно найду. Даже захватил с собой волшебную палочку. – Он похлопал по притороченной к седлу сухой рогатой лозе.

Адам махнул рукой влево, в сторону большого ровного пустыря, заросшего полынью:

– Вот тридцать шесть акров равнинной земли. Я пробовал бурить, толщина пахотного слоя под песком примерно три с половиной дюйма. Лемех плуга дойдет до суглинка. Как думаете, есть здесь вода?

– Не знаю, – задумчиво откликнулся Сэмюэл. – Посмотрим.

Он спешился, отдал поводья Адаму и, отвязав от седла рогатую лозу, взял в каждую руку по расходящемуся в разные стороны концу и медленно двинулся вперед. Расставив локти, Сэмюэл вытянул вперед руки, направив хвост лозы вверх. Он передвигался зигзагами, потом, нахмурившись, вдруг вернулся на несколько шагов назад, но тут же разочарованно покачал головой и пошел дальше. Адам не спеша ехал за ним верхом, а лошадь Сэмюэла вел в поводу.

Адам не спускал глаз с лозы, и вдруг увидел, как она вздрогнула и слегка дернулась вниз, как удочка, крючок которой заглотила невидимая рыба. Лицо Сэмюэла застыло, приняв сосредоточенное выражение, но он продолжал идти вперед, пока конец лозы не потянуло резко вниз, будто она вырывалась из сжатых в напряжении рук. Сэмюэл медленно описал круг, вырвал кустик полыни и бросил на землю. Потом отошел подальше, снова поднял лозу вверх и направился к отмеченному месту. По мере приближения невидимая сила снова потянула конец лозы вниз. Сэмюэл, облегченно вздохнув, уронил свою «волшебную палочку» на землю.

– Вода здесь есть, и не слишком глубоко. Видели, как лозу потянуло вниз? Воды тут полно.

– Прекрасно, – обрадовался Адам. – Хочу показать вам еще несколько участков.

Сэмюэл присмотрел самый толстый стебель полыни, обстрогал его и воткнул в землю, расщепив верхушку, а для верности еще вставил поперечину. Потом притоптал вокруг сухую полынь, чтобы сразу найти нужное место.

На следующем участке, в трехстах ярдах от первого, лозу едва не вырвало из рук Сэмюэла.

– Э, да тут разлился целый океан, – с удовлетворением заметил он.

Третья попытка оказалась менее удачной. После получасового хождения по земле лоза слегка вздрогнула всего один раз.

Мужчины не спеша возвращались к дому Траска. Клубы желтой пыли, поднимаясь до небес, окутывали все вокруг золотой дымкой. Как обычно, на закате дня ветер стал затихать, но пыль еще долго держалась в воздухе и оседала на землю далеко за полночь.

– Я и раньше знал, что земля здесь хорошая, это всем известно. Но то, что я увидел, превзошло все ожидания. Должно быть, происходит мощный отток грунтовых вод с гор. Вы умеете выбирать землю, мистер Траск.

– У нас ферма в Коннектикуте, – улыбнулся Адам. – Шесть поколений людей очищали ее от булыжников, и одно из первых воспоминаний детства – телега, нагруженная камнями, которую тащат к стенам на краю поля. Я думал, что все фермы на свете такие, а здесь никак не приду в себя от изумления. Странно… Да и жить на такой земле чуть ли не великий грех. За каждым камнем приходится бежать бог весть куда.

– Понятие греха – штука любопытная, – заметил Сэмюэл. – Если бы человеку пришлось отдать все, что он имеет, включая бессмертную душу, он и тогда бы исхитрился припрятать пару грешков. Так, чтобы было чем себя терзать. Да, с грехами мы расстаемся в самом крайнем случае и в последнюю очередь.

– Может быть, сознание своей грешной сущности помогает смирить гордыню, почувствовать свое ничтожество и вселяет страх перед гневом Господа.

– Вероятно, – согласился Сэмюэл. – Полагаю, подобное чувство – вещь хорошая, так как редко какой человек его начисто лишен, и все же, сталкиваясь со смирением и покорностью, трудно понять, в чем их ценность. Остается только признать, что боль, испытываемая по их милости, сладостно-прекрасная. Да и кто правильно определит природу страдания?

– Расскажите о своей лозе, – попросил Адам. – В чем ее секрет?

Сэмюэл погладил сухой прутик, привязанный к седлу.

– Скорее всего никакого секрета нет, и все-таки она оправдывает ожидания. – Он улыбнулся Адаму. – Возможно, дело вот в чем: просто я знаю, где искать воду. Чувствую нутром. Встречаются люди, наделенные самыми разными способностями. Предположим… Одним словом, можете считать, что смирение или полное неверие в свои силы заставляет меня творить волшебство и извлекать на всеобщее обозрение то, о существовании чего я совершенно точно знаю. Улавливаете, куда я клоню?

– Придется поразмыслить над вашими словами.

Всадники отпустили поводья, и лошади брели сами по себе, низко опустив головы.

– Переночуете у нас? – спросил Адам.

– Пожалуй, поеду домой. Я не предупредил Лайзу, что останусь на ночь. Не хочу, чтобы она волновалась.

– Но ведь ей известно, где вы.

– Разумеется, известно. И все-таки вечером я поеду домой, и не важно, что доберусь до места поздно. А вот от приглашения поужинать не откажусь. А когда вы хотите приступить к закладке колодцев?

– Как можно скорее. Все зависит от вас.

– Видите ли, вода – дорогое удовольствие. Я буду вынужден брать по пятьдесят центов за фут, а может, и больше, в зависимости от того, что находится внизу. Это влетит в кругленькую сумму.

– Деньгами я располагаю, и колодцы нужны позарез. Послушайте, мистер Гамильтон…

– Зовите меня Сэмюэл. Так удобнее.

– Так вот, Сэмюэл, я хочу превратить свою землю в цветущий сад. Недаром меня зовут