Джон Данн - Эксперимент со временем Страница 13

Ко второй трудности надо отнестись с особым вниманием, ибо именно в ней я нашел ответ на волновавший меня вопрос: почему такая особенность нашего восприятия времени, как видение во сне будущих событий, на протяжении веков ускользала от взгляда людей.

Бодрствующее сознание категорически отказывается признавать связь между сновидением и последующим реальным событием. Для него эта связь — ложный кружной путь; и стоит только ей обнаружиться, как она моментально отвергается. Сопротивление нашего ума — автоматическое и чрезвычайное мощное. Даже при наличии неопровержимого доказательства — записи сновидения — человек хватается за любой предлог, лишь бы избежать признания очевидного факта. Одна из самых распространенных уверток — отличающиеся от увиденных наяву второстепенные подробности приснившегося эпизода, иначе говоря, несоответствие определенных частей «интеграции» реальному событию, что, впрочем, ничуть не умаляет тот факт, что в эпизоде или «интеграции» имеются куски, которые соответствуют требуемой степени точности.

В результате оказывается, что, просматривая по прошествии одного или двух дней свои записи, человек наталкивается на нужные ему данные, но не замечает их связи с реальными событиями. Поэтому читать надо медленно, периодически прерывая чтение размышлениями и сопоставлением записанного с событиями прошедшего дня. Почти во всех случаях, о которых я расскажу ниже, связь сначала была ухвачена лишь мельком, затем мгновенно отвергнута и лишь потом, благодаря весомости первоначально незамеченных подтверждающих деталей, принята.

Простейший способ избежать подобного рода невнимательности — убедить себя в том, что вы собираетесь прочесть записи, относящиеся к снам, которые приснятся вам грядущей ночью; а затем поискать среди событий дня минувшего такие, которые с полным правом можно рассматривать как причины этих снов. Это вполне допустимый прием. Он не влияет на ваши суждения. Его назначение — помочь вам заметить нужные факты. Но делать выводы вы будете сами чуть позже, опираясь исключительно на подтверждающие детали и абстрагируясь от временной последовательности событий.

Способ воскресить в памяти забытые сны довольно прост. Положите под подушку блокнот и карандаш и по пробуждении, еще даже не открывая глаз, сразу начинайте вспоминать быстро ускользающий сон. Как правило, на первых порах удается припомнить лишь какой-то один эпизод, причем он кажется столь туманным, ничтожным и ни с чем не связанным, что заставляет усомниться в необходимости вообще фиксировать его на бумаге. Однако не пытайтесь вспомнить что-либо еще. Лучше сосредоточить внимание на этом эпизоде и постараться припомнить его подробности. Тогда перед вами возникает, подобно вспышке молнии, целый фрагмент сновидения, связанный с этим эпизодом. Обычно при этом наряду с фрагментом всплывает — что гораздо существеннее — и какой-то отдельный эпизод из предыдущего сновидения. Вычлените как можно больше таких отдельных эпизодов, временно игнорируя их контекст. Запишите кратко — в двух-трех словах — эпизоды в блокнот.

Далее надо рассмотреть эпизоды. Возьмите первый из них и концентрируйтесь на нем до тех пор, пока не вспомните связанный с ним сюжет сновидения. Кратко запишите основную канву сюжета. То же самое проделайте и с другими эпизодами. Затем сокращенные записи изложите подробно. Отмечайте как можно больше деталей, особенно если эпизод показался бы вам необычным, произойди он в реальной жизни. Ведь благодаря именно такого рода событиям вам вероятнее всего удастся получить требуемые доказательства.

И не позволяйте своим мыслям отвлекаться на что-либо еще до тех пор, пока не закончите записи.

Не пытайтесь просто вспоминать сновидения. Записывайте их. Просыпаясь посреди ночи, я не раз самым тщательным образом вспоминал свои сны; но как бы твердо я ни был уверен в том, что они прочно закрепились в памяти, наутро от них не оставалось и следа. Даже те сны, которые я припомнил перед тем, как встать, и прокручивал в памяти, когда одевался, к концу завтрака почти всегда забывались.

Разумеется, записать все детали невозможно. Полное описание внешнего вида только одного персонажа сновидения отняло бы у вас минут десять. Но записывайте общие детали и все необычные детали. Остальное зафиксируйте в памяти, перечитывая окончательный вариант записей и визуализируя каждый эпизод. Тогда если какая-нибудь из этих незаписанных деталей впоследствии окажется существенной, вы с удовлетворением отметите, что уже не в первый раз вспоминаете ее.

Если при пробуждении вам покажется, что вы вообще не видели снов и не в состоянии припомнить ни одной детали, откажитесь от намерения вспомнить сновидение. Лучше сосредоточьтесь на припоминании того, что вы думали в момент пробуждения. Вспомнив эту мысль, вы обнаружите, что она проистекает из сновидения, — и сновидение тотчас начнет возвращаться.

В период проведения эксперимента в конце каждого дня перечитывайте свои записи с самого начала.

В следующей главе будет описано то, что вы можете надеяться отыскать.

ГЛАВАХ XI

Отчет об экспериментах, приведенный ниже, не научное доказательство и не должен — повторю еще раз — рассматриваться как таковое. Доказательством и частично оправданием данной книги он служит только для меня, но не для читателя. Убедить же последнего может либо доказательность аргументации, изложенной в заключительных главах, либо те результаты, которые он, в соответствии с моей теорией, получит, если проведет эксперимент на самом себе.

Лично мне охота за образами показалась захватывающим и даже волнующим занятием. Однако это была совершенно новая спортивная игра, и я не избежал ни одного промаха, свойственного новичку. Я не только после пробуждения оттягивал на полминуты или больше момент припоминания сновидений, но и недооценивал важность деталей при их записи. Случаи, которые на самом деле требовали 50 слов, я записывал в 2–3 словах. В итоге я мало что мог соотнести с прошлым или будущим, хотя сны давали мне много намеков на будущие события. Так было, например, с каскадом искр, о котором я рассказывал в предыдущей главе, и еще в пяти случаях, когда соответствия представлялись чуть менее очевидными. Я полностью записал лишь один приснившийся образ, но соответствующее событие произошло четыре года спустя, что не укладывалось в установленные мной сроки. В целом только на одиннадцатый день эксперимента я получил ожидаемый четкий, убедительный результат.

После полудня я охотился на пересеченной местности, несколько смутно представляя себе границы территории, в пределах которых мне разрешалось передвигаться. Вскоре я подошел к участку, где, по моим расчетам, я не имел права находиться. Едва переступив его, я услышал голоса двух мужчин, с разных сторон кричавших мне что-то. Мне даже почудилось, что они натравливали на меня озверело лающую собаку. Я устремился к ближайшему проходу в пограничном заграждении, стараясь делать вид, будто ничего необычного не случилось. Крики и лай становились все слышнее. Я ускорил шаг и проскользнул через проход раньше, чем показались преследователи. Для человека чувствительного инцидент, согласитесь, весьма неприятный и вполне претендующий на то, чтобы возникнуть в каком-нибудь сне.

Вечером того же дня перечитывая свои записи, я поначалу ничего не заметил. Я уже собирался закрыть блокнот, как вдруг мой взгляд упал на слова, бледно обозначенные в самом конце листа:

«Преследовали двое мужчин и собака».

Любопытная вещь: я абсолютно забыл о том, что видел подобный сон. Я даже не помнил, что записал его.

12-й день не дал никаких соответствий, но 13-й увенчался великолепным результатом.

В тот день я читал роман, один из персонажей которого прятался на большом потайном чердаке старинного дома. По ходу действия ему пришлось бежать через дымовую трубу. А накануне ночью мне снилось, будто я обнаружил огромный, загадочный, потайной чердак и с интересом начал исследовать его; однако вскоре стало ясно, что мне лучше покинуть дом, и я решил воспользоваться чердаком.

14-й день ознаменовался четырьмя случаями, помеченными знаком «+».

Чистый результат двухнедельного эксперимента был таков: два убедительных примера моего «феномена» и шесть менее убедительных — если рассматривать их по отдельности — примеров, которые, впрочем, едва ли можно объяснить простым совпадением, учитывая их количество. Но самое важное следствие — понимание того факта, что ни один из этих примеров не был бы подмечен, если бы я не вспомнил и не записал сновидения, а затем после свершения реальных событий не просматривал свои записи.

Итак, эксперимент частично подтвердил теорию о том, что мой «феномен» — всего-навсего нормальное, хотя и ускользающее от поверхностного наблюдения, свойство человеческого отношения ко времени. А согласно этой теории, не только я, но и любой другой человек может в ходе эксперимента наблюдать указанный «феномен». Значит, я должен убедить кого-нибудь подвергнуть себя аналогичному испытанию.