Алекс Гонсалес - Бессмертие. Как его достичь и как избежать Страница 28

Все сказанное может выглядеть несколько неуклюжей и неясной моделью для того, кто не имеет реального, а не иллюзорного опыта духовного самоосознания, кто не знает ни своего прошлого, ни будущего, кто продолжает быть фишкой в игре с неизвестными правилами и противниками. У профессора Ч. такой опыт был. И мы в этом очень скоро убедились.

Бессмертный профессор

Закончив свои дела в Нью-Йорке, мы с Джейн уже через неделю оказались в Миннеаполисе. Здесь у нас было запланировано несколько встреч. Но на первом месте по значимости, разумеется, была встреча с профессором Ч.

Когда мы подъезжали к вилле профессора, наши ощущения были настолько схожи, что мы лишь переглянулись, понимая, сколь бессмысленно их озвучивать. Весь окружающий пейзаж, белый дом с красной черепичной крышей, стоящий на берегу небольшого озера, ухоженный сад, небо, лес вдалеке — все дышало покоем и гармонией. Мощная фигура встречавшего нас на крыльце дома профессора излучала те же самые вибрации.

После взаимных приветствий и ряда дежурных вежливых фраз[54] мы расположились в удобных плетеных креслах на веранде и, глядя на плавающих в озере уток, продолжили неторопливую беседу, не пренебрегая предложенным нам прекрасным английским чаем.

Первым мы задали вопрос, которого просто не могли не задать:

— Объясните, каким образом такой человек как вы мог оказаться в столь странной секте? Что привело вас туда?

Профессор, слегка насупив густые мохнатые брови, некоторое время молча смотрел на нас. Это не было просто раздумьем. Я не считал для себя приличным входить в измененное состояние, но даже сквозь обыденное восприятие ясно ощущалась напряженная энергетическая работа. Нас явно сканировали — нет, нас читали, словно открытые книги! Но не было ни малейшего чувства опасности, неловкости или дискомфорта. Не было желания закрыться — безотчетно мы уже признали этого человека своим другом.

Наконец лицо профессора разгладилось. Он откинулся в кресле, отхлебнул чая, поставил чашку на стол и заговорил:

— Мои юные друзья!.. Надеюсь, вас не обижает такое обращение... Я вижу, что вы чисты душой и помыслами. Более того: я вижу, что вам очень многое ведомо и доступно. Даже мне есть чему поучиться у вас. Поэтому мне не хотелось бы что-то от вас скрывать. За долгие-долгие годы я впервые встретил людей, обладающих столь редким набором душевных качеств, опыта и к тому же, несмотря на молодость, живо интересующихся истинным смыслом происходящего.

Подобные комплименты смутили нас. Мы забормотали было слова благодарности, но профессор поднял руку, призывая нас к молчанию, и продолжил:

— Перед началом рассказа я прошу сделать одну вещь. Посмотрите на меня внимательно и скажите, что вы видите. Посмотрите.

Мне было ясно, что он имеет в виду. Но то, что открылось моему истинному восприятию, заставило меня вскрикнуть от изумления.

— Не понимаю, как это может быть, но вы — вампир! Извините, я хотел сказать, бывший вампир. И вам... вам очень много лет!

Профессора моя реплика, похоже, удивила и позабавила.

— Вампир?! Никогда бы не додумался до такого названия этой мутации! Вампир!!! Хо-хо-хо! Пожалуй, в этом что-то есть. Ха-ха-ха!

Закончив смеяться и выпив еще чаю, он поведал нам следующее.

— Я, Джордж Ч., родился в Англии в тысяча восемьсот шестьдесят третьем году. Да, вы не ослышались — в девятнадцатом веке. Закончил Эдинбургский университет. Удостоен многочисленных наград за исследования в области зоологии, антропологии, биохимии и проч. Организатор и участник множества экспедиций в самые заповедные и забытые Богом места нашей планеты. Член всевозможных международных научных обществ... Все это в далеком прошлом! Тот профессор Ч., англичанин, по официальной версии скончался в тысяча девятьсот тридцать первом году — утонул во время морской прогулки на яхте. Тело его так и не было найдено. Правда, в тысяча девятьсот сорок седьмом году в Америке появился никому не известный профессор откуда-то из Восточной Европы с похожей по звучанию фамилией и даже внешне отдаленно похожий на знаменитого когда-то Ч. Только значительно моложе. Ему, то есть мне, всегда чуть больше сорока лет, я никогда ничем не болею и постоянно нахожусь в отличной физической форме...

Ну а теперь послушайте основную часть моей горестной истории.

Все началось в двадцатые годы прошлого века. У меня было только два близких и горячо любимых человека — моя жена и дочь. Но моя жена оставила нас, скончавшись во цвете лет. Я всегда был ярым противником всевозможной мистики, однако судьба сложилась так, что мне пришлось на собственном опыте убедиться в реальности такого явления, как спиритизм! Неважно, как это случилось, — важно то, что спиритические сеансы заставили меня начать собственные исследования эктоплазмы. Сейчас биологи называют так один из слоев клеточной цитоплазмы, но в те времена это слово означало особый вид материи, а точнее, энергии, с которой имел дело медиум во время спиритического сеанса. С помощью этой энергии происходило чудо материализации духов, в первую очередь умерших, чему я сам неоднократно был свидетелем. Было очевидно, что эктоплазма выделяется телом медиума. Последнее зачастую вызывало его крайнее нервное и физическое истощение и даже заметную потерю веса. В ходе своих исследований я обнаружил, что эта универсальная энергия повсюду разлита в природе. Несколько лет я провел в Китае, изучая тайные даосские практики. Там я узнал, что эктоплазма — это один из видов энергии Ци, а именно Цзинь-Ци, или «энергия тумана». Действительно, когда ее удается увидеть, она больше всего похожа на туман. В Индии эту же энергию называют Праной. Тогда я задал себе вопрос: если эту энергию можно из себя испускать и отдавать ее жаждущим материализации призракам, то, вероятно, ее можно накапливать и поглощать, использовать в лечении, искусственно питая ослабленный организм? Мне представлялось, что это сама субстанция жизни, ее основа. Позднее, во время экспедиций в Индию и Тибет, я вплотную столкнулся с особой формой существования, основанной на питании исключительно этим видом Ци-Праны. Буддисты таких существ называют Голодными духами, или Претами. В основном это умершие, но оставшиеся на земле в виде духов люди. Их проблема в том, что сами они не могут добывать необходимую для их жалкой жизни эктоплазму. Они довольствуются теми ее крохами, что теряют физически живые люди. Самая неприятная разновидность призраков — те, которые научились использовать человеческий страх. Испытывая страх, человек непроизвольно испускает энергию, а призрак тут же втягивает ее и продлевает тем самым свою псевдожизнь. Но эти деградировавшие существа мало интересовали меня. Моей целью было поставить эктоплазму на службу живым людям, а не покойникам! Однако случилось непредвиденное. Во время экспериментов, большинство из которых я ставил на себе, произошла необратимая генетическая мутация. Я сам начал усваивать энергию других людей. Как вы точно подметили, я стал вампиром! Только не сразу это понял. А когда понял, было уже поздно, ничего нельзя было поделать — моя дочь, мой ангел, оказалась неизлечимо больна раком крови. Ей оставалось жить не более месяца! Все мои попытки вылечить ее не давали результата: накачка эктоплазмой только ухудшала состояние, подпитывая не ее истощенный организм, а болезнь. Официальная медицина тоже была бессильна. И во всем оказался виновен только я — самонадеянный безумный экспериментатор, сам того не заметив, поглотивший всю жизненную силу собственной дочери!

Профессор Ч., видимо, не в силах сдержать волнения, прервал на время свой рассказ. Вскочив с места, он несколько раз прошелся из одного конца веранды в другой, безжалостно дергая себя за роскошную бороду. Немного успокоившись, он сел на место и продолжил:

— Но я был бы не я, если бы мне не удалось найти выход! Одно время по заказу военного ведомства я проводил исследования возможности погружения человека в анабиоз. Я знал, что если человека заморозить особым образом, то остается теоретическая возможность разморозить его впоследствии через неопределенно долгий срок. Это был единственный шанс! Я использовал все свои знания и немало финансовых средств и создал саркофаг для моей спящей принцессы. Уже сорок пять лет она спит — здесь, в глубоком подвале, превращенном в бункер с автономной системой энергообеспечения. Иногда ее сон становится более поверхностным, и она может общаться со мной в виде туманного привидения, привязанного множеством энергетических нитей к ее замороженному телу. Я произвожу необходимое количество эктоплазмы для ее недолгой материализации раз в неделю. Около часа я могу разговаривать с ее призраком, а затем она вновь впадает в бессознательное состояние, и призрак исчезает. Остается только лежащее в саркофаге хладное тело... Хоть это и не смерть, но и жизнью это назвать трудно. Если бы вы знали, как она порою страдает! Теперь вы понимаете, что привело меня в ряды трансгуманистов. Все передовые исследования в области крионики и продления жизни находятся в их руках.