Алексей Ксендзюк - После Кастанеды: дальнейшее исследование Страница 39

Поскольку Время (Т) неразрывно связано с движением, а последнее куда-то улетучилось в неизмеримой глубине единственного локуса (L), все представления, связанные со временем, становятся эфемерными, и полученную эфемерность необходимо разъяснить, хотя это и нелегко. Сама идея Времени в философском своем осмыслении происходит непосредственно от идеи движения. То, что интуитивно ощущали философы и ученые с древнейших времен, Эйнштейн показал и научно аргументировал в своей теории относительности. Чем быстрее движется объект, тем медленнее движется время (Т) внутри объекта. Уже это положение, выведенное в эйнштейнианской парадигме, порождает массу вопросов, в особенности если речь идет о сложных (complex) объектах. Пока мы говорим об элементарных частицах (понимаемых в соответствии с традиционной терминологией современной физики), об этих вопросах забываешь, и тогда картина мира обретает некоторую ясность, хотя и здесь масса недоумении вокруг вещей, не желающих вмещаться в узкие рамки представлений, бытующих в головах физиков-экспериментаторов.

Выходит, что человек как система многоуровневая существует параллельно в нескольких временных потоках. Особенно это касается процессов психических, ибо как раз здесь мы упираемся в фундаментальные кирпичики бытия — в природу микромира и вездесущего, загадочного Поля. То, что человек способен воспринимать время с разной скоростью, известно давно. Этот факт настолько интенсивно вторгается во все эксперименты, связанные с психической активностью, что возникла необходимость в терминах "психологическое время", "субъективное время" и т. п.

По ближайшему рассмотрению "субъективное время" оказалось не столь уж субъективным: под его влиянием повышается или снижается скорость метаболизма, соответственно — работоспособность индивида, не только его мироощущение, но и темпы старения органов, физиологических систем, т. е. в конечном счете — всего тела. Длительность жизни (согласитесь, величина вполне объективная, доступная измерению) продемонстрировала вдруг крепкую и обоюдную связь с психологическим субъективным временем личности. Долгожители, перешагнувшие вековой рубеж, не только (а может быть, и не столько) пользуются преимуществами экологически чистого пространства, в котором они обитают; они переживают иначе само Время, замедляют его в собственном сознании. Китайские даосы, среди которых раньше было довольно много долгожителей, не имели в своем распоряжении родниковой воды, чистейшего воздуха высокогорья, насыщенного умеренным потоком ультрафиолетового излучения, который убивал вредоносных бактерий. Они жили иногда в непосредственной близости от суетных китайских городов, где уже в эпоху средневековья количество стрессов было немалым, а психологическое давление (во многом благодаря конфуцианству) вполне конкурировало с социальным прессингом, накатившим на европейцев той поры. Эти факты заставляют призадуматься: а не культивация ли вполне определенного отношения ко Времени в значительной степени регулирует длительность существования организма? Ведь даосы много думали о Времени и понимали его иначе, чем носители европейского сознания. Для даосов Время не являлось линейной структурой, напротив — оно замыкалось в круг, и этот наглядный конструкт иллюстрировал бесконечное повторение цикла. Все мироздание было вовлечено в даосский круговорот, и каждое природное явление подтверждало изначальную идею, питавшую мировоззрение "человека Дао": осень-зима-весна-лето-осень, новолуние-полнолуние-новолуние, восход-закат-восход, расцвет-увядание-вновь расцвет и т. д. и т. п.

Если человек стремился достичь гармонии с Дао, он непременно учитывал цикличность любого процесса — в том числе и собственной жизни. Бесконечная череда снов и бодрствовании в этом свете представлялась прообразом вечной жизни.

Таким образом, внимание сознательно акцентировало все, что совершало в человеке искомый круговорот, не имеющий ни начала ни (что особенно важно!) конца. На подсознательном уровне внимание, опираясь на конструктивное визионерство, сделало из личного, психологического времени даоса круг и таким способом моделировало все биоэнергетические процессы, доступные его контролю. К несчастью, область контроля (хотя и значительно возросшая в результате занятий даосскими медитативными упражнениями) оставалась все же слишком узкой, и смерть подбиралась к даосским мастерам — пусть медленно, но неотвратимо.

Итак, Время (Т) есть неизбежный спутник движения внутри локуса (L), не имеющего пространственных характеристик. Энергетическая структура не просто живет во Времени, она порождает Время собственным движением. И человек здесь пользуется заметным преимуществом, ибо способен формировать временную ткань как ему заблагорассудится. Он может поставить перцептивные фильтры на те процессы, что кажутся ему слишком быстрыми, или, наоборот, на те, что кажутся слишком медленными, тем самым регулируя собственный энергообмен с внешним полем.

В нагуале Времени не существует. Понять такое положение непросто, но мы попробуем. Вначале мы должны согласиться с тем, что многомерная сеть эманаций, будучи неподвижной, тем не менее переполнена движением: энергия неустанно течет по нитевидным структурам, и характеристики этой энергии могут изменяться — даже радикально. По одной и той же «нити» энергия может двигаться сразу в противоположные стороны, ее интенсивность может меняться как плавно, так и скачкообразно. Как уже было сказано, такое движение не имеет пространственного характера, поскольку происходит в единственном локусе (L), с чем невообразимо трудно согласиться. "Нить мира" — свернутая элементарная структура. Интенсивность заключенной в ней энергии — это скорость волчкообразного движения, скорость (частота) вращающегося вокруг своей оси возбуждения (что и заставляет нить, в глазах видящего, светиться "ярче"), а также определяет число нитей, которым сообщено, индуцировано такое же внутреннее движение.

В любой энергоструктуре, образованной пучком (пучками) подобных нитей, интенсивность внутреннего движения может сильно колебаться. Там, где пучки соединены таким образом, что они способствуют взаимной индукции внутреннего движения каждой нити, формируются области заметной плотности. Если плотность пучка (сочетания пучков) преодолевает некий барьер, то образовавшаяся энергетическая конфигурация оказывается важной для выживания нашей биологической формы — тогда она входит в сферу первого внимания, идентифицируется там и в результате становится частью "описания мира" человека. Те же волокна и образованные ими структуры, чья энергетическая плотность не вызывает интереса у нас как потребляющих и выживающих существ, остаются за порогом восприятия. Подобным образом дело обстоит и со скоростями: если скорость движения энергии слишком высока или слишком низка, такая энергия в поле осознанной перцепции отсутствует. Здесь мы вплотную подошли к проблеме Времени.

Избирательное восприятие энергоструктур и скоростей распространяется на восприятие времени. Мы порождаем собственное восприятие времени, когда сознательно или бессознательно концентрируем свое внимание на определенном типе космоса, в котором обитаем (здесь можно говорить о "психологическом космосе"). Наш перцептивный аппарат отбирает для восприятия только ту часть достаточно плотной энергии, что движется (согласно нашему же "описанию") в одну сторону и приблизительно с одной скоростью — в установленных фундаментальными перцептивными шаблонами рамках.

Когда были построены атомные часы, ученые, занимающиеся сверхточными измерениями времени, испытывали высокую степень удовлетворенности. Им казалось, что в этом приборе действует абсолютный, не подверженный никаким влияниям эталон. И это верно — для данной позиции точки сборки, для данной перцептивной модели мира, кроме которой, как и по сей день считает академическая наука, ничего во Вселенной не существует. Добившись точной корреляции между колебаниями атомной системы и сознательно воспринимаемым временным потоком, можно смело говорить о точных измерениях времени в предложенной перцептивным аппаратом системе координат. Однако малейший сдвиг системы координат делает атомные часы далеко не такими точными. Не надо думать, что для этого должны произойти потрясения космических масштабов — мы постоянно сдвигаем систему, выбирая те или иные потоки энергий вместе с присущими им скоростями. Наше восприятие времени далеко не так субъективно: если вы увлечены работой, творчеством или игрой, скорости, доминирующие в вашей психике, ощутимо возрастают, переживание времени соответственно замедляется — и вот, после каких-нибудь двух часов (ваших, "внутренних") необыкновенно увлекательных занятий оказывается, что во внешнем поле (перцепция которого стандартизирована куда более как основательно) прошел целый день и за окном уже давно торжествует ночь. Наоборот: стояние в длинной очереди может в вашей психике длиться 3-4-5 часов, а пресловутые атомные часы укажут, что там, "вне нас", прошло всего лишь 50 минут.