Сэмюэль Баккиокки - Дискуссия о субботе Страница 11

Это Пасторское Послание, как и все изданные Папой документы, искусно составлено и состоит из введения, пяти глав, в которых дается анализ важности соблюдения Воскресенья с теологической, исторической, литургической и социальной точек зрения, и заключения. Ученые, которые, несомненно, помогали Папе Иоанну Павлу II в составлении Пасторского Послания, достойны похвалы за обстоятельное изложение — в рамках объема, ограниченного примерно 40 страницами, — важнейших проблем, относящихся к Воскресенью.

Поскольку тщательный анализ этого важного Послания потребовал бы гораздо больше времени и места, мои замечания будут сосредоточены на трех главных моментах, обсуждаемых в рассматриваемом документе:

(1) Теологическая связь Субботы и Воскресенья

(2) Библейское обоснование соблюдения Воскресенья

(3) Потребность в издании законов, содействующих соблюдению Воскресенья

(1) ТЕОЛОГИЧЕСКАЯ СВЯЗЬ СУББОТЫ И ВОСКРЕСЕНЬЯ

В противоположность протестантским и другим авторам, выступающим за освобождение от необходимости соблюдения Четвертой Заповеди и подчеркивающим разрыв между Субботой и Воскресеньем, Папа находит теологическое обоснование для соблюдения Воскресенья в связанном с сотворением мира происхождении и значении Субботы. Он пишет: «Для того, чтобы в полной мере осознать значение Воскресенья, нам следует перечитать великую историю творения и углубить наше понимание теологии «Субботы».

Размышления Папы о теологическом значении Субботы производят наибольшее впечатление и должны сильно взволновать особенно тех, кто привержен соблюдению этого дня. Например, говоря об отдыхе Бога на седьмой день творения, Папа отмечает: «Божественный покой в седьмой лень намекает нам не о бездеятельности Бога, но подчеркивает полноту совершенного им. Он словно бы говорит о неспешности Бога перед лицом совершенной Его руками «весьма хорошей» работы (Быт 1.31) и его желании бросить на созданное Им пристальный взгляд, полный радостного наслаждения».

Такое глубокое теологическое проникновение в смысл божественной Субботы, как перерыва для отдыха, необходимого для выражения удовлетворения законченным, совершенным творением, а также для сопричастности с Его творением, подробно раскрывается в моей книге «Божественный покой для неугомонного человечества» (с. 66–68). Например, на с. 67 я писал: «Перерыв в работе, устроенный Богом на седьмой день, выражает Его желание пребывать вместе с Его творением, предоставляя Его созданиям не только необходимые вещи, но и самого себя». Я. признаться, склонен считать, что Папа и/или его помощники вполне могли прочесть две мои книги («Божественный покой…» и «От Субботы к Воскресенью»), выпущенные издательством Папского Григорианского университета в Риме и лично переданные главе Ватикана доктором Б.Б. Бичем директором по межцерковным делам Генеральной Конференции Церкви Адвентистов Седьмого Дня. Доктор Бич получил затем письмо с выражением признательности и высокой оценки.

Папа Иоанн Павел II справедливо подчеркивает теологическое развитие концепции Субботы от покоя в конце творения (Быт. 2:1–3, Исх. 20:8-11) к покою спасения (Втор. 5:12–15) Он отмечает, что в Ветхом Завете Четвертая Заповедь связана «не только с «наполненным таинством» покоем Господа после предшествующих дней творения (ср. Исх. 20:8-11), но также со спасением, данным Им Израилю в результате освобождения от египетского рабства (ср. Втор. 5:12–15). Бог, почивший на седьмой день, радуясь Его творению, — это тот же Бог, который показал славу свою, освободив детей своих от гнета фараона». Как память о сотворении мира и спасении, «Суббота, поэтому, интерпретируется как напоминание, как определяющий элемент в своего рода «священной архитектуре» времени, характеризующей библейское откровение. Она напоминает, что вселенная и история принадлежат Богу, и без постоянного осознания этой истины человек не может быть в этом мире сотрудником Создателя».

В свете такого глубокого проникновения в смысл Субботы как своего рода «священной архитектуры» времени, характеризующей библейское откровение о творческой и спасительной деятельности Бога, интересно узнать, как Папа смог преуспеть в выработке теологических аргументов, оправдывающих соблюдение воскресного дня. Он делает это, доказывая, что Воскресенье, как День Господний, осуществляет функции Субботы, связанные с сотворением мира и спасением. Эти две функции, как утверждает Папа, «раскрывают смысл «Дня Господнего» в едином теологическом видении, объединяющем сотворение мира и спасение».

«В День Господний, который связывается Ветхим Заветом (Субботой) с работой по сотворению мира (ср. Быт. 2 1–3, Исх. 20:8-11) и Исходом (ср. Втор. 5:11–15), — поясняет Папа, — христиан призывают свидетельствовать о новом творении и Новом Завете, осуществленными в пасхальной мистерии Христа. Празднование сотворения мира отнюдь не отменятся, но приобретает более глубокий смысл с точки зрения «христоцентризма». Память об освобождении в результате Исхода также приобретает свой полный смысл в Смерти и Воскресении Христовом. Поэтому Воскресенье — это не просто «замена» Субботы, но ее реализация, а также — в некотором смысле — ее продолжение и высшее выражение в процессе определенного свыше развертывания истории спасения, достигающей в личности Христа своей наивысшей точки».

Папа утверждает, что христиане Нового Завета «сделали первый после Субботы день праздничным, поскольку они узнали, что сотворение мира и спасение, отмечаемые в субботний день, нашли свое самое полное выражение в Смерти и Воскресении Христовом, хотя окончательная реализация этого дня наступит только с пришествием Христа во славе Его».

Попытка Папы рассматривать Воскресенье как законную реализацию связанного с сотворением мира и спасением значения Субботы является очень оригинальной, однако, к сожалению, лишенной библейского и исторического подтверждения. В Библии отсутствуют указания на то, что христиане Нового Завета когда-либо истолковывали день Воскресения Христа как символизирующий реализацию и «полное выражение» связанного с сотворением мира и спасением значения Субботы. В Новом Завете не придается литургического значения дню Воскресения Христа просто потому, что Воскресение рассматривается в качестве экзистенциальной реальности, познаваемой, как победное существование силою Воскресшего Спасителя, а не в качестве литургической практики, связанной с поклонением Богу в воскресный день.

Если бы Иисус пожелал увековечить память о своем Воскресении, Он прописал бы заглавными буквами о том, что этот день должен быть надлежащим образом увековечен в связи с указанным событием. Однако, ни одно из высказываний воскресшего Спасителя не обнаруживает намерения увековечить день Его Воскресения, превратив его для христиан в новый день покоя и поклонения Богу. Библейские установления, такие как соблюдение Субботы, крещение или Вечеря Господняя, восходят к учредившему их повелению Господа. Однако отсутствуют такого рода повеления в отношении еженедельного соблюдения воскресного дня или празднования раз в году Пасхального Воскресенья в память о Воскресении Господнем.

Отсутствие сведений по этому вопросу в Новом Завете весьма существенно, поскольку большинство его книг было написано через много лет после смерти Христа и Его воскресения. Если бы во второй половине первого столетия воскресный день стал рассматриваться как напоминание о Воскресении Христа, реализовавшем связанные с сотворением мира и спасением функции ветхозаветной Субботы, мы могли бы ожидать наличия в Новом Завете каких-то ссылок на этот счет. Отсутствие там упоминаний о еженедельном праздновании по воскресным дням Воскресения Христа или о праздновании раз в году Пасхального Воскресенья говорит о том, что такая эволюция имела место в послеапостольский период, в результате взаимодействия политических, социальных и религиозных факторов, подробно исследованных мной в диссертации «От Субботы к Воскресенью», которая была опубликована издательством Папского Григорианского университета с официального разрешения католической церкви. Все, кто заинтересован в получении экземпляра этой работы, могут связаться со мной по следующему адресу электронной почты: [email protected]

С исторической точки зрения, первый день недели получил названия «дня Воскресения» лишь с четвертого столетия (см., например, Euseblus of Caesarea, Commentary on Psalm 91, Pafrofogia Graeca 23. 1168: Apostolic Constitutions 2, 59, 3). Объективная причина этого состоит в том, что в первые столетия нашей эры Воскресенье не рассматривалось как реализация связанных с сотворением мира и спасением функций Субботы, которые не соотносились с Днем Воскресения Христова.