Сэмюэль Баккиокки - Дискуссия о субботе Страница 12

Начиная со второго столетия, мы обнаруживаем попытки связать Воскресенье с неделей творения, однако без стремления рассматривать этот день как связанный с завершением творения, которое увековечивается седьмым днем. Правильнее считать, что Воскресенье, являясь Днем Солнца, связывалось с первым днем недели творения по той причине, что в этот день Бог создал свет. Создание света в этот первый день предоставило (как это казалось многим в тот период) подходящее оправдание для соблюдения Дня Солнца, которое является источником света.

В своей «Апологии императору Антонину Пию» (около 150 г. н. э.) Иустин пишет, что христиане собираются вместе в День Солнца, чтобы отметить первый день творения, «в который Бог, преобразуя тьму и первоматерию, создал мир» (67, 7). Христиане, как указывает кардинал Ж. Данилу, рано обратили внимание на совпадение между созданием света в первый день и почитанием Солнца, совершавшимся в тот же самый день («Библия и литургия», с. 253, 255).

Папа говорит, что «христианская мысль спонтанно связала Воскресение Христа, имевшее место в «первый день недели», с первым днем той космической недели (ср. Быт. 1:1–2:4), которая лежит в основе изложенной в «Книге Бытия» истории сотворения мира — днем создания света (ср. 1:3–5)». Связь между первым днем недели и созданием света, не могла быть столь спонтанной, как это предполагает Папа. В действительности, в моей диссертации «От Субботы к Воскресенью» я представляю документы и доводы, указывающие на то, что такая связь наиболее вероятно могла быть установлена в послеапостольский период, когда возникла потребность найти оправдание отказу от Субботы и принятию Дня Солнца.

Развитие этих событий началось в период правления императора Адриана (117–138 г. н. э.), как результат принятия репрессивного антииудейского законодательства. В 135 г н. э. Адриан обнародовал законы, категорически запрещавшие практику иудаизма вообще и соблюдение Субботы в частности. Цель этих законов состояла в уничтожении иудаизма как религии в то время, когда среди евреев возродилась надежда на приход мессии, и это ожидание разразилось яростными восстаниями в различных частях Римской империи, особенно в Палестине (см. «От Субботы к Воскресенью», с 178–182).

Чтобы избежать действия репрессивных антиеврейских и «антисубботних» законов, большинство христиан приняло празднование Дня Солнца, поскольку это давало им возможность показать римским властям свое отличие от евреев, а также солидаризацию и интеграцию с обычаями и календарными циклами. Римской империи. В целях теологического оправдания поклонения Богу по воскресным дням христиане апеллировали к созданию Богом света в первый день творения и восходу «Солнца Справедливости», причем оба эти факта соответствовали Дню Солнца. Чтобы привести лишь один пример, процитируем высказывание Джерома: «Если язычники называют его Днем Солнца, мы с наибольшей готовностью признаем его таковым, поскольку именно в этот день в мире появился свет и взошло Солнце Справедливости» (In die Dominica Paschae homilia, Corpus Christianorum Series Latina 78, 550, 1,52).

Эти соображения говорят о том. что христиане вовсе не спонтанно стали рассматривать Воскресение Христа как осуществление связанных с сотворением мира и спасением функций, соответствующих седьмому дню — Субботе. Связь с неделей творения была, прежде всего, обусловлена тем фактом, что создание света в первый день давало — как считали многие христиане — подходящее оправдание для соблюдения Дня Солнца.

На этом этапе мне бы хотелось почтительно задать Папе Иоанну Павлу II ряд важных вопросов. Если Суббота была установлена Богом в ознаменование сотворения Им мира и спасения во благо Его народа, то какое право имела церковь объявлять Воскресенье законным «осуществлением», «полным выражением» и «расширением» Субботы? Оказалась ли типология Субботы после принятия христианства более неадекватной тому, чтобы служить ознаменованием сотворения мира и спасения? Разве не осуществилась пасхальная мистерия через смерть, похороны и воскресение Христа, происходившие, соответственно, в Пятницу, Субботу и Воскресенье?

Почему Воскресенье следует избрать для прославления искупительной жертвы Христа, тогда как Его спасительная миссия была завершена в Пятницу после полудня, когда Спаситель воскликнул: «Совершилось» (Иоан 19:30), после чего он, согласно Заповеди о Субботе, упокоился во гробу? Не означает ли это, что как покой Бога в конце творения, так и покой Иисуса во гробу после ею спасительной миссии происходили в Субботу» Как можно придавать Воскресенью эсхатологический смысл покоя окончательного обновления, ожидающего народ Божий, если в Новом Завете такой смысл придается Субботе? «Посему для народа Божия еще остается субботство (т. е. «соблюдение Субботы»)» (Евр. 4:9). Сам Августин признает эсхатологический смысл Субботы, когда — говоря об этом заключительном дне недели — он красноречиво заявляет, что тогда «мы будем отдыхать и смотреть, смотреть и любить, любить и восхвалять» (Город Бога 22,30).

Откровенно говоря, я рассматриваю попытку Папы наделить Воскресной день теологическим значением и эсхатологической функцией Субботы как предпринятую из самых лучших побуждений, однако, вводящую в заблуждение. Она игнорирует библейское представление о Субботе, включающее три понятия празднование совершенного творения, законченное спасение и окончательное обновление.

(2) БИБЛЕЙСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ СОБЛЮДЕНИЯ ВОСКРЕСЕНЬЯ

Вторая глава Пасторского послания сосредоточивает внимание на трех основных, приписываемых Библии причинах для соблюдения Воскресенья; (1) «Воскресение Иисуса Христа из мертвых произошло «в первый день недели» (Марк 16;2,9. Лук. 24:1, Иоан 20:1)": (2) Религиозные сборы в первый день недели (ср. 1 Кор. 16:2, Деян. 20:7-12. Откр. 1:10), (3) Излияние Духа Святого через пятьдесят дней после Воскресения, случившееся а воскресный день (Деян.2:2,3).

Мой ответ на эти аргументы будет кратким, поскольку я их подробно исследовал в главах 3 и 4 моей диссертации. Что касается Воскресения, мы уже видели, что в Новом Завете не придается литургического значения дню Воскресения Христа просто потому, что Воскресение рассматривается в качестве экзистенциальной реальности, познаваемой как победное существование силою Воскресшего Спасителя, а не в качестве литургической практики, связанной с поклонением Богу в воскресный день. Христос не стремился увековечить память о Дне Его воскресения, когда он сперва появился перед женщинами, а затем — перед своими учениками.

Утверждение о том, что празднование Христова Воскресения еженедельно по воскресным дням и ежегодно в день Пасхального Воскресенья «наметилось в первые юлы после Воскресения Господа» нельзя подтвердить ни с библейской, ни с исторической точки зрения. Ученые почти единодушны в том, что в течение крайней мере ста лет после смерти Христа Пасха все еще отмечалась не в день Пасхального Воскресенья (как праздник Христова Воскресения), а в 14 день месяца нисан (вне зависимости от дня недели), чтобы прославить страдания, искупительную жертву и воскресение Христа.

Отказ от еврейского исчисления дня Пасхи и введение взамен этого празднования Пасхального Воскресенья относятся к послеапостольскому периоду и могут быть приписаны, по выражению Иоахима Иеремии, «склонности покончить с иудаизмом» («Pasha», Theoiogical Dictionary of the New Testament, vol 5, p. 903, note 64), и желанию избежать, как объясняет Дж. Б. Лайфут «даже видимого сходства с этой религией (The Apostolic Fathers, vol. 2 p. 88).

Введение и поддержка Римско-католической церковью обычая соблюдать Пасхальное Воскресенье стала причиной хорошо известной полемики, которая, в конечном счете, привела к тому, что епископ Виктор отлучил от церкви живших в Азии христиан (примерно в 191 г. н. э.) за отказ принять празднование этого дня. Подобные примеры в достаточной мере показывают, что в начальный период христианства Воскресение Христа не отмечалось ни еженедельно по воскресным дням, ни ежегодно в день Пасхального Воскресенья. Социальные, политические и религиозные факторы, способствовавшие переходу от Субботы к Воскресенью, и от Еврейской Пасхи к Пасхальному Воскресенью, подробно обсуждаются в моей диссертации.

В своем Пасторском Послании Папа Иоанн Павел II заявляет, что «со времени жизни апостолов, «первый после Субботы день — первый день недели — начал формировать ритм жизни для учеников Христа (ср. 1 Кор. 16:2)». Это утверждение не может быть обосновано цитируемыми текстами из Первого Послания к Коринфянам (16:1–3) и Деяний Апостолов (20:7-11).

План Павла о сборах в первый день недели, упомянутый в 1 Кор. 16: 1–3, едва ли говорит о том, что «со времени жизни апостолов, воскресные сборы, по сути, стали для христиан моментом братского выделения средств для бедных». Апостол ясно излагает цель данного им совета, а именно, «чтобы не делать сборов, когда я приду» (1 Кор. 16:2). Следовательно, предложенный план состоит не в том, чтобы усилить значение воскресного богослужения жертвованием даров для бедных, а чтобы обеспечить значительный и эффективный сбор средств после прибытия Павла. В апостольском плане (1 Кор. 16:2) можно выделить четыре характерные черты. Жертвуемые средства нужно откладывать периодически («в первый день недели»), лично («каждым из вас»), частным образом («отлагать у себя и сберегать») и соразмерно («сколько позволит… состояние»). Зачем Павлу давать совет откладывать деньги частным образом дома, если люди собираются в церкви регулярно по воскресным дням для совершения богослужения?