Зоя Крахмальникова - Слушай, тюрьма ! Страница 5

Страх начал изнемогать во мне тогда, когда я стала понимать причину ненависти к "Надежде". Мученики, убиенные за веру. До тех пор мой обвинитель шел проторенным путем. "Марсианские разведки", "инопланетные службы"...

Пятьдесят лет назад этот прием (обвинение в сотрудничестве с японскими, люксембургски-ми и со всеми прочими, имеющимися на земном шаре и вне его разведками) дал желанные результаты. Земля насытилась кровью невинных*.

* Это действующий с ежовско-бериевских времен метод фабрикации так называемых уголовно-идеологических дел. Поскольку дела нет, следует извратить факты, подобрав и вырвав из контекста нужные для обвинений слова, цитаты, осудив автора цитат в том, что он куплен "подрывными центрами". Доказательств, естественно, нет, но в них ни следствие, ни суд не нуждаются.

Обвинения в сотрудничестве с какими-то неизвестными мне даже по названиям организациями в целях подрыва власти звучат для меня как обвинения в сотрудничестве с инопланетянами.

Я не понимаю этого абсурда, но это и хорошо. Мой обвинитель именно этого и ждет: чем абсурдней, тем страшней. Меня надо напугать, смять, уничтожить. Измена родине - расстрел, подрыв власти - двенадцать лет и прочее.

Маленькие книжечки Христианского чтения, в которых собраны творения святых Отцов, учения о духовной жизни, молитве, смирении, любви, терпении скорбей, письма мучеников за веру, мои статьи о христианской культуре...

Это - наваждение, мне кажется, что я слепну и глохну, может быть, это - сон? Возможно ли, чтобы благоговение перед Пресвятой Богородицей, предание Церкви, творения святых Отцов, христианская проповедь смирения и любви могли заинтересовать разведывательные управления иных миров и подорвать могучую державу? Зачем же этими маленькими книжеч-ками с крошечным тиражом занимается эта огромная махина - Комитет государственной безопасности?

Моему обвинителю даже трудно читать эти тексты, я вижу, что он ничего не понимает в них, и это естественно, ведь они рассчитаны на тех, кто ищет совершенства в духовной жизни, кто хочет стать на путь аскетики, самоограничения, чтобы приблизиться к познанию Бога и Церкви.

Мне положен час прогулки, и когда я хожу по маленькому дворику, я слышу могучее "ура", идет подготовка к параду, думаю я, могучее войско демонстрирует готовность защищать безопасность нашей родины.

Разве я могу подорвать или ослабить столь могучую державу?! Неужели гонители Христианского чтения так боятся христианства - проповеди терпения, смирения, любви? Неужели они в самом деле думают, что оно может подорвать их власть? Но они ведь отрицают бытие Божие, почему же они так боятся Его, если не верят в Его существование и не признают Его истинным Богом? Зачем бояться и ненавидеть то, чего нет?

У гонителей Христианского чтения есть издательства и газеты, телевидение и радио, у них в руках все средства атеистической пропаганды, они могут выпускать бесчисленное количество атеистических книг, полных ненависти, поругания, бесчестия в адрес Бога и верующих в Него. Чем помешали им маленькие книжечки "Надежды", выпущенные крошечным тиражом? Тем, что они выпущены не здесь, не в России? "Бога нет!" - кричат гонители Христианского чтения, и их страх перед проповедью Слова Божия является неопровержимым доказательством Его бытия.

Они свидетельствуют о том, что Бог есть, и о том, что есть сатана, который и внушает эту ненависть к невинным прежде всего для того, чтобы погубить тех, кто ненавидит, гонит, обвиняет христиан, исповедующих свою веру, объявив их злодеями и преступниками, а заодно погубить и тех, кто будет напуган преследованиями и гонениями: тюрьмой, лагерем, смертью...

Первым государственным преступником, обвиненным в подрыве и ослаблении власти (ныне это статья 70 Уголовного кодекса), был Христос. Он возмущает народ (Лк. 23, 5), - говорят Его обвинители, требуя для Него смерти. Если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе (Иоан. 18, 30), - говорят Его обвинители Пилату, требуя для Него смерти. Если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю (Иоан. 19, 12), - пугают Пилата обвинители Христа, требуя для Него смерти.

Они давно искали, чтобы найти повод к обвинению Его (Иоан. 8,6), - в наше время это называется провокацией. Они давно убедились, что Он обольщает народ (Иоан. 8, 37-45).

Гонители и обвинители Бога ненавидели Его потому, что Он свидетельствовал о том, что дела мира злы (Иоан. 7, 7) ...ищете убить Меня, потому что слово Мое не вмещается в вас... Вы делаете дела отца вашего... Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего... он лжец и отец лжи. А как Я истину говорю, то не верите Мне (Иоан. 8, 37-45).

Отец лжи однообразен, у него нет других вариантов.

Вслед за Христом государственными преступниками, обвиненными в подрыве власти, стали Апостолы Христовы. Об Апостолах Павле и Силе их обвинители сказали, что они люди, возмущавшие наш город, и что они поступают против повелений кесаря (Деян. 17, 7). А Апостола Павла называют язвою общества, возбудителем мятежа (Деян. 24, 5).

Отец лжи однообразен, и у него нет вариантов. Гонитель христиан в Иерусалиме, первосвященник Анан, требовал Апостола Матфея себе на суд. На суде Анан старался представить Христа и его учеников развратителями народа и изменниками отечеству (см. настольную книгу для священнослужителей о. Сергия Булгакова, изд. 1890 г.). Память св. Ап. Матфея 9 августа.

Это было две тысячи лет назад.

Священномученик Косма был в 1779 г. задушен турками в связи с доносом, утверждавшим, что он подослан русскими возмущать Албанию. Отец лжи однообразен в своей ненависти к Истине. Св. Аникита, начальник воинского отряда в Никомидии, обличил императора в нечес-тии и пролитии неповинной крови христиан. Разгневанный император предал его жестоким мучениям, после которых повелел бросить мученика к диким зверям. Память его 12 августа.

Св. мученик Ромил, военачальник императора Траяна, был обезглавлен за обличение императора в несправедливости к 11 тысячам христиан, которых император сослал с бесчестием в Армению. Память его 6 сентября.

Св. мученик Порфирий за обличение царя в вероотступничестве был обезглавлен. Память его 15 сентября.

Св. мученик Евлампий всенародно порицал и обличил императора Максимилиана в жестокости к не повинным ни в чем христианам, за что и был взят на мучения. Память его 10 октября.

Св. мученики Аникита, Ромил, Евлампий и Порфирий были замучены в IV веке.

Преподобномученик Иаков, обвиненный в том, что собирает вокруг себя мятежников, был повешен в 1520 году. Его память 1 ноября.

Священномученик Игнатий Богоносец, с радостью принявший мученичество, писал: "Лучше мне умереть за Христа, нежели царствовать над всей землею... Его ищу, за нас умерше-го, Его желаю, за нас воскресшего... Не препятствуйте мне жить, не желайте мне умереть. Хочу быть Божиим: не отдавайте меня миру. Пустите меня к чистому свету: явившись туда, буду человеком Божиим. Дайте мне быть подражателем страданий Бога моего". Это цитата из письма к Римлянам, желавшим освободить св. Игнатия из оков.

Бросивший св. Игнатия на съедение зверям император антиохийский пожелал скрыть от народа, что св. Игнатий осужден за веру, а выдать его за обыкновенного преступника, чтобы "страдания мученика не способствовали бы на этот раз распространению последователей ему в подвиге за Истинного Бога" (Жития святых, чтимых Православной Церковью. Составлены Преосвященным Филаретом. - С.-Петербург, 1842). Память священномученика Игнатия Богоносца 20 декабря.

Страх стал изнемогать во мне. Понятная история: марсианские разведки, космические заговоры... Как однообразен отец лжи, одно и то же.

"За твоей спиной Церковь!" - слышу я, возвращаясь с допроса в камеру. Я недостойна, но я слышу Церковь, ее чистый благовест в моем сердце. Это победить невозможно, это просто, как истина, молитва Церкви пробилась в мой измученный ум, страх начал сгорать во мне. Наконец я не одна.

Здесь земля святая, она полита кровью мучеников. На белом потолке камеры белый крест. Я не должна бояться расстрела и двенадцати лет заключения, которыми мне угрожают. За моей спиной Церковь, я ничтожна, мала, я ничего не могу, но я не одна. Здесь земля святая.

Мир - тюрьма, все, что окружает меня, все, что я вижу, - тюрьма. Я воздвигала сама эту тюрьму, я закрыла от себя небо белым потолком камеры, выстроила высочайший черный забор, наняла конвоиров...

Так делали все давным-давно, все, кто любил себя, этот мир и кто хотел в нем укрыться от Бога. Я сама построила тюрьму, но я сама не могу выйти из нее. Без помощи Бога я не выйду отсюда. Там, где попирается Божественный Закон, там попираются и законы человеческие, и Церковь, как столп и утверждение истины, должна попираться.

В этом ее свобода, над которой не властна тюрьма.

ВЕТХОЗАВЕТНАЯ ВЕРА

Страх - порождение гордости, страх - порождение страсти себялюбия.