Александра Давид-Неэль - Посвящения и посвященные в Тибете Страница 9

Но, как правило, за день до своего посвящения кандидат уже подвергся столь многим испытаниям и пережил такие страдания, что стал достаточно закаленным. Слегка обморозиться, обжечь себе рот и с трудом переварить свечу кажется ему в такой момент сущим пустяком.

Ангкуры, связанные с практикой лунг-гом, с культом йидамов и божеств, со способностью подчинять демонов и с магией, не включаются в ряд последовательных посвящений, которые отмечают различные этапы «Мистического Пути» ламаистов.

Согласно мнению некоторых лам, число мистических ангкуров, у которых чисто духовные цели, равно пяти. Тем не менее, по-видимому, общепринятым числом является четыре. Миларепа в своей биографии упоминает только четыре из них, и его учитель Марпа заявлял, что и ему известно не более четырех. Такое же число ангкуров, ведущих к духовному совершенству, указывал и лама Лонгчен в своем трактате, которым я располагаю.

Мой личный опыт подсказывает мне, что пять ангкуров относятся к другой серии посвящений, где это число сохранено потому, что оно соответствует пяти составляющим частям, совокупность которых, согласно буддийской психологии, составляет личность, то есть форму, восприятие, ощущения, ментальные понятия или способность к субъективному различению и сознание.

Нет ничего более сложного и запутанного, чем обряды тибетских эзотерических школ, существующих наряду с официальным ламаизмом. Востоковеды, интересующиеся этими вопросами, нашли бы для себя в Тибете широкое поле деятельности.

Попутно замечу, что индийские тантрические школы насчитывают восемь последовательных посвящений.

Духовная жизнь, как считают ламы, охватывает два больших этапа, которые, в свою очередь, состоят из множества других, менее важных. Первый этап – «активность», второй – «неактивность», включающий «простую неактивность» и «абсолютную неактивность».

Несмотря на приведенные здесь пространные объяснения посвящений, на мой взгляд, особого внимания заслуживают два посвящения мистической категории: один «с активностью», а другой «без активности». Здесь, как мне кажется, удобная возможность ознакомить читателей с тайными церемониями, которые до сих пор были неизвестны иностранцам.

Приводимые далее описания ритуалов основаны на рассказах сведущих лам, на том, что я видела лично, и на тех ритуалах, текстами которых я располагаю, которые написаны известным ламой Лонгченом, автором нескольких авторитетных мистических трактатов.

Посвящения «С активностью»

Первый из четырех ангкуров, ведущих ученика к духовной зрелости, называется «про бтча мтчог ги дбанг бскур» (произносится как «деу чэ чог ги ангкур» – «высокий ангкур с активностью»). Для того чтобы его правильно совершить, лама должен быть глубоко сведущим в трех разделах ламаистских канонических Священных Писаний, которые представляют соответственно философские доктрины, ритуал и метафизику.

От ученика требуется следующая подготовленность: чувства ученика по отношению к учителю, который подготавливает его к незамутненному созерцанию Реальности, должны быть такие же, какие он испытывает по отношению к самому Будде. Он должен верить как в учителя, так и в действенность ангкура, который ему даруется.

Заметьте, что в этом последнем условии ламаизм принципиально расходится с ортодоксальным буддийским учением о десяти «узах», препятствующих человеческому существу достичь спасения. Третьим из этих уз в канонической терминологии является «вера в действенность религиозных обрядов». Согласно учению раннего буддизма, отказ от веры в действенность священных и других церемоний необходим для первого шага, который должен быть сделан на пути к духовному озарению. По-буддийски это называется «вступить в поток».

Однако ламы, прекрасно знающие эзотерические методы, считают это противоречие лишь кажущимся и совершенно условным. Ритуалы, говорят они, не оказывают никакого иного действия, кроме похожего на психотерапевтическое, а ритуальная форма некоторых посвящений – всего лишь уступка интеллектуальной неразвитости учеников. Цель – освободить себя от всех этих средств. Великие созерцатели отвергали их, прекрасным примером чему является Миларепа.

Есть и такие, кто вообще не нуждается в них. Как мы вскоре увидим, литургические слова, произносимые во время мистических посвящений, подтверждают высказывания лам. На самом деле они направлены на то, чтобы показать новичку ту силу и умственные способности, которые скрыты в нем, и побудить его к их развитию, чтобы он полагался только на самого себя.

Ученик должен подготовиться к получению ангкура «активности», ведя праведную жизнь и «избегая дурных поступков, как избегают ядовитой змеи». Осознав абсурдность тех мотивов, которыми руководствуется большинство обычных людей, и желая обязать себя святыми делами, которые предрасполагают разум к истинным мыслям, кандидат, в доказательство своей преданности, должен быть готов отдать своему учителю все свое будущее, самого себя и свою жизнь.

Только не следует последнее условие рассматривать как риторическое. Естественно, я сомневаюсь, чтобы какой-нибудь гуру в качестве условия передачи ангкура потребовал бы от ученика по окончании церемонии покончить с собой или позволить себя убить. Такие случаи можно встретить только в легендах, хотя, попутно замечу, некоторые из них весьма красивы. В них рассказывается о героях, которые готовы встретиться со смертью, отдать себя на растерзание демону, который знает какую-то важную истину, при условии, что он ее откроет. Чаще всего святой требует разрешения высечь слова истины на камне в назидание другим людям, и только в этом случае он жертвует себя чудовищу. И даже если добытое столь дорогой ценой знание принесло пользу только ему одному, с буддийской точки зрения его жертва не была напрасной. Результат обретенного знания проявится в следующей жизни.

Тем не менее для испытания своих учеников учителя просят их пожертвовать собой и своим имуществом. Марпа несколько лет пользовался услугами Миларепы, заходя столь далеко, что подвергал опасности его здоровье и жизнь, заставляя его без посторонней помощи строить дом, затем несколько раз полностью разрушать его и снова строить по новому плану. Тот же Марпа, когда его ученик Чойдор пригнал ему в дар весь свой скот, заставил его вернуться домой (а это путешествие в несколько дней) и принести обратно на своих плечах козу, которую он оставил в сарае из-за того, что она хромая. Эти две истории широко известны в Тибете; рассказывают и о многих других подобных случаях. В самом деле, даже современные ламы любят прибегать к такой суровой практике.

Западные люди едва ли представляют себе, какую власть имеют религиозные учителя над своими учениками в Азии. Я уже говорила, что тибетцы более сдержанны в проявлениях своих чувств к учителю, чем индийцы, и они вполне могут различать в характере своего духовного наставника как черты, достойные восхищения, так и недостойные. Но это не исключает того, что в некоторые моменты в сознании учеников могут возникать внезапные неистовые порывы, когда со всем энтузиазмом они способны на действия, которые западным людям могли бы показаться безумными.

Приступая к церемонии посвящения, лама начинает с построения мандалы. В ламаистской религиозной литературе используется санскритский термин мандала; это эквивалент тибетского слова «кьилкхор»[52]. В текстах, к которым я обращалась, лама Лонгчен использует этот термин наравне с кьилкхором. И все же между мандалой и кьилкхором есть определенная разница. Мандала включает в себя символические фигуры и подношения божествам. Однако кьилкхор может быть оживлен только благодаря присутствию в нем некоторых существ или сил, которыми его наделяет сам лама; кроме того, несколько мандал могут входить в композицию одного кьилкхора.

Мандала «ангкура с активностью» имеет квадратную форму[53]. Длина каждой ее стороны равна расстоянию между локтем и кончиком среднего пальца того ламы, который ее рисует. Поверхность мандалы должна быть гладкой, как зеркало. Рисунок наносится порошками пяти цветов: белым, желтым, зеленым, красным и синим.

На каждой стороне мандалы изображаются ворота, в центре которых находится синий диск, на котором изображен восьмилепестковый лотос. Наносятся четыре «полосы», обрамляющие этот символический рисунок: белая – на востоке, желтая – на юге, красная – на западе и зеленая – на севере. Внутри получившегося квадрата располагаются разнообразные подношения и другие различные образы, символизирующие разные страны, обители и т. д.

Другая «полоса», представляющая дордже, окружает весь рисунок. В центре и в каждом углу помещаются пять ритуальных сосудов, на каждом из которых надписано: «Аум-А-Дум». Эти сосуды содержат в себе смесь чистой воды и молока, в которую поместили пять видов зерна, пять видов лекарственных растений, пять видов благовоний, три «белые субстанции» (сливки, сыр и масло) и три «сладости» (мед, сахар и патока). Каждый сосуд украшают пять стрел, пять зеркал, пять кристаллов горного хрусталя, пять отрезов шелка пяти различных цветов, пять изображений пяти мистических будд (миниатюры в полный рост); и в каждый из сосудов вставлено павлинье перо.