Руфин Аквилейский - Жизнь пустынных отцев Страница 9

Река Нил в близи Асуана

Нил в устьях своих семи рукавов был мелок и маловоден. Его можно было переходить вброд. Немного выше, к югу, Нил течет между двумя плотинами и почти наравне с берегами. Если во время разлива река не превышает плотин, значит – наводнение скудно и можно опасаться голодного года, как у нас во времена бездождия. Но иногда черезчур сильное разлитие Нила разрывало плотины, и наводнение, оплодотворяя почву, в то же время причиняло очень много вреда всей местности. Плавание вверх по Нилу производилось при помощи бичевы, которую тащили рабочие, подобно нашим бурлакам, сменявшиеся на известных станциях. Все это путникам приходилось узнать при проходе чрез рукава Нильской дельты до Александрии, расположенной на западном устье Нила.

Благочестивых путников не интересовали достопримечательности пышной столицы Египта. Им мало было дела до великолепия города, до его монументальных зданий, тем более до увеселений Каноба и Тапоризисов. Не пленяли их исторические воспоминания о великом завоевателе мира, о Помпее, Церазе, Клеопатре. Все это касалось славы «мира сего»; они же искали того, на чем сиял луч бессмертия… В конце IV века в Александрии жил знаменитый христианский учитель Дидим. Христиане родители, природные египтяне, воспитали его в духе христианского благочестия. В детстве Дидима постигло ужасное несчастие: пятилетний мальчик, много обещавший своим быстрым развитием, от внезапной болезни потерял зрение. Тем не менее мальчик умолял, чтобы не прекращали начавшегося было уже обучения его грамоте, и он действительно научился читать при помощи подвижных букв, которые служили ему для составления слов и целых предложений. И вот он с изумительной ревностью отдался науке, как бы желая возместить потерю зрения. Юношей он спешил в аудитории знаменитейших учителей своего города и изучил в совершенстве светские науки тогдашнего времени – грамматику, риторику, поэзию, философию и музыку. О силе его способностей говорит тот изумительный факт, что слепец решал труднейшие геометрические задачи при построении никогда не виданных им фигур. Дидим глубоко изучил творения Платона и Аристотеля, но венцом всех его усилий было подробнейшее и основательно знакомство со Священным Писанием. Он наизусть знал всю Библию, Ветхий и Новый Заветы и проникновенно умел изъяснять труднейшие места Писания. Великие труды его великого предшественника Оригена по изучению текста Священного Писания ему были хорошо известны, хотя, глубоко уважая великого христианского ученого, Дидим остерегался его ошибок и во всю жизнь остался православным христианином. Его мужество в защите Православия против ариан вызвало похвалу св. Афанасия. Со всех сторон – из Малой Азии, Сирии, Палестины не только простые смертные – знаменитейшие епископы спешили в Александрию поучиться у дивного слепца христианской мудрости и послушать его изъяснений Священного Писания. Отшельники Фиваиды были в числе его учеников. Сам Великий Антоний из глубины своей пустыни посещал Дидима. Дидим выразил св. Антонию свое сожаление о потере зрения. «О, Дидим, – воскликнул великий подвижник. – Не жалуйся на потерю зрения, не говори так! Если Бог не дал тебе телесных очей, которые есть у всех людей и даже у самых нечистых животных – змей, мух, ящериц, зато Он даровал тебе очи ангельские, чтобы ты созерцал Его лицом к лицу!» Блаженный Иероним в течение целого месяца наслаждался беседами с Дидимом и впоследствии с восторгом говорил о них. «Этот дивный слепец воистину видящий во всем библейском значении этого слова, подобно тому как пророки назывались провидцами. Взор его парит над землею… Дидим имеет очи – те очи, которыми красуется невеста “Песни Песней”, – те очи, которые Христос повелевает возвести вверх, чтобы узнать, пожелтели ли нивы и созрели ли колосья…» Великий слепец радушно принимал путников, и слава о нем далеко разносилась по всему миру… Справедливо говорит Руфин: «В то время Египет славился ученейшими в христианской мудрости мужами!»[72]

Карнак, Развалины древнего храма

Из Александрии путники направлялись к югу. Александрия по образу жизни и обычаям жителей напоминала путникам хорошо известный им мир. Но едва только путешественник удалялся от нее, сухим ли путем или вверх по Нилу на судне, как вместо шума и давки города, вместо блеска и великолепия его поражали глубокая тишина и безмолвие. Он сразу чувствовал, как его со всех сторон охватывал дух древнего Кеми… «И грек, и римлянин чувствовали себя как бы в новом мире. Такое впечатление производила эта страна издавна, но во времена империи впечатление это еще более усилилось. Чем долее продолжалось римское господство над миром, тем однообразнее становился мир. На западе римская культура, а на востоке – греко-римская уравнивали всякие национальные и местные особенности. В одном Египте удерживались, подобно мумии, остатки той древней культуры, по сравнению с которой греческая и римская казались как бы вчерашними; и Египет, эта земля прошлого, с своими чудесами и тайнами, представлялся чем-то окаменелым среди живого настоящего. Его природа возбуждала любознательность более, чем природа какого-либо иного края… Разлив Нила в летнее время превращал весь Нижний Египет в пространное озеро: города, местечки и дома, построенные на природных или искусственных возвышениях, выступали из воды наподобие островов. По всем направлениям плавали бесчисленные лодки, из которых многие были сделаны из выдолбленного дерева или даже из связанных вместе глиняных черепков. До какой степени разнообразная растительность Египта и его мир животных делали впечатление на фантазию римлян, можно видеть из того множества египетских ландшафтов из мозаики и фресок, которыми они украшали стены своих жилых покоев и зданий. Так, например, на водах, обросших белыми цветами лотоса, плавают белые египетские болотные птицы, между высоким камышом и береговыми кустами скрывается гиппопотам, притаился крокодил, на берегу прокрадывается ихневмон, вьется змея, охорашивается ибис и приглаживает перья своим кривым носом, а там пальмы на тонких стеблях высоко раскинули над чащей свою пеструю крону… Колоссальные древности Египта возбуждали такое же удивление, как и его природа. Всесокрушающее время оказывалось бессильным над его искусственными каменными громадами, колоссальными храмами и дворцами, высеченными в скалах пещерами и переходами, исполинскими статуями и сфинксами, бесчисленными картинами и таинственными письменами, покрывавшими их стены. Египет был все тот же, что и за сотни лет тому назад; каким его описывали в древности, таким он оставался и после – вечно новый, вечно поражающий своим величием…»[73]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Одиссея. Песнь IX, 2–11

2

Ср.: Илиада, VI, 146; XXI, 464.

3

Илиада, XVII, 446.

4

Софокл. Эдип в Колоне, 1225.

5

Милоть – овчина, кожух.

6

Кассиан. 18. Собеседование V.

7

Подвижнические уставы. Гл. 18, 428; 22, 450.

8

Об Иакове, брате Господнем, см.: у Егезиппа Ap. Evseb. Hist. Eccles. Lib. 2. 23); у Иеронима (Contra Iovianum). О сынах Зеведея см.: у Иеронима (Contra Vigilantium. Lib. 1, 26); у св. Епифания (Adv. Haeres. 58. 4. 78, 13).

9

Иероним. Ad. Tit. 2, 7. Антиох монах. Hom. 112.

10

См. у Евсевия: История Церкви. Lib. III, 29, 31.

11

Иероним I, 1. Contra Jovianum. Епифаний. Haeres. 30, 15.

12

Игнатий. Послание к Поликарпу V. Иустин Apolog. § 18. Legatio pro Christ. 38. Octav. 31. Тертуллиан. Ad xorem. I, 1, 4, 6 и т. д.

13

Vita Sancti Hilarii. Cap. 26.

14

Vita patrum. Lib. I. C. II.

15

Песнь 1-я. Троп. 2.

16

На Господи воззвах. Стих. 1-я.

17

На Господи воззвах. Стих. 2-я.

18

Песнь 3-я. Троп. 1.

19

Песнь 6-я. Троп. 1.

20

На Господи воззвах. Стих. 1-я.

21

Там же. Стих. 1-я.

22

На Господи воззвах. Стих. 3-я.

23

Песнь 5-я. Троп. 1

24

Песнь 4-я. Троп. 1.

25