Бхагаван Раджниш - Ранние беседы. Дикие гуси и вода Страница 25

Так возникает страстное желание. Теперь вы можете поставить на кон всё. Но не желайте истины, не стремитесь к ней. Пусть она ускользнет в память, не делайте из этого трудность. Просто забудьте об этом опыте. Если вы сможете забыть его, не станете за него цепляться, тогда такие периоды будут наступать все чаще, у вас будет все больше проблесков. Ненасытный ум закрывается, у него не может быть проблесков. Дело в том, что проблеск возникает, когда вы не ждете его, не гонитесь за ним, когда вы расслаблены, когда вы даже не думаете о нем, не медитируете. Даже когда вы медитируете, проблеск невозможен. Когда вы не медитируете, но просто отпускаете себя, ничего не делаете, даже ничего не ждете, в этом расслабленном состоянии случается сатори. Оно начнет случаться все чаще, и все-таки не стремитесь к сатори, не жаждете его и никогда не путайте его с самадхи.

Какая часть людей, достигших сатори, достигают и самадхи?

Сатори становится возможным для большого числа людей, потому что иногда оно не требует подготовки. Иногда оно происходит случайно. Возникает ситуация, но бессознательно. На свете много людей, значительная их часть познала сатори. Может быть, люди не знают, что их переживание называется сатори, не истолковывают его как духовный опыт, и все же они испытали его. Такие переживания могут возникнуть у того, кто влюблен. Даже наркотики вызывают сатори. С помощью мескалина, ЛСД и марихуаны человек переживает сатори. Даже посредством химических преобразований ум может расшириться и обрести проблеск. И это не что-то нерелигиозное, потому что мы, как бы то ни было, представляем собой физические тела. Тело человека находится в химическом единстве с его умом. Таким образом, проблеск могут вызвать и химические вещества.

Иногда неожиданная опасность помогает вам обрести проблеск. Иногда какое-то потрясение заставляет вас замереть в какое-то мгновение, и тогда у вас может быть проблеск, но это бывает только у эстетически развитых людей, у которых есть склонность к поэзии, кто восприимчив к реальности, причем восприимчив не интеллектуально, а чувственно. А рассудочный человек, опирающийся на интеллект, не может обрести проблеск.

Иногда интеллектуальный человек может получить проблеск, но только в том случае, когда он испытывает сильное напряжение ума, и вдруг это напряжение спадает. Например, Архимед достиг сатори, когда выскочил из ванны и побежал в обнаженном виде по улицам с криком: «Эврика!», что значит “я нашел”. С него в один миг спало все постоянное напряжение, ведь он все время сосредоточивался на своей трудности. Когда Архимед разрешил трудность, окружавшее загадку напряжение мгновенно и полностью спало. Тогда он выскочил из ванной и стал бегать между домов без одежды с криками «Эврика! Я нашел».

Итак, если интеллектуальный человек находит решение трудной загадки, задействовав весь свой ум, достигнув вершины напряжения сознания, тогда даже рассудочный человек может ощутить миг сатори. Но эстету достичь его гораздо легче.

Разве наша интеллектуальная беседа, которую мы сейчас ведем, не представляет собой большое препятствие?

Она может как мешать, так и помогать. Все зависит от конкретного человека. Если вы интеллектуально становитесь напряженным в нашей беседе, и если это напряжение не достигает своего пика, тогда она будет мешать вам. Если вы становитесь в полной мере напряженным в нашей беседе, тогда само понимание станет высвобождением, и сатори сможет произойти. Или, если наша беседа вовсе не напряжена, и мы просто болтаем, в полном покое, совсем не серьезные, тогда наша беседа принесет нам эстетическое наслаждение. Красивы не только цветы, но и слова. Прекрасны не только деревья, но и люди. Даже если вы принимаете участие в каком-то разговоре, может произойти сатори. Но необходимо расслабленное участие. Необходимо либо полностью расслабиться, либо максимально напрячься. Оба эти пути приводят к одной цели.

Вы или расслабляетесь, или понимаете, что достаточно сильно напряжены. Поэтому диалог, беседа может стать источником сатори. Что угодно может стать источником сатори. Это зависит от вас, больше ни от кого. Вы идете по улице и видите смеющегося ребенка - и у вас случается сатори.

В вольном пересказе одно хайку звучит так: некий монах идет по улице и видит в стене пробивающийся цветок, полевой цветок. Этот цветок самый обыкновенный, их повсюду полно. Монах смотрит в него и впервые постигает его так глубоко, поскольку он самый обыкновенный, привычный. Такой цветок всегда можно где-то увидеть, поэтому монах никогда не разглядывал его. Он никогда не смотрел на этот цветок, потому что их везде очень много. И он словно впервые в жизни увидел этот цветок. И у него случился необычный опыт. Он впервые встретился с цветком, полевым цветком, и тот стал для него совершенно необычным. Монаху совестно перед цветком, поскольку цветок всегда ждал его. Он никогда не смотрел на цветок, поэтому просит у него прощение. Вот картина: белеет цветок в стене, а монах танцует рядом с ним. Кто-то спрашивает его: «Что ты делаешь?» А монах отвечает: «Я увидел нечто необычное в самом обычном цветке. Цветок всегда ждал меня, но я никогда не смотрел на него, а сегодня встретил его. Теперь этот цветок уже не обычный». Монах пронизал цветок, а цветок охватил монаха.

В принципе, любое заурядное событие (камень на берегу, смех ребенка) может стать источником сатори. Но нам трудно найти в нем вдохновение, потому что такие события обычны. Поэтому что-то необычное, редкое, что впервые попало в наше поле зрения, может вызвать в нас сатори, если нам достанет восприимчивости, осознанности и бдительности.

Сатори случается почти у каждого человека. Может быть, вы не истолковывали его как духовное явление, но оно все-таки было у вас. Такие явления становятся причиной всякого духовного поиска. Во-обще-то, духовный поиск невозможен. Разве вы можете искать то, что не видели даже мельком?

Что-то должно прийти к вам. Вас осветит луч просветления, вас коснется его аромат.

Глава 7

Наследие Бхагавадгиты

(1980-е годы, Ахмедабад, Индия)

Дхритараштра сказал: «О Санджая, что сделали мои сыновья и сыновья Панду, собравшись в месте паломничества Курукшетра, намереваясь сражаться?»

Дхритараштра слепой. Однако стремление, то есть страстное желание, никогда не исчезает из-за недостатка зрения. Если бы Сурдас подумал о Дхритараштре, то не лишил бы его зрения.

Сурдас лишил Дхритараштру зрения потому, что верил в то, что желание, устремленность никогда не возникнет из-за расстроенного зрения. Но желание возникает не из-за зрения, а ума. Стремление никогда не заканчивается, даже если человек утрачивает свои органы чувств.

Это замечательное сказание из Бхагавадгиты начинается с любопытства слепого человека. На самом деле, в этом мире не было бы ни одного сказания, если бы не было слепых. Все сказания и истории о нашей жизни начинаются с любопытства слепца. Человек, лишенный зрения, тоже хочет видеть то, что увидеть не в силах. Глухой человек хочет услышать то, что услышать не в силах. Таким образом, даже если человек утратил все органы чувств, скрытым в его уме желаниям все равно нет конца.

Во-первых, мне хотелось бы напомнить вам о том, что Дхритараштра слепой. И тем не менее, его ум любопытствует о том, что творится за много миль от него. Он взволнованно спрашивает о том, что происходит на поле битвы. Помните о том, что у слепого Дхритараштры было сто сыновей. Однако дети, рожденные от слепого, никогда не смогут обрести подлинное зрение, даже если у них есть глаза. Люди, которые рождаются от слепых родителей (возможно, испокон веков люди рождаются от слепых родителей), могут иметь внешнее зрение, но им трудно обрести внутреннее зрение. Во-вторых, вам важно понять, что сто сыновей Дхритараштры вели себя слепо во всех отношениях. У них были внешние глаза, но не было глаз внутренних. Тот, кто слеп, может стяжать только слепоту, и все же этот человек жадно вопрошает: «Что там происходит?»

В-третьих, следует заметить, что Дхритараштра говорит: «В этой праведной стране Куру люди собрались для того, чтобы принять участие в битве...» Страна праведности прекращает свое существование в тот день, когда люди идут воевать. Точно так же, в тот день, когда битва становится решающей на поле религии, возможность выжить исчезает. Таким образом, когда-то эта страна была в самом деле праведной, но теперь это не так. Сейчас люди, которые жаждут убивать друг друга, сходятся вместе на этом поле, получившим название страны праведности, дхармакшетры.

Подобное вступление звучит странно. Оно странно потому, что тогда нам будет трудно, например, вообразить то, что должно происходить в стране неправедности. Дхритараштра спрашивает Санджаю: «Что происходит в стране праведности? Я хочу знать, что делают мои сыновья и их противники, которые жаждут воевать».