М. Чиббер - Духовное лидерство Страница 27

Ганди прибыл в Лондон в 1888 году в возрасте 21 года и провел в Англии 2 года 8 месяцев. Он обучался в Иннер Темпле — самом аристократическом заведении из четырех, в которых студенты готовились к судейской карьере. Вначале он занимался, как он вспоминал позже, "обезьяньим подражанием английским джентльменам". Он одевался, как молодой горожанин, пытался учиться танцевать и посещал курсы красноречия. Но потом все это оставил. Культурный барьер, хотя и не по существу, а только по форме, оказался все же слишком высок, чтобы его было возможно преодолеть. Позднее, будучи секретарем общества вегетарианцев, он еще более укрепился в убеждении, что сущность, слагаемая из основных человеческих ценностей, одинакова у всех людей.

Он понял, что переделать и усовершенствовать себя гораздо важнее, чем обрести подходящую внешность. Он не отступал от обетов, данных матери. Он перестал потреблять пищу, содержащую яйца, так как его мать относилась к яйцам, как к мясу. Верность слову, данному матери, дарила ему много внутренней радости и укрепляло силу воли. Он познал, что "реальное место вкуса находится не на языке, а в уме".46 И Ганди приступил к борьбе за контроль над умом, эта борьба длилась всю его жизнь.

Вероятно, величайшим даром, который он обрел в Лондоне, было то, что он впервые в жизни познакомился с Гитой в переводе сэра Эдвина Арнольда. Книга содержит самую суть духовного наследия Индии, содержащегося в ведах и упанишадах и охватывающего по меньшей мере шесть тысячелетий. Гита объясняет, в чем состоит цель человеческой жизни и как ее достичь. Бескорыстное действие — вот главное в учении Гиты, и Ганди воспринял это всем сердцем. Многими годами позже об этой книге, посвященной жизни в согласии с человеческими ценностями и достижению цели в жизни, он написал таким образом: "когда меня посещали сомнения, когда разочарование не отводило глаз от моего лица, и я не видел ни проблеска света на горизонте, я обращался к Гите и находил стих, который успокаивал меня; я тут же начинал улыбаться, даже посреди неодолимого горя"47.0н также читал Новый Завет и Нагорную Проповедь, которая "проникала прямо в мое сердце "48.

Так, вооруженный величайшими ценностями, способными направлять человека в его жизненной борьбе, Ганди вернулся в Индию, уже в качестве квалифицированного адвоката. Он приступил к практике в Раджкоте, но не очень преуспел. К счастью, для ведения судебного разбирательства его нанял один гуджаратский торговец, по имени Дада Абдуллах Шетх, находящийся в британской колонии в Южной Африке. Именно в той стране и началось реальное преображение Ганди. Ему еще не было 24 лет, но все качества, необходимые человеку для работы над собой, были уже им усвоены, это — приверженность истине, сила воли, прямота и вера.

Как-то раз в связи с судебными делами Ганди потребовалось совершить поездку между Дурбаном и Преторией. Клиент приобрел для него билеты первого класса на ночной поезд. В пути один белый господин зашел в купе и, увидев Ганди, тут же вышел наружу. Вернулся он в сопровождении железнодорожного чиновника, который попросил Ганди перебраться в купе третьего класса. То, что у него билет первого класса, не имело значения, так как его кожа была не белой, а коричневой. Ганди отказался. Тогда они позвали полицейского, который вывел Ганди из купе силой. Он отказался ехать в купе третьего класса и всю ночь провел в зале ожидания, дрожа от холода. Его пальто находилось в багаже под присмотром полицейского, но он не хотел обращаться к тому ни с какими просьбами. Наутро он отправился пассажирским поездом на Йоганнесбург, так что смог преодолеть последний участок своего путешествия в Преторию.

Именно этой ночью, проведенной в зале ожидания на железнодорожной станции, в душе у Ганди всколыхнулось все благородное для того, чтобы сопротивляться несправедливости. Он не стал прислушиваться к советам, которые давал ему один торговец в Йоганнесбурге. "Эта страна не для людей, вроде вас. Чтобы делать деньги, нам лучше проглатывать оскорбления и вот — пожалуйста," — сказал тот, указывая на свое богатство". Ганди выяснил положения закона и, убедившись, что индийцам вовсе не было запрещено ездить первым классом, настоял на том, чтобы завершить свою поездку именно в этом классе. Он взбудоражил всю индийскую общину тем, что потребовал равенства гражданских прав. Так этой ночью началась борьба, которая длилась 20 лет. Но в этой борьбе не было ненависти. Для ее ведения Ганди разработал и использовал метод ненасильственного сопротивления.

Одно происшествие за этот двадцатилетний период его богатой событиями жизни заслуживает того, чтобы о нем рассказать даже в нашем кратком очерке, посвященном годам его становления. Этот случай указывает на широту видения Ганди, подкрепленную действием. Бурская война длилась с 1889 по 1902 год, когда буры, говорящие по-голландски, восстали против британского владычества. В Южной Африке симпатии индийцев, большинство которых были привезены в эту страну в качестве сельскохозяйственных рабочих, были на стороне буров. Индийцы делали для себя все , что возможно, и их жизнь уже начинала меняться. Но им не нравилась дискриминация со стороны британцев. Ганди убеждал их, что поскольку они являются гражданами британской колонии, моральный долг требует, чтобы они поддерживали бри-ганцев, независимо от несправедливостей, которые им причинялись. Он организовал и сам возглавил индийскую полевую госпитальную службу в составе 1100 человек из числа индийцев, христиан и мусульман, родившихся в Африке. Они находились в самом пекле боя, спасая и эвакуируя множество раненых солдат. Англичанин, редактор газеты "Претория Таймс", так писал об их деятельности во время своего посещения зоны боевых действий: "Рано поутру я увидал, как Ганди сидит на обочине дороги и завтракает сухим печеньем из армейского рациона. Все люди в армии генерала Буллера были вялы и подавлены. На всем лежала тень обреченности. Но Ганди вел себя мужественно, его речь звучала бодро и уверенно, взгляд был добр. В ходе кампании в Натале я встречал этого человека и его необученные подразделения на поле боя во многих местах. Где бы ни требовалась помощь — они были уже там. Их ненавязчивое бесстрашие стоило им многих жизней"50.

После своей первоначальной поездки в Южную Африку Ганди вернулся на время в Индию, где занялся практикой в Бомбее. И сразу добился успеха. Однако, внимая горячим призывам из Южной Африки, он оставил свое дело, приносящее 25000 долларов дохода в год (примерно один миллион долларов по нынешнему курсу) и отправился туда, чтобы направлять борьбу своих земляков. Это история, полная испытаний, неоднократных тюремных заключений и неудач, и изучать ее нужно очень внимательно. Наконец, в 1914 году пришла победа, когда между Смутсом и Ганди было подписано соглашение, по которому индийцы обретали весьма достойный статус. Он осуществлял свою борьбу методами ненасилия, в полном согласии с человеческими ценностями. Ганди пояснял: "Тактика сатъяграхи не имеет никакого отношения к разрушению, причинению увечий, унижению или ненависти к противнику, или к одержанию победы над ним посредством его ослабления. Следует убедить ум оппонента и завоевать его сердце методами гражданского неповиновения, надеждой, искренностью, рыцарством и самопожертвованием"52.Это же очевидно следует и из фрагмента письма, написанного Ганди премьер-министром Южной Африки Филдом Маршалом Яном Смутсом: "Вы помогли нам в те дни, когда мы в том нуждались. Как же мы могли вас арестовать, как бы вы не хотели причинять вред противнику. Вы желали достичь победы только ценой собственных страданий, и никогда не переходили самими же установленных границ вежливости и рыцарства. И именно это сделало нас абсолютно беспомощными"53. Смуте и Ганди стали друзьями на долгие годы. Ганди вернулся в Индию в 1915 году и в течение тридцати двух лет руководил борьбой индийцев за независимость, которая была завоевана ими в 1947 году. Эта борьба, проводившаяся методами ненасилия, вдохновлялась твердой верой Ганди в то, что каждый человек по существу — божественен, и, следовательно, истина и справедливость всегда победят. Однако это случится только тогда, когда ваша нравственная позиция убедит противника, что борьба не направлена на то, чтобы причинить ему ущерб или унизить. Вера Ганди во врожденную благопристойность британского характера была столь сильна, что он даже "высший класс тори", которые намертво стояли против независимости Индии, не рассматривал в качестве врагов. Он чувствовал, что они были пленниками своего высокомерного отношения к колониям и пленниками предрассудков, присущих их собственному классово-раздробленному обществу, где существуют "мы" и "они". Ганди прикладывал усилия к тому, чтобы они встали на Позицию, где существует только "мы", — на позицию, характерную для индийского наследия, для которого все человечество, нет, даже вся вселенная — ОДНО