Бхагаван Раджниш - Гусь снаружи Страница 29

Чаитанья Кирти, я утверждаю жизнь, а они всегда ее отрицали.

Встретив на улице свою подругу Вималу, Нирмала заметила, что та беременна.

«Ты знаешь», - сказала Нирмала, - «я бы отдала все, чтобы иметь ребенка. Но я думаю, это безнадежно».

«Я знаю, что ты чувствуешь», - сказала Вимала. - «Мой муж думал так же, но теперь все хорошо. На самом деле я уже на восьмом месяце».

«Что же ты сделала?»

«Я пошла к Свами Екэлэмэнанде».

«О, мы уже у него были» - ответила Нирмала. - «Мы с мужем ходили туда на протяжении шести месяцев».

«Не будь дурой!» - сказала Вимала. - «Иди одна!»

И они приводят различные доводы против меня. Они очень аргументированы. На протяжении веков они не делали ничего, только спорили. Но их доводы не помогут им, потому что я не исповедую никакой философии, иначе они смогли бы опровергнуть меня. Я исповедую существование, и они растеряны.

Если бы это был философский спор, не было бы проблем. Индия знала множество философий. Будда выступал против Вед, и не было никаких проблем. Махавира выступал против Упанишад, и не было проблем. Шанкара выступал против Будды и Махавиры, и проблем не существовало. Рамануджа спорил с Шанкарой; проблем не было. Это общепринятый факт, если вы спорите о философском предмете, никто не беспокоится, потому что это просто сотрясение воздуха; это ничего в жизни не меняет.

Я не говорю о философии. Я не философ, я совершенно экзистенциален. Это и создает им трудности. Им очень сложно решить, как справиться со мной, решить, что со мной делать. Отсюда, и злость, обвинения, и третьесортная критика. Они просто показывают себя. Эта третьесортная критика, которую они выдвигают против меня, просто показывает их реальность.

Они показывают свою наготу, свое уродство. А это служит моим целям.

Продавцы недвижимости в Бомбее ведут жизнь, совершенно не обремененную простыми прозаическими фактами. Один джентльмен, показывая собственность потенциальному покупателю, богатому человеку, совершенно отпустил тормоза. Он закончил свою речь словами:

«Вы знаете, что здесь самый лучший климат в стране? Вы знаете - никто никогда не умирает здесь».

И тотчас же на улице появилась похоронная процессия, медленно прошла мимо и исчезла. Агент на минуту растерялся, но быстро нашелся. Сняв шляпу, он сказал: «Бедный старый владелец похоронного бюро, умер с голоду».

Индийцы умны в спорах. Если бы я спорил, они привели бы мне тысячу и один довод. Но я не спорю, я просто указываю на луну. Мой палец - это не аргумент, это просто указатель. Не цепляйтесь за мой палец, смотрите на луну. И сейчас пришло время, чтобы увидеть луну.

Ты спрашиваешь меня, Чаитанья Кирти:

...Тем не менее, ты продолжаешь разрушать эту сгнившую культуру...

Я буду продолжать это делать. Она настолько сгнила, что есть надежда избавиться от нее, нужен лишь небольшой толчок. Я и собираюсь это сделать

И ты спрашиваешь:

В чем тут дело?

Это дело таких людей как я. Это всегда было делом таких людей как я.

Суд в Афинах сказал Сократу: «Если ты перестанешь говорить об истине, мы освободим тебя. Тебя не будут казнить». Сократ отказался, и слова его были прекрасны. Он сказал: «Это мое дело. Я не могу перестать говорить об истине. Так же как я дышу, я говорю истину. Это мое призвание».

Я хочу продолжить. Мои удары будут становиться все сильнее и сильнее, потому что мне нужно выносить на поверхность все больше и больше мусора. Я буду бить в глубину. Это хирургические удары - многие сгнившие части этой проклятой богом страны должны быть удалены. Ей нужно именно это. Лекарства не помогут, здесь нужна операция. А я готовлю операционный стол...

Это будет большим приключением. Но даже если пациент умрет, в этом не будет вреда. Тогда останется пространство, будет меньше народу. В любом случае, пациент уже мертв. Эта страна живет в посмертном времени. Он давно умер: в тот день, когда появилась идея упадка, идея о том, что золотой век подошел к концу, что мы все глубже и глубже погружаемся во тьму и в ад, эта страна потеряла качества жизни. С тех самых пор она ведет посмертное существование.

Я пытаюсь дать этой стране настоящую смерть, чтобы стало возможно настоящее рождение. Воскресение возможно только после распятия. Другого пути нет. Смерть – это возможность для жизни вернуться, поэтому не бойтесь смерти! На самом деле, жизнь и смерть это не противоположности, они не противоречат друг другу. Они подобны двум крыльям, они помогают друг другу, они взаимодополняющи.

Я учу вас жить тотально, я учу вас умирать тотально. Тотальность должна стать вкусом действительно религиозного человека. И когда я говорю «действительно религиозный человек», я не имею в виду ничего сверхъестественного, ничего возвышенного или святого - я просто имею в виду невинную жизнь, обыкновенную жизнь. Я воспеваю обыкновенное, я прославляю обыкновенное, я поклоняюсь обыкновенному.

ГЛАВА 7. ТОЛЬКО ОДНОВРЕМЯ: СЕЙЧАС

(7 марта 1981 года, утро)

Первый вопрос:

Ошо, я слышал, ты говорил, что не надо ни о чем просить в молитвах. Тогда почему же Иисус говорит нам: «Когда вы молитесь, говорите: Дай нам наш хлеб насущный. Прости нам наши грехи. Не введи нас в искушение, а спаси от зла?» Иисус также сам говорил: «Отец мой, если это возможно, пусть минет меня чаша сия, не по моему, а по твоему желанию». Пожалуйста, объясните.

Дхьян Прабодх, у религии длинная история. Многое в ней - наследие прошлого. Настоящая религия, существенная религия стала возможной только сейчас, потому что человек достиг определенного возраста. В прошлом человечество было очень незрелым, не подобным ребенку, помните это, а незрелым. И оно должно было быть таким; это было необходимо, неизбежно. Я не сожалею об этом, я просто констатирую факт, что когда вы думаете о религии, вы не должны использовать категории прошлого, иначе вы утратите верную ориентацию. Мыслите категориями настоящего.

Думая о Теории Относительности, вы не привносите в нее Ньютона. Вы знаете, что он сделал большой вклад в развитие науки, но эти дни миновали. Мы благодарны ему за все, что он сделал, за все, что он смог сделать, но с приходом Альберта Эйнштейна его время закончилось. Он останется всего лишь сноской в истории научного роста.

То же самое и с религией. Когда вы летите в космическом корабле на луну, вы не поклоняетесь человеку, который изобрел воловью повозку - хотя внес безмерный вклад, потому что без нее не было бы и космического корабля. Вы даже не помните его имени. И пока вы находитесь в космическом корабле, лучше вообще забыть о воловьих повозках. Это вам не поможет; их устройство устарело.

Но когда дело касается религии, мы не так рациональны - здесь преобладают эмоции. Когда дело касается религии, мы мыслим не так научно, в религии мы очень нелогичны, суеверны.

Религия прошла через две фазы. Первая фаза это молитвы, это и есть эпоха воловьих повозок религии. Вторая фаза - медитация, это космический век религии. Это два совершенно разных измерения. Их источники различны, они по-разному действуют, вся суть их различна. И не надо их смешивать.

В мире очень много путаницы, поэтому позвольте мне это объяснить. И будьте очень терпеливы, потому что мы сильно обусловлены религиями молитв. Их груз очень тяжел; каждое человеческое существо отягощено этой громадной тяжестью. И задача Мастера становится все сложнее и сложнее, потому что дело не только в том, чтобы помочь вам медитировать, до этого вы от многого должны отказаться, нужно избавиться от множества мусора, от множества грязи. Все прошлое должно быть разрушено, только тогда вы сможете раскрыть крылья существенной, зрелой, взрослой религии.

Молитва означает страх, поэтому все старые религии ориентированы на страх. Их Бог это не что иное, как порождение их страхов; это не открытие, это игра воображения, это проекция. Они полны страха, им нужен культ отца, который защищал бы их от всевозможных страхов. В жизни тысячи страхов: тревога, боль, проблемы, неразрешимые головоломки, непреодолимые пропасти - человек окружен великой тьмой. Ему нужна защищающая длань, ему нужна защита, безопасность.

Каждого ребенка воспитывают родители. На него очень влияет его первый опыт жизни, связанный с родителями, потому что он защищен, утешен, все его желания исполняются, ему не нужно тревожиться, у него нет ответственности, о нем заботятся. Но так не может продолжаться вечно. Рано или поздно ему придется самому встать на ноги.

В тот момент, когда это происходит, в нем появляется страх: кто теперь будет его защищать? Кто же теперь будет его утешать? А проблем с каждым днем становятся все больше и больше. Жизнь постепенно приближается к смерти, которая становится величайшей проблемой. Смерть вызывает огромную тревогу.