Бхагаван Раджниш - Гром в ясном небе. Наука о душе Страница 53

Ты пишешь мне: «Я профессор психологии». Несладко же тебе приходится. Психология это поистине страшная болезнь. Психологи практически поражены душевным недугом. Я тебе сочувствую. Если бы у тебя развился рак, это было бы еще не так тяжело, поскольку рак поддается лечению. Но можно ли вылечить профессора психологии? Ни одного шанса! Для такой болезни до сих пор не придумали средство исцеления, поскольку расстройство, называемое термином «психология», настолько трудно уловимо, что очень сложно выявить центр его распространения.

Профессором психологии называют человека, который обусловлен настолько глубоко, что не верит в собственное существование. Он верит исключительно в тело и ум, но не верит в душу. Он отказывает в существовании всему, что пребывает за пределами ума. А я призываю вас оставлять умы там, где и ботинки. Может ли профессор психологии оставить свой ум? Если он вместе со своими ботинками оставит перед дверью и ум, то усядется у порога, поскольку он верит только в ум, а все остальное для него не существует. Тогда ему, разумеется, не избежать обусловленности.

Его будет обусловливать все на свете. Что бы он ни прочел, ни услышал и ни увидел, это будет загонять его в определенные рамки. Вот и сейчас он сидит в застенках, так как не знает, что за пределами ума существует еще что-то. Он не осознает трансцендентальный внутренний мир и не верит в осознанность.

Загляните в книги по психологии. Вы будете листать главы о памяти, воображении, снах, инстинктах, сексе и прочих составляющих человеческой жизни, но вы нигде не найдете главу об осознанности. Нет, никакой осознанности для них нет. Вы обнаружите, что весь материал в этих книгах построен четко, вот только нет того, что все это систематизирует. Вы увидите, что все исследования помещены строго по категориям, не обнаружите только самого исследователя.

Психолог не верит в себя. Абсурд, да и только! Он верит не в исследователя, а лишь в исследование. Он говорит: «Я изучил такой-то материал». Но если вы спросите его, есть ли в нем наблюдатель, он ответит отрицательно. Тогда кто изучил материал?

Сам термин «психология» употребляется неправильно, потому что слово «psyche», от которого он произошел, обозначает душу, а душа не изучается психологией. Следует придумать иной термин, этот не годится. Психологии следует либо найти душу, либо отказаться от своего названия.

Если вы только еще студент, тогда ваш недуг не запущен, но если вы профессор, тогда пути назад у вас уже нет. Профессору очень трудно, расслабившись, возвратиться в свой исток, снова воспринимать мир таким, какой он есть. Он знает так много. Он накопил большой объем знаний, его глаза застилают множество экранов. Трудно найти более слепых людей, нежели профессора.

Я был профессором, поэтому я и делаю это утверждение. Уж я-то знаю, что это такое. Я жил бок о бок с профессорами много лет. Это самые неразумные люди в мире. Даже крестьянин производит впечатление более разумного человека, поскольку он более чутко отзывается на реальность.* А профессор никогда не отзывается на реальность, предпочитая реагировать на все случаи жизни, основываясь на своих познаниях.

Итак, что бы я ни сказал, профессор истолкует мои слова по-своему. Сейчас я говорю, а он толкует мои слова и помещает их в определенные категории, с которыми соглашается или не соглашается. Он классифицирует меня, то есть определяет, к какой школе я отношусь, какой идеологии придерживаюсь, на какие темы веду беседы. Он не слушает! Профессору очень трудно слушать, ведь он полон внутреннего шума, внутренней болтовни. И шум такой громкий, что человек ничего не может усвоить.

«Водка и только водка виновата в вашем плачевном состоянии!» - внушал судья пьяному подсудимому профессору. Возможно, он был как раз профессором психологии.

«Спасибо вам за поддержку, уважаемый, - качаясь, промямлил пьяница. - А моя жена утверждает, что виноват я!»

Если вы держите в себе определенное представление, оно будет действовать как ядро, которое собирает химические элементы, поддерживающие его развитие, и отбрасывает все ненужное. Человек, который хочет приблизиться к истине, должен отказаться от всех представлений, иначе его предубеждения будут то и дело подтверждаться. Вы можете жить с предубеждениями, всегда находя факты в их поддержку.

Пьяница из анекдота считал, что не только он виноват в своем положении, и тут судья заявляет, что лишь водка виновата в его плачевном состоянии. Пьяница радуется заявлению судьи.

Если вы будете воспринимать меня умом, то лишь набьете его новой информацией. Если же вы будете воспринимать меня не-умом, то сумеете развить это состояние. Все зависит оттого, в каком виде вы являетесь ко мне, что вы мне приносите, что вы готовы предложить мне. Неужели ум? Тогда нам не удастся установить связь. Вы нахватаетесь отрывочных познаний и поместите их в хранилище, как поступали прежде. Вы добавите их к уже имеющимся у вас познаниям. Вы не получите откровение, не обретете ничего нового. Прорыв не произойдет.

Но если вы можете слушать меня непосредственно, не отвлекаясь на мысли, не толкуя мою речь и не помещая меня в некие категории (вы слушаете так, как будто ничего не знаете, слушаете в глубоком безмолвии, в которое не примешиваются знания), тогда вы совсем не будете обусловлены.

Невинность не бывает обусловленной. Это может случиться только с лукавством. Невинность это сама свобода! Она слушает, но все время пребывает на высоте. Невинность похожа на лотос, который растет в воде, но недосягаем для нее. Так вы можете странствовать по миру, слушать многих людей, читать бесчисленное количество книг, изучать всё, что человеческий интеллект изобрел, открыл, систематизировал на протяжении столетий, и вы останетесь свободными от обусловленности. Что-то в вас по-прежнему будет парить высоко и далеко.

Отчаянный пропойца поздно ночью приплелся к парадной двери своего дома и принялся колотить в нее до тех пор, пока к нему не вышла дама в пижаме.

«Простите, мадам, - сказал алкоголик. - У меня срочное дело. Не могли бы вы мне подсказать, где живет мулла Насреддин?» «Вы и есть Насреддин!» - воскликнула дама. «Знаю, знаю, - не смутился Насреддин, - но где же он все-таки живет?»

Вы душа, которую невозможно испортить. Невинность есть сама ее природа. Она подобна небу: вы видите, как появляются и исчезают облака, но небо остается одним и тем же. Облака не портят его.

Налетают и стихают пылевые бури, нисколько не испортив небо. Неужели еще чего-то не было под небом? Здесь происходит бесчисленное множество событий, но небо остается неизменным. Оно всегда чистое.

Внутреннее небо тоже чистое, как и внешнее небо. В нем протекает масса процессов, но сокровенная суть остается девственной. Это небо никак невозможно испортить.

Поэтому я говорю, что если вы слишком привязаны к психологии, опьянены этим предметом, тогда вам будет трудно понять, что я говорю. Но если вы сможете на какое-то время отключать мозги, если сможете приближаться ко мне непосредственно, прямо, тогда вы услышите то, что я говорю, вы поймете мою речь, но не будете обусловлены ею, останетесь свободными. Вот красота!

Будда и Иисус никогда никого не обусловливали. Если люди подпали под влияние Иисуса и стали христианами, они поступили так согласно собственному выбору. Вам нельзя возлагать ответственность на Иисуса.

Если люди стали буддистами и полностью забыли о Будде, хотя все время разглагольствуют только о буддистских доктринах и догмах, ответственны за это они сами. А Будда никого не заставлял причислять себя к некой конфессии.

Эти люди приходят для того, чтобы освободить вас. Они приносят свободу, чистоту, невинность. Но от вас зависит, каким будет конечный результат их работы.

Давайте и делитесь. Отрекайтесь от несущественных вещей и делайте главное. Кому давать? Вообще всем бедным и обездоленным или родственникам и друзьям? Группам нищих или отдельным их представителям? Политическим и религиозным обществам?

Может быть, следует раздавать традиционные дары в виде книг и прочих вещей в этом духе? Нужно давать что-то святым и махатмам?

Я даю тебе стихи, а ты тотчас же переводишь их на язык прозы. Я просто призываю тебя делиться, а ты спрашиваешь, с кем тебе делиться. Ты уклоняешься от темы.

Мулла Насреддин в разговоре с женщиной так и сыпал комплиментами, его речь была исполнена высшей романтики. «Таких глаз, как у тебя, еще не было, - говорил он. - Твое лицо подобно луне. Тебя окружает сияющая аура, а излучаемое тобой благоухание сводит меня с ума».

Насреддин произносил свою тираду все в таком духе. Женщины, как мы знаем, по своей природе очень практичны. «Насреддин, ты хочешь сделать мне предложение?» - спросила она напрямик. «Прошу тебя, не уклоняйся от темы», - ответил Насреддин.