В. Ажиппо - Не зарекайся... (не окончена) Страница 6

В кинофильмах о тюрьме контролера почему-то всегда показывают с огромной связкой ключей. Наверное, киношники считают, что так романтичней, а в качестве консультантов приглашают генералов, которые тюрьму знают только с парадного крыльца, живого зэка в глаза не видели и от кого-то слышали, что параша несколько нехорошо пахнет. На самом деле ключ у контролера только один от всех камер на этаже. Да и тот на ночь забирают. [14]

Когда вы с пожитками зайдете в хату, на вас будут смотреть все. Появление новой рожи – всегда событие. Зайдя в камеру, нужно поздороваться. Просто, нормально, без всяких выкрутасов и понтов, сказать «здравствуйте» или «добрый день». Не нужно пытаться «нагнать жути» на окружающих. Мнение о том, что вы обязательно подвергнитесь агрессии, каким-то «пропискам» и нужно сразу же себя «поставить» (слово-то какое «поставить», напрашивается вопрос – в какую позу?), может принести серьезный вред.

В любой камере не все зэки занимают равное положение, обязательно существует своеобразная иерархия. Чтобы определить ее, достаточно беглого взгляда. Кровати на первом ярусе удобнее и потому престижнее, чем шконки второго яруса, а те, в свою очередь, престижней, чем шконки третьего. Лежать дальше от двери и от параши престижней. Поэтому самой удобной и престижной будет кровать в углу наискосок от туалета. Именно там и будет находиться самое важное лицо в камере – «руль», или «смотрящий», или еще как-нибудь.

Почему именно этот человек – руль, сказать трудно. Причин много, основные следующие: он сидит в тюрьме или в этой камере дольше других и потому лучше ориентируется; он имел какой-то «вес» на свободе, и этот вес автоматически перенесся в тюрьму; он умеет улаживать проблемы с тюремщиками; он более наглый, или хитрый, или сильный, или все вместе; он ранее судим, может быть, неоднократно, поэтому имеет незаменимый тюремный опыт, но по ошибке попал в камеру к ранее несудимым. (Ошибок, неразберихи, ротозейства и головотяпства в тюрьме всегда хватало и будет хватать. Умного и рационального там на порядок меньше, чем глупого и бестолкового. Но в данном случае это не ошибка, рецидивист с несудимой публикой сидит по воле опера, хотя рассказывать он будет, конечно, об ошибке).

В любом случае, кто-то должен лежать на лучшей наре. Вам, скорее всего, предложат занять место повыше. Ничего, все с этого начинают, или почти все. Впрочем, в тройнике может оказаться несколько свободных мест, в том числе и нижних. Несмотря на то, что тюрьма переполнена, и в какой-нибудь общей хате, рассчитанной на тридцать шесть человек, живут пятьдесят шесть, в тройниках часто есть свободные места. Иногда в девятиместном тройнике длительное время – месяц, два, три – могут жить всего пять-шесть человек. Официальное объяснение этому, конечно, имеется: в тройнике осуществляется оперативная работа. И это так. Но все же основная причина – рынок. Хочешь иметь хорошее место в хорошей хате – «решай вопросы». Этот термин породили комсомольские работники, затем он распространился на свободе и позже пришел в тюрьму, где имеет точно такой же смысл, как и на воле: решать свои проблемы в тени, в обход официального порядка (естественно, не бесплатно). Очень удобный термин: всем все понятно, и никаких гнилых намеков. Есть еще один красивый термин, который, наоборот, вышел из тюрьмы на волю – «уделить внимание». Попробуй докажи, что на самом деле имеется в виду дать денег.

Несмотря на то, что прямой агрессии вы не встретите, не почувствуете вы и душевной теплоты, исходящей от сокамерников. Это нормально, у каждого в камере своя беда, свое преступление и свой срок маячит впереди. Да и умирает каждый, как известно, в одиночку. В тюрьме это чувствуется, как нигде, остро. Поэтому, если от кого-то из товарищей по несчастью (если, конечно, вы не были раньше с ним знакомы) будет исходить расположение, советую насторожиться и подержать этого «доброго человека» на дистанции. Здесь что-то не так, какой-то подвох. «Добрых человеков» просто так в тюрьме не бывает.

Бессчетное количество «товарищей по несчастью», прошедших перед моими глазами, позволяет сделать одно утверждение. Обычно, когда произносят это выражение, акцент делается на слове «товарищ», и смысл это приобретает соответствующий. А надо бы делать акцент на словах «по несчастью», тогда будет гораздо меньше ошибок в жизни. В говне товарищей не найдешь, а противоположное мнение – это наивные грезы, навеянные перепевами радио «Шансон».

Сокамерники в первом же разговоре начнут вас «прощупывать». Узнать о вас максимум информации – это вполне объяснимая мера безопасности, поэтому и вопросов будет достаточно много. На все придется отвечать. Это правило неукоснительно соблюдается во всем тюремном мире. Любая попытка уклониться от ответа вызовет подозрения, которые потом развеять будет очень сложно. Имейте в виду, нравятся вам эти рожи или нет, но среди них придется находиться двадцать четыре часа в сутки. Кстати, трезво подумайте, а ваша-то рожа намного приятней? Поэтому на все вопросы надо не спеша, подробно и «честно» дать ответ.

Если мама с папой научили вас никогда не врать, это очень здорово. Здорово для джентльменского клуба, гусарского полка и отряда пионеров-ленинцев. В других обществах это уже не совсем здорово. Быть правдивым в тюрьме – значит быть идиотом. Перефразирую великого пролетарского писателя: правда – бог только свободного человека, религия рабов и хозяев – ложь. Слова «честь», «честно» вообще лучше на время забудьте. Посудите сами, какая честь может быть у человека, который живет в сортире, по команде какого-то дурака и взяточника встает, приседает, поворачивается носом к стене и скидывает штаны для шмона. Если у вас есть представления о чести и достоинстве, спрячьте их как можно глубже, замкните на все возможные замки и не давайте никакой мрази к ним прикасаться.

Сказанное должно быть правильно понято, это написано не для того, чтобы оскорбить всех бывших и настоящих зэков. Речь идет не о свободе духа, а о свободе тела. Свободу духа можно защитить только таким образом. Если же будете размениваться на каждодневные мелкие протесты, то через пару месяцев станете неврастеником, через полгода – выраженным психопатом, а через год у вас появятся телесные заболевания – сердца, желудка, почек. И не будет у вас тогда ни духа, ни силы, ни воли, ни достоинства, одни только истерики, визги и пускание слюней.

Врать в тюрьме нужно всегда. Но при этом соблюдать ряд правил.

В любом вашем рассказе процентов девяносто должна составлять правда, только тогда ложь растворится в ней незаметно. Никогда не говорите о вещах, о которых вас не спрашивают.

Если в чем-то соврали, хорошо запомните это, теперь всегда нужно врать только так, ни в коем случае нельзя украшать и усовершенствовать ложь – запутаетесь.

Соврав одному человеку, точно так же нужно врать и другим, они вашу информацию когда-нибудь обязательно обсудят, и ложь вылезет наружу.

Не врите без нужды, только в случае крайней необходимости. Когда врете (или просто о чем-то рассказываете), не смотрите постоянно в глаза собеседнику, глаза могут выдать. Поглядывайте иногда ему между глаз, а, в основном, смотрите мимо его рожи на какой-нибудь предмет, в окно, например. Но так, чтобы взгляд оставался открытым. Прятать глаза, уставившись в пол или под кровать, не надо.

Если вы сказали что-то не совсем удачно, надо было бы покрасивей, – не смущайтесь и не пытайтесь исправить, будет восприниматься фальшиво.

Если есть возможность умолчать о чем-то, то лучше промолчите, чем врите. Молчание лучше любой, даже самой красивой лжи, и, наверное, лучше любой правды.

Знайте, чтобы вы ни говорили, правду или ложь, вам все равно не верят, поэтому не усердствуйте в доказательствах. Чем больше вы будете приводить аргументов, тем меньше вам будут верить.

Врите только тогда, когда твердо знаете, что никто не сможет доказать обратное. Не думайте наивно, что в тюрьме не дознаются о ваших поступках на свободе. Дознаются. Может, попозже, но дознаются. Чем скрывать какой-то факт, лучше представьте его в выгодном для вас свете.

Старайтесь врать не словами, а интонацией. Интонация вообще передает больше информации, чем слова. Если о серьезном событии рассказать легко и с улыбкой, оно и будет воспринято, как незначительное.

В рассказе не украшайте свои действия, мысли и чувства, наоборот, принижайте их. Скажете, что «было страшно, но я не испугался» – не поверят, скажете, что «я чуть не обосрался со страху» – поверят.

И последнее. Если вам надоело отвечать, после очередного вопроса посмотрите внимательно человеку, задавшему его (желательно, чтобы это было не первое лицо в камере), точно в переносицу и спросите (только серьезно, без улыбки и без угрозы): «Ты, случайно, не мент? Ты до хуя вопросов задаешь». А после короткой паузы, не дожидаясь реакции, все же ответьте на его вопрос. Новых не последует.