без автора - Жизнь и приключения Али Зибака Страница 3

Мы говорили об обычных «бродячих» эпизодах, которые в разных вариантах кочуют из одной арабской сиры в другую. Что же можно сказать о героях «Сиры об Али Зибаке»? Прежде всего напомним, что для этого жанра характерно наличие двух героев: одного — героического плана, другого — как бы его «сниженной» параллели. Примером такой пары могут служить Антара и его брат Шейбуб в «Сире об Антаре». Однако в ряде произведений главный герой объединяет в своем лице эту пару, сочетая героическую и «сниженную» линии. Если обратиться к древнейшим истокам этого явления, то можно утверждать, что в образе параллельного главному герою персонажа получила развитие фигура фольклорного трикстера — хитреца и ловкача, побеждающего всех благодаря своей изворотливости и изобретательности. Такое слияние в одном лице двух главных героев сиры мы видим в «Сире о походах на запад племени хиляль» и в «Сире об Али Зибаке». Герой этих произведений — доблестный воин, храбрец, в совершенстве владеющий воинским искусством, но наравне с ним и не менее сложным ремеслом плута. Он умеет сражаться на мечах и на копьях, поразить врага меткой стрелой, а также приготовить одурманивающее зелье, чтобы при его помощи усыпить врага и захватить его в плен. Он может загримироваться до неузнаваемости, наклеить фальшивую бороду, перекраситься и принять вид чернокожего раба, переодеться в женское платье, пробраться в царскую сокровищницу и похитить сундук с золотом, через крышу проникнуть во дворец царя, по веревочной лестнице подняться в крепость. В этом образе древний эпический герой совмещен со столь же древним образом трикстера и с идеалом средневековых горожан — хитрым, изворотливым ловкачом, умеющим постоять за себя, защитить своего собрата по цеху, а также и своего земляка — городского мастера-ремесленника. Поэтому образ Али Зибака отличается такой яркостью и жизненностью. Али не столь самоуверен, как йеменский царь Сайф ибн Зу Язан, не так бескорыстен и безрассуден, как Антара. Ближе всего Али Зибак к такому же сложному образу Абу Зайда Бараката, героя «Сиры о походах на запад племени хиляль». В герое книги о Зибаке видны наиболее характерные черты человека из народа, и прежде всего неистощимая жизнерадостность, вера в свои силы, предприимчивость и сметка. И если образ Антары полон величавой силы, свойственной древним героям, если Сайф как две капли воды похож на заносчивого и высокомерного феодала, то Али ближе всего к лукавому и смышленому горожанину, который в любых обстоятельствах не теряет головы и не забывает о собственной выгоде.

Хотя этот образ уже воплотил в себе двух главных персонажей сиры — эпического героя и трикстера, — в книге о Зибаке имеются действующие лица, в характерах которых черты трикстера проявляются еще сильнее. Это в первую очередь Омар аль-Хаттаф (само имя которого значит «похищающий, хватающий», один из ближайших помощников и друзей Али Зибака и его неожиданно найденного сына, хитрец, в совершенстве владеющий искусством перевоплощения. Он может принять облик дервиша, монаха, монахини, везира, конюха и т. д., он выручает Али в самых затруднительных обстоятельствах, и хотя Али не так беспомощен, как, например, царь Сайф, но без Омара ему не раз пришлось бы туго.

Другим верным помощником Али Зибака выступает его мать — Фатима-львица. Нужно отметить, что для сиры образ женщины-богатырши, женщины-воительницы вообще типичен: нет ни одного произведения этого жанра, где не было бы храброй женщины «из рода человеческого или из рода джиннов», которая помогает главному герою. В «Сире о Сайфе» это джинния Акиса и еще несколько женщин — воительниц и волшебниц, помогавших царю Йемена и Египта проложить путь Нилу и победить всех язычников-огнепоклонников; в сире «Зат аль-Химма» богатырша — главная героиня. Но образ Фатимы, пожалуй, выделяется жизненностью и той ролью, которую она играет в повествовании. Ни одно из приключений молодого Али Зибака не обходится без участия Фатимы. Она спасает сына от виселицы, отбивая его у палачей, которые уже накинули веревку ему на шею; принимая разные обличья, она сопровождает его во всех странствиях и спасает от козней злодейки Далилы, «отрицательной» героини книги об Али Зибаке. Во всех своих делах Зибак советуется в первую очередь с Фатимой, относясь к ней с большим почтением, чем к своим друзьям или правителям (с последними он вообще разговаривает довольно дерзко, а правителя Египта даже приказывает казнить за то, что тот плохо обходился с каирскими молодцами).

Антагонистом Али Зибака, наделенного всеми положительными чертами, является Далила-хитрица, которая была сначала главой исфаханских молодцов, а затем, перебравшись в Багдад, захватила главенство над багдадскими молодцами и стражниками. Образ Далилы также имеет параллели в жанре сиры — в каждом подобном произведении есть свой злодей (или злодейка), «не поддающийся ни наказаниям, ни увещеваниям, упорствующий в ненависти» к главному, положительному герою. В «Сире об Антаре» это люди из рода Бану Курад, в «Сире о Байбарсе» — румийский злодей и колдун Джуан, в «Сире о Сайфе» — колдуны Сакрадион и Сакрадис и мать главного героя Камарийя, а в «Сире об Али Зибаке» — его теща Далила, которую не могут смягчить даже родственные узы, такие важные в средневековом обществе. Приходится только удивляться упорству, с которым Далила преследует Зибака. Она не брезгует никакими средствами: пытается погубить Зибака, пожаловавшись халифу, что тот проник к ней в дом и обесчестил ее дочь Зайнаб, будущую жену Зибака. Она похищает собственную дочь накануне родов и отдает ее чернокожему рабу, чтобы досадить Зибаку и заставить его искать Зайнаб; она одурманивает Зибака и захватывает его в плен; она подговаривает чужеземных царей напасть на Багдад я разграбить его; она подстерегает Али Зибака на дороге в разных обличьях, и ему удается спастись только благодаря своевременной помощи Фатимы-львицы. И всякий раз, как Зибак одолевает Далилу, она «просит у него покровительства», т. е. сдается на его милость, и Али всякий раз прощает ее. Выдумки Далилы неистощимы, коварство ее беспредельно. Несмотря на многократно проявленное великодушие Зибака, она вновь и вновь старается погубить его, навлекает ради этого губительную войну на жителей Багдада.

Но вот Далила повешена, и, казалось бы, развитие действия должно завершиться, так как у Зибака больше не осталось антагонистов — он покорил всех врагов, доказал свою силу и ловкость, и ни один новый молодец не решается посягнуть на его место. Однако повествование на этом не кончается, так как у Али появляется новый противник — по имени Степной Лев. Подобное имя также является традиционным: например, царя Сайфа в первый период его жизни, когда он еще не знает своего настоящего имени, называют «Степной Зверь». Читатель или слушатель самой логикой событий подводится к тому, что до безрассудства храбрый юноша, почти мальчик, должен быть сыном главного героя. Степной Лев проходит обычный для такого персонажа путь. Потерянный матерью, воспитанный чужеземным царем, он вначале желает отнять должность у Зибака, потому что считает себя сильнее всех, потом, сразившись со всеми помощниками Али Зибака и захватив их в плен, он вступает в единоборство с самим Зибаком. Тот оказывается сильнее, но щадит юношу, так как чувствует к нему симпатию. Юноша, узнав, что он сын Зибака, требует сделать его предводителем, таким, как Ахмад ад-Данаф, Омар аль-Хаттаф, Шахада Абу Хатаб и др. Но предводители желают получить от него традиционный подарок, и Степной Лев отправляется добывать его, едва не погубив при этом себя и верного Омара аль-Хаттафа, так как, вместо того чтобы сражаться с врагами, ссорится и дерется с Омаром. Нужно отметить, что образ Степного Льва уступает по выразительности образу самого Али Зибака, поскольку в значительной мере является данью традиции и явно связан ее рамками.

Таковы основные персонажи сиры. Своеобразие их весьма относительно, они целиком укладываются в ту схему, которая характерна для произведений этого жанра.

Еще больше заметна схематичность в образах второстепенных персонажей — молодцов, которые пытаются соперничать с Али, правителями — халифом, шахами и султанами. Введение в повествование все новых стереотипных персонажей не способствует движению сюжета, а лишь произвольно увеличивает число дублирующих эпизодов, мало чем отличающихся друг от друга.

Однако эти однотипные приключения главных и второстепенных героев изложены живым и сочным языком. В текст сиры введено то большее, то меньшее число (в зависимости от извода, версии) традиционных рифмованных формул, насыщенность ими особенно возрастает в батальных эпизодах.

В настоящее время в арабских странах наиболее распространен тот извод «Сиры об Али Зибаке», которым мы пользовались для перевода.[2] По всей вероятности, это несколько сокращенный вариант, так как другие изводы содержат большее число эпизодов. Однако вариантность обычна в фольклорных произведениях, как мы видим это на примере сборника «1001 ночи», в наиболее популярный извод которого не попали такие сказки, как «Али-баба и сорок разбойников» и «Аладин и волшебная лампа».