Многоценная жемчужина - Сергей Сергеевич Аверинцев Страница 56

и возвестил мне, что весьма рачителен ты в учении

для юных лет твоих,

благословил я божество, что ты, младым будучи отроком

и не имея того, кто вел бы тебя,

положил начало в намерении благом;

и было мне сие во утешение,

что ты, отрок юный, как наслышан я,

ум являешь великий и совесть добрую,

какие не во всех легко пребудут.

При вести оной, вот, написал я тебе

памятку об испытанном мною в мире сем;

ибо образ жизни человеческой испытан был мною,

и ходил я в учении,

и всё, чему учат эллины,

нашел я упраздненным при рождении жизни.[315]

Итак, ревностно пекись, сын мой,

о вещах, приличных свободному, —

размышлять о назидании

и отыскивать премудрость;

сим образом потщись утвердиться в том,

в чем положил ты начало свое;

и памятуй заветы мои с усердием,

как муж мирный и возлюбивший вразумление;

хоть и покажется оно тебе весьма горьким,

но, когда испытаешь ты его некое время,

станет оно весьма приятно для тебя;

так было и со мною.

Но человек, когда и разлучен будет с семейством своим,

возможет сохранить навык свой

и творить будет подобающее для него, —

и он есть тот избранный,

который Благословением Божьим наречется;

и ничто не сравнится со свободою его.

Ибо призванные к вразумлению

ищут выпростаться из смуты времени,

и крепко держащиеся мудрости

вознесены упованием праведности;

и стоящие в истине

являют знамение добродетели своей;

и посвятившие себя философии

ищут убежать зол мира сего.

Но и ты, сын мой, поступай в сем так разумно,

как мудрец, усиливающийся жить беспорочно;

и смотри, чтобы стяжание богатств

(коего жаждут многие)

не возымело верх над тобою,

и ум твой не подвигнулся вожделеть благ,

которые не истинны, —

ибо, когда получат люди желание свое,

не пребудут они,

даже если стяжавшие не отойдут от правды;

и все вещи сии, видимые тобою в мире,

как достояние кратковечное,

расточатся, словно морок сонный;

ибо они суть подъемы и падения времен.

Что до славы суетной,

занимающей жизнь человеческую,

уразумей, что она не из тех вещей,

что способны даровать нам радость,

но скоро она делается для нас обидою;

так и рождение милых чад;

ибо в том и в другом противочувствия язвят нас —

когда дети хороши, любовь к ним мучит нас

и благонравие их уловляет нас;

что до порочных, мы трудимся над исправлением их

и печалуемся о пороках их.

Вот, слышал я о товарищах наших,

что, когда уходили они из Самосаты,[316]

это давало им скорбь

и, кляня время, говорили они так:

— Отныне изгоняемся мы из мест обитания людей,

и возбранено нам возвратиться в город наш,

и лицезреть милых наших,

и приступить к богам нашим с похвалою!

Сие подобает назвать днем сетования,

ибо одно злое горе обладало ими всеми равно,

ибо со слезами поминали они отцов своих

и с воздыханиями — матерей своих,

и скорбели о братьях своих,

и печаловались о суженых своих,

которых оставили позади себя.

И когда услышали мы от прежних товарищей их,

что идут они к Селевкии,[317]

вышли мы тайно на путь к ним

и соединили горе наше с горем их;

и была печаль наша сильна весьма;

и не без причины умножены были слезы наши уроном нашим,

и воздыхания наши собрались в облако мрака,

и мука наша возросла превыше горы,

ибо ни один из нас не мог осилить бед,

что пришли на него;

ибо любовь к жизни сочеталась с муками смерти

и злополучие наше сбивало нас с пути;

ибо лицезрели мы братьев наших и детей наших в узах

и поминали товарищей наших,

умерших и положенных в землю чуждую;

и о себе тревожился каждый из нас,

как бы мука не приложена была к муке

или горе новое не одолело бы горя прошлого.

Какая польза узникам испытать сие!

Что же до тебя, возлюбленный мой,

да не печалит тебя,

что одиночество твое гонимо было с места на место;

ибо люди на то и рождены,

чтобы принимать случайности времени.

Но размысли о том, что мудрым всякое место одинаково

и для добродетельных во всяком городе

сыщутся отцы и матери.

От себя же самого возьми пример:

сколь многие, не знавшие тебя,

любят тебя, как собственных детей своих,

и сколь многие женщины приемлют тебя,

как возлюбленных чад своих.

Воистину, благопоспешен ты на пути странника;

воистину, за малую любовь твою

желанен ты многим.

Итак, что имеем мы молвить

о пришедшем в мир заблуждении?

Преуспеяние в мире — маета злая,

и сотрясаемся мы движением его,

словно тростник под ветром.

Ибо дивился я на многих, оставлявших чад своих,

изумлялся другим, воспитывавшим детей чуждых;

и такие есть что стяжают богатства в мире сем,

но удивлялся и другим,

наследующим то, что не их.

Сего ради уразумей и виждь,

что идем мы стезею блуждания.

Некий мудрец меж человеков

однажды начал говорить к нам так:

— На какое из обладаний можем мы положиться

или что из них назовем пребывающим?

Изобилие богатств? Оно отъемлется.

Крепости? Они разграбляются.

Города? Они опустошаются.

Величие? Оно низвергается.

Светлость? Она помрачается.

Красота? Она отцветает.

Законы? Они преходят.

Бедность? Ее презирают.

Дети? Они умирают.

Друзья? Они изменяют.

Почести? Упреждает их зависть.