Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов - Гильем IX Страница 10

ГИЛЬЕМ IX

* * * Желаньем петь я вдохновен О том, как горем я согбен: Не к милым доннам в Лимузен — В изгнанье мне пора уйти! Уйду, а сыну суждена — Как знать! — с соседями война. Рука уже занесена, Неотвратимая почти... Феод свой вновь не обрету, Но родичем тебя я чту, Фолькон Анжерский,— Пуату, А с ним и сына защити! Коли Фолькон не защитит Или король не охранит,— Анжу с Гасконью налетит, У этих верность не в чести! Тогда от сына самого — Ума и доблести его — Зависеть будет, кто—кого! Мужай, дитя мое, расти! А я в содеянных грехах Пред всеми каюсь. Жалкий прах, В молитвах и в простых словах Взываю ко Христу: прости!  Я ради наслаждений жил, Но бог предел мне положил, А груз грехов, что я свершил, Мне тяжек стал к концу пути. Забыв и рыцарство и власть — Все, что вкушал я прежде всласть, Готов к стопам творца припасть: Лица, господь, не отврати! Прошу я каждого из тех, Кто помнит мой веселый смех, Роскошества моих утех: Когда умру, мой прах почти! Отныне мне не даст утех Ни беличий, ни куний мех. Мой графский горностай, прости! 

СЕРКАМОН

* * * Ненастью наступил черед, Нагих садов печален вид, И редко птица запоет, И стих мой жалобно звенит. Да, в плен любовь меня взяла, Но счастье не дала познать. Любви напрасно сердце ждет, И грудь мою тоска щемит! Что более всего влечет, То менее всего сулит,— А мы за ним, не помня зла, Опять стремимся и опять. Затмила мне весь женский род Та, что в душе моей царит. При ней и слово с уст нейдет, Меня смущенье цепенит, А без нее на сердце мгла. Безумец я, ни дать ни взять! Всей прелестью своих красот Меня другая не пленит,— И если тьма на мир падет, Его мне Донна осветит. Дай бог дожить, чтоб снизошла Она моей утехой стать!  Ни жив ни мертв я. Не грызет Меня болезнь, а грудь болит. Любовь — единый мой оплот, Но от меия мой жребий скрыт,— Лишь Донна бы сказать могла, В нем гибель или благодать. Наступит ночь, иль день придет, Дрожу я, все во мне горит. Страшусь открыться ей: вот-вот Отказом буду я убит. Чтоб все не разорить дотла, Одно мне остается — ждать. Мне б лучше сгинуть наперед, Пока я не был с толку сбит. Как улыбался нежный рот! Как был заманчив Донны вид! Затем ли стала мне мила, Чтоб смертью за любовь воздать? Томленье и мечты полет Меня, безумца, веселит, А Донна пусть меня клянет, В глаза и за глаза бранит,— За мукой радость бы пришла, Лишь стоит Донне пожелать. Я счастлив и среди невзгод, Разлука ль, встреча ль предстоит Всё от нее: велит — и вот Уже я прост иль сановит, Речь холодна или тепла, Готов я ждать иль прочь бежать. Увы! А ведь она могла Меня давно своим назвать! Да, Серкамои, хоть доля зла, Но долг твой — Донну прославлять 

МАРКАБРЮ

Встретил пастушку вчера я, Здесь, у ограды блуждая. Бойкая, хоть и простая, Мне повстречалась девица. Шубка на ней меховая И кацавейка цветная, Чепчик — от ветра прикрыться. К ней обратился тогда я: — Милочка! Буря какая Нынче взметается злая! — Дон! — отвечала девица.— Право, здорова всегда я. Сроду простуды не зная,— Буря пускай себе злится! — Милочка! Лишь за цветами Шел я. но вдруг, будто в раме, Вижу вас между кустами. Как хороши вы, девица! Скучно одной тут часами, Да и не справитесь сами — Стадо у вас разбежится! — Дон! Не одними словами, Надо служить и делами Донне, восславленной вами. Право,— сказала девица,— Столько забот со стадами! С вами пустыми речами Тешиться мне не годится. — Милочка, честное слово, Не от виллана простого, А от сеньора младого Мать родила вас, девица! Сердце любить вас готово, Око все снова и снова Смотрит — и не наглядится. — Дон! Нет селенья такого, Где б не трудились сурово Ради куска трудового. Право.— сказала девица,— Всякий день, кроме седьмого — Дня воскресенья святого, Должен и рыцарь трудиться. — Милочка, феи успели Вас одарить с колыбели,— Но непонятно ужели Вам, дорогая девица, Как бы вы похорошели, Если б с собою велели Рядышком мне приютиться! — Дон! Те хвалы, что вы пели, Слушала я еле-еле,— Так они мне надоели! Право,— сказала девица,— Что бы вы там ни хотели, Видно, судьба пустомеле В замок ни с чем воротиться! — Милочка, самой пугливой, Даже и самой строптивой Можно привыкнуть на диво К ласкам любовным, девица; Судя по речи игривой, Мы бы любовью счастливой С вами могли насладиться. — Дон! Говорите вы льстиво, Как я мила и красива, Что же, я буду правдива: Право,— сказала девица,— Честь берегу я стыдливо, Чтоб из-за радости лживой Вечным стыдом не покрыться. — Милочка! Божье творенье Ищет везде наслажденья, И рождены, без сомненья, Мы друг для друга, девица! Вас призываю под сень я,— Дайте же без промедленья Сладкому делу свершиться! — Дон! Лишь дурак от рожденья Легкой любви развлеченья Ищет у всех в нетерпенье. Ровню пусть любит девица. Исстари общее мненье: Если душа в запустенье, В ней лишь безумство плодится. — Милочка! Вы загляденье! Полно же без сожаленья Так над любовью глумиться. — Дон! Нам велит Провиденье: Глупым — ловить наслажденье, Мудрым — к блаженству стремиться!