Вороний ключ - Дарья Райнер Страница 4

Очередная дверь оказалась не такой массивной, но тоже была обита железом. Ключ подошёл – как и в первый раз, а за дверью…

Элла моргнула. Глаза привыкали к сумраку после снежной круговерти.

В крошечной комнате сидел человек. На нём не было маски, и всё же Элла узнала незнакомца с площади. Мужчина был по-прежнему одет в чёрное. Не молодой и не старый, с жёстким обветренным лицом и насмешливым блеском тёмных глаз. От его улыбки мороз полз по коже.

– Здравствуй, – выдохнул он хрипло.

Только теперь, опустив взгляд, Элла увидела, что его запястья прикованы к железному «трону». Высокий стул с подлокотниками и резной спинкой выглядел устрашающе. Элла поморщилась, представив, какое неудобство и боль испытывал незнакомец. Однако он улыбался.

– Ты пришла меня спасти?

– Я не знаю, кто вы. – Элла нахмурилась.

– Тот, кто исполняет желания, – ответил он просто, опуская веки. На лице его не было ни тени беспокойства – скорее сдержанное ликование. – Поэтому я здесь. Желания – опасная штука, Элла. Они могут привести к ужасным последствиям.

– Вы знаете моё имя?

Она отступила на шаг. Чёрный господин тихо рассмеялся – и снежная пыль взметнулась в воздухе.

– Конечно. Ведь мы в твоём сне. Если освободишь меня, – он поднял руку, и железная цепь натянулась, – я смогу исполнить твоё желание. Всё, что захочешь. Тебе не придётся доказывать другим, что магия существует. Когда проснёшься – ступай в дом из красного кирпича. Там найдёшь лучину. Зажги её. Успей произнести слова, пока горит огонь.

Повисла тишина. Элла колебалась.

Она посмотрела на свои руки и ущипнула за локоть. Ярне говорил, это помогает понять, спишь ты или нет.

Не помогло.

– Вы тот самый Раун? – спросила она. – Который снился Норе?

– Имена не определяют нас. Можешь звать меня Вороном, я не возражаю… Но своего Рауна ты ещё встретишь, девочка.

Порыв ветра со снегом ворвался в узкое окно-бойницу. Башня вздрогнула.

– Торопись!

Эллу закружило в ледяном вихре. Ещё недавно мирные «светлячки» принялись жалить щёки, будто стая злых пчёл.

Девочка вскрикнула, заслонив лицо ладонью.

Она вслепую преодолела расстояние, отделявшее её от узника, и вставила ключ в замок на массивной цепи. Затвор щёлкнул, звенья с грохотом упали на каменный пол.

– А теперь – возвращайся домой.

Она ощутила прикосновение чужой руки к волосам, а затем голодный вихрь проглотил её, превратив в снежную мерцающую пыль.

Элла моргнула – и открыла глаза наяву.

***

– Ты должен пойти со мной, – заявила она сонному Ярне.

Тот отчаянно тёр глаза, стоя за порогом в одной пижаме.

– Одевайся, я буду ждать на углу.

– Ты с ума сошла?

Кажется, он чувствовал неловкость. Не думал, что после вчерашней ссоры она прибежит первой. Но именно так и поступала Элла – шла мириться, потому что любой разлад был в тягость. Тем более с Ярне, который заменял ей брата.

– Нет. Считай это рождественским подарком!

Чтобы избежать дальнейших расспросов – и не дать другу замёрзнуть, – она развернулась и помчалась к перекрёстку: там, у фонарного столба, они встречались каждый день.

Праздничное утро выдалось туманным, но по улицам сновали люди – пели песни, поздравляли друг друга, смеялись, – не было той тишины и гнетущего ожидания, которое Элла испытала во сне. Реальность была громче… и тусклее. Но кое-что особенное ждало впереди.

Несмотря на слова Ворона о том, что магия опасна, Элла почему-то знала, что он не обманет. Что всё взаправду в этот раз.

Ей так хотелось, чтобы Ярне увидел чудо! Чтобы между ними всё стало как прежде.

– Ну? – спросил он хмуро, поправляя восьмиклинку и завязывая шарф на ходу.

– Идём! – Элла едва не приплясывала от нетерпения.

Они бегом миновали расстояние до площади, лавируя среди прохожих, как лёгкие лодочки между гружёными барками. Элла не обращала внимания на сладкие запахи и огни витрин, как прежде. Весь мир сжался до размера одной цели – одного дома из красного кирпича.

– Объяснишь, куда ты меня тащишь? – Ярне запыхался. – Элла! Я сейчас пойду обратно! Меня ждёт Нора, и эти глупости…

– Замолчи, – ответила она не резко, а с улыбкой, и взяла его за руку, чтобы не потерять в толпе. – Мы почти пришли.

– Ты разве не обиделась? Ну, после вчерашнего…

– Обиделась, – признала Элла, – но я тебя прощаю. Ты волнуешься за Нору. Я тоже хочу помочь, и потому мы здесь.

Они не стали подниматься на крыльцо. Эллы знала: парадный вход закрыт. Ставни на окнах были заперты. Они обогнули здание и прошли через калитку чугунной ограды. Жестом фокусника девочка извлекла из кармана ключ и вставила его в скважину на массивной двери, не такой высокой, как во сне, без железных полос. Покосившаяся от времени, но ещё крепкая деревянная створка скрипнула, впуская их в пустую обитель.

***

– Мы что, вломились в чужой дом? Это и есть твой подарок?

Ещё недавно Ярне пришёл бы в восторг, но сейчас тревожно оглядывался, ожидая, что их могут застукать в любой момент и вызвать полицию. Худшая затея для праздника.

– Он ничей.

– Ты уверена?

Элла промолчала. Она была слишком сосредоточена, выбирая, в какую сторону свернуть. Настоящий дом изнутри не имел ничего общего с башней из грёз. Здесь не было высокой винтовой лестницы – только обычная, с прямым пролётом, ведущая на второй этаж. На стенах с выцветшими обоями висели потемневшие картины в золочёных рамах: кажется, портреты, но лиц не разобрать.

В коридор выходило несколько дверей. Какую выбрать? За которой ждёт заветная лучина? Может, она и впрямь ошиблась? В очередной раз поступила глупо, наивно, по-детски, решив довериться Чёрному господину, и прямо сейчас совершала преступление, втянув ещё и Ярне?..

Но с другой стороны – ей ведь отдали ключ добровольно. Как подарок. Не во сне, а наяву.

– Сюда, – шепнула она, увлекая друга по ступеням наверх.

Элле почудилось слабое мерцание. Она шла за «светлячками», влекомая дувшим в спину сквозняком и острым чувством предвкушения, которое поселилось в груди в тот миг, когда Элла встала с кровати. Первым делом она извинилась перед момо, с разбега уткнувшись носом в её передник. В ответ оказалась присыпана мукой – бабушка как раз пекла ржаной хлеб – и потом со смехом вычёсывала волосы.

Конечно, момо её простила. Она была старой и мудрой – и умела отличать слова, сказанные сгоряча. Она знала, что лучше её сказок для Эллы ничего не существует.

И прямо