Патогенез. История мира в восьми эпидемиях - Джонатан Кеннеди Страница 52

не только американские войска, но и недавно прибывшие французские солдаты, пришедшие на помощь своим товарищам-революционерам. Корнуоллис сдался через двадцать один день после начала осады. У него не было выбора: более половины солдат под его командованием были не в состоянии сражаться из-за фальципарумной малярии. Вновь прибывшие французские солдаты также были подвержены малярии, но поскольку от укуса зараженного комара до появления симптомов проходит около месяца, они заболели только после того, как британцы сдались. Семь тысяч британских солдат были взяты в плен при Йорктауне, что составляло четверть их сил в Северной Америке. Это изменило траекторию войны.

В 1781 году революционеры испытывали серьезные трудности. Конгресс обанкротился, а Континентальная армия в начале года дважды поднимала мятеж. Но в то время как в Европе и на большей части территории империи снова бушевала война, поражение при Йорктауне показало британцам, что у них мало шансов вернуть свои американские колонии. Оно ознаменовало окончание крупных боевых операций в Революционной войне и начало переговоров между Соединенными Штатами и Великобританией, кульминацией которых стало согласие британцев признать независимость США по Парижскому договору 1783 года. Хотя Джон Макнилл старается не игнорировать роль таких великих людей, как Джордж Вашингтон, он небрежно предлагает считать самок комаров Anopheles quadrimaculatus одними из "матерей-основательниц Соединенных Штатов". Как он отмечает, от малярии погибло в восемь раз больше британских солдат, чем от американских пушек.

Спустя несколько десятилетий в Карибском бассейне комары - в данном случае Aedes aegypti- снова пришли на помощь колонии, которая боролась за независимость от другой европейской великой державы.

 

Черные якобинцы и желтая лихорадка

Франсуа Макандаль родился в зажиточной мусульманской семье в Западной Африке в первой половине XVIII века. В возрасте двенадцати лет он был захвачен в плен и перевезен через Атлантику в Сен-Доминг, французскую колонию, занимавшую западную треть острова Испаньола. Современные свидетельства о жизни Макандаля скудны и противоречивы, но мы точно знаем, что он работал на сахарной плантации и потерял правую руку в результате несчастного случая на производстве, когда ночью молол тростник. После этого он бежал в горные внутренние районы, где стал харизматичным лидером беглых бывших рабов острова - так называемых маронов. Некоторые источники предполагают, что он был унганом, или священником Воду. По словам К. Л. Р. Джеймса, тринидадского историка и автора книги "Черные якобинцы" (1938), Макандал утверждал, что может предсказывать будущее, и убеждал своих яростно преданных последователей, что он бессмертен. В течение многих лет он вел кампанию по уничтожению французской общины колонии, отравляя их водоснабжение. В 1758 году французы задержали его, а затем сожгли на костре перед большой толпой в столице Кап-Франсэ. Его последователи были убеждены, что он избежал смерти, метаморфировавшись в комара и улетев. Если Макандал действительно превратился в это насекомое, то это был прозорливый выбор, потому что поколение спустя скромный Aedes aegypti сыграет решающую роль в Гаитянской революции, единственном случае в истории, когда порабощенные африканцы сумели свергнуть своих европейских угнетателей.

Сегодня Гаити - самая бедная страна в западном полушарии. Но в 1789 году Сен-Домингю был одной из самых продуктивных и прибыльных территорий в мире. Несмотря на размеры, равные Массачусетсу, она производила две пятых мирового объема сахара и более половины кофе. Экспорт удвоился в период с 1780 по 1789 год в результате бурного спроса в Европе, что принесло огромное богатство французским владельцам плантаций, купцам и государству. Но производительность Сен-Домингу зависела от принудительного труда почти полумиллиона порабощенных людей африканского происхождения. Вместе с 50 000 маронов, которые, как и Макандал, бежали из рабства и зарабатывали на жизнь в горах, черные африканцы составляли почти 90 % населения, остальные - богатые и бедные белые, а также меньшее число свободных мулатов. В Сен-Домингю проживало самое большое количество порабощенных в Карибском бассейне, почти в два раза больше, чем на следующей по величине Ямайке. Хотя в то время в Соединенных Штатах насчитывалось 700 000 порабощенных афроамериканцев, они составляли лишь около четверти всего населения.

К.Л.Р. Джеймс описывает, как владельцы плантаций и их агенты "ненавидели эту жизнь и стремились заработать достаточно денег, чтобы уехать во Францию или хотя бы провести несколько месяцев в Париже". Одной из главных причин, почему французы так стремились покинуть колонии, были инфекционные заболевания, и в частности желтая лихорадка. Угроза смерти была недостаточно высока, чтобы отбить у обедневших аристократов желание быстро заработать, но и недостаточно низка, чтобы они могли привезти сюда свои семьи и осесть навсегда. В результате плантации управлялись с целью получения максимальной краткосрочной прибыли. Нигде это не было так очевидно, как в обращении с порабощенными африканцами. Более половины всех порабощенных африканцев умерли в течение пяти лет после прибытия в Сен-Домингю - не от желтой лихорадки, а от переутомления, недоедания и тесноты, антисанитарных условий, которые делали их восприимчивыми к дизентерии, тифу и столбняку. В попытке остановить волну смертей - и, предположительно, повысить производительность труда рабов - Колониальное министерство в Париже в середине 1780-х годов издало серию указов, призывавших владельцев плантаций и их агентов предоставлять порабощенным работникам выходной день в неделю, обеспечивать их достаточным количеством пищи, чтобы они не голодали, и воздерживаться от их убийства. Французское население Сен-Домингю решительно выступило против этих указов, и суд в Кап-Франсе отказался их признать.

Жестокое обращение с порабощенными африканцами объяснялось простой экономической причиной: их было дешево заменить - настолько дешево, что было выгоднее покупать новых рабочих каждые несколько лет, чем обеспечивать им достойный уровень жизни и поощрять их рождение детей. Во второй половине XVIII века число африканских рабов, ввозимых в Сен-Домингю, заметно возросло: с 10 000 в год в середине 1760-х годов до 15 000 к началу 1770-х и 40 000 накануне Французской революции. В краткосрочных экономических расчетах владельцев плантаций не учитывался тот факт, что такой подход дестабилизировал общество Сен-Домингю, поскольку означал, что большинство порабощенных рабочих родились в Африке: они помнили жизнь до рабства, жаждали снова стать свободными и понимали, что если они не восстанут, то, скорее всего, умрут в течение нескольких лет.

В 1780-х годах проницательные французские гости осознали, насколько опасной стала ситуация, а один из них сравнил Сен-Доминг с Везувием. Французская революция еще больше расстроила Сен-Домингю. Политические потрясения настроили так называемых grand blancs - роялистских владельцев плантаций и их союзников - против petits blancs - бедных французов, поддержавших революцию. Это вызвало недовольство мулатов и негров, когда стало ясно, что, как и в Соединенных Штатах, революционные идеалы либерте, эгалите и братства на них не распространяются. В то время как во Франции революция быстро