Тарас Кинько - По секрету всему свету Страница 16

- Я протестую! - раздался крик депутата Незнайки. - Это грубые выпады против тарабарского народа, который живет во всех республиках! Вы хотите заставить его учить чужой язык, а сами - говорить на своем! Какие хитренькие!

- У тарабарского народа есть Тарабария, - спокойно возразил Барвинок. - И там говорят по-тарабарски. Как видим, ничего тарабарскому языку не угрожает. А если тарабарцы живут в других республиках, то честнее выучить язык народа, который их приютил, чем бороться с хозяином в его же доме и с его же языком. Ведь у нас других родин - нет. В отличие от проживающих у нас представителей других народов. Мир Сказок велик. Но родина в нем у каждого народа одна. И другой не будет даже в самой счастливой сказке. Спасти земли от гибели, спасти народы от исчезновения можно только одним способом - приняв закон о национальных языках во всех национальных республиках, дав республикам полную независимость и самостоятельность. Вместе с языками мы вернем всем народам мудрость и достоинство хозяев. Ибо только хозяин может защитить землю от разбойников и грабителей, от толстяков и крыс, которые прикрываются словами о дружбе народов, а на деле расхищают ее богатства. Взгляните, в какой нищете и грязи мы живем. Даже славное Поле Чудес превратили во всемирную свалку! А кто виноват? Какой народ обирает всех? Да никакой! Тарабарский народ такой же нищий, как и мы. А может, и того беднее. Потому что больше всех одурачен разговорами о братстве и о своей исключительной роли. А в это время за спинами народов орудует целое бармалеево племя толстяков, ненасытные армии министерских наглых крыс, несметные полчища деревянных солдат. Пока они хватают из общего котла, не видно, сколько кому достается. А как только котлы у каждого народа станут свои, обжуливать им будет некого. И мы увидим, как мы все сказочно богаты! Вот почему враги Перестройки и сами лютуют, и сбивают с толку депутатов вроде товарища Незнайки!

Барвинок под аплодисменты сошел с трибуны, а на его место взбежал Незнайка. Он был красный, глазки его стреляли.

- Я не стану спорить с депутатом Барвинком, - воинственно начал он, потому что не знаю, как ему ответить. И поэтому скажу о другом. Он молол такую чепуху, что у меня уши вяли. Друзья, к чему весь этот шум? Давайте жить мирно. И не считать, сколько кому достается. Мы не променяем своего братства ни на какие богатства! Здорово я сказал, правда? Запишите кто-нибудь скорее, а то я забуду и не смогу похвастаться перед своим братом-коротышкой Пудиком, который сочиняет стихи под псевдонимом Цвети к... Да, так о чем это я? Ага, о языках. Что самое главное? Чтобы никто ничем не выделялся. Чтобы все были равны. Каждому свой язык милее. Какое же это равенство? Одни знают один язык да и то кое-как, а кто-то больше. Для равенства достаточно одного. Тарабарского - того, который знаю я. Иначе нечестно! А все остальные, которых я не знаю, нужно сегодня взять и отменить в интересах нашего государства. Какая разница, на каком языке разговаривать? Ведь язык - это только средство общения. Главное, чтобы тебя понимали. Тут товарищ депутат наплел о том, что родной язык хранилище важной информации. Так давайте переведем ее на тарабарский язык, если она так важна. А все родные - с чистой совестью отбросим. И детям станет легче!

Зал молчал. То ли речь Незнайки так всех ошеломила, то ли его сияющий чистотой и опрятностью вид.

К трибуне бежал по проходу старикашка в соломенной шляпе и с длинной белой бородой.

- О почтеннейший из почтенных, о мудрейший из мудрых! - восклицал он на ходу. - Возьми свои слова обратно, а то я решу, что слышал не речь депутата, а рев осла!

Старичок взлетел на трибуну, выпил залпом стакан воды и постучал пальцем по микрофону.

- Надеюсь, меня узнали? - величественно спросил он.

- Да!!! - закричали депутаты и детишки из зала. - Ты - старик Хоттабыч!

- Я бы мог вырвать волосок и превратить депутата Незнайку в лягушку, но не стану этого делать, - сказал великий маг, чародей и друг Вольки ибн Алеши. - Для меня куда важнее образумить его. Каждый язык - это бесценное сокровище. Потому что язык - это не только средство общения. Это еще и очень важный инструмент мышления. Позволю себе еще раз обратить внимание: ИНСТРУМЕНТ мышления! И та мысль, которая может родиться на одном языке, никогда не сможет родиться на другом. Она попадет в него только в переводе. Почему? Да потому что для мышления нужны разные инструменты нужны языки разных систем. А депутат Незнайка требует, чтобы выбросили все инструменты, а на все случаи оставили только один! Как неразумно! И это подтвердит каждый, кто знает хоть несколько языков. Ведь каждый язык таит в себе множество неоткрытых смыслов! И в этом смысл великой разноязыкости мира. То же самое я сказал когда-то товарищу Бармалею, который хвастался, что познал толк в языкознании и считал себя великим ученым-лингвистом. За это товарищ Бармалей заточил меня в кувшин и бросил в Москву-реку. И я сидел там много лет, пока меня не освободил прекраснейший из прекрасных отрок Волька ибн Алеша... У меня было время подумать. Я долго не мог понять, что не понравилось Бармалею в моих рассуждениях. А теперь - знаю: ему не понравилась правда!

Старик Хоттабыч, польщенный одобрением зала, шествовал к своему креслу. А Иванушка-дурачок обратил внимание на маленького индейца у микрофона в проходе.

- Извините, вы кто? - спросил он и распорядился включить незнакомцу микрофон.

- О братья, - сказал незнакомец, - я - Хопи, герой сказок индейцев хопи. Я гость и наблюдатель на вашем заседании. Хопи хочет говорить со своими братьями...

- Уши братьев открыты для твоих слов, - сказал Иванушка-дурачок. - Но не больше одной минуты. Таковы правила для гостей.

- Хопи благодарит Ивашку, - качнул пером маленький индеец. - Хопи крошечное племя. Но и у него есть свой язык. Хопи хочет сказать, что каждый язык - это бесценный дар. Им нельзя пренебрегать. На создание каждого языка потрачены тысячи лет. Над ним трудились тысячи поколений. У хопи мало воинов. Многие угнетатели говорили хопи: забудьте свой язык. Он не нужен. Учите наш язык - нас много и мы сильны. Но хопи даже в неволе не забывали родного языка. Они берегли его. Для чего - хопи и сами не знали. И вот теперь на языке хопи будут учиться говорить самые умные люди мира. Весь мир! Нашим языком заинтересовались ученые. И открыли, что на языке хопи можно разговаривать с компьютерами. И не надо придумывать машинный язык, придумать лучше - невозможно: для этого понадобятся тысячи лет. Хопи не будет. Народов не будет, у которых много воинов. Но язык хопи будет. Он будет звучать у далеких звезд. У каждого языка есть свой звездный час. И всегда правы те, кто бережет все языки - и родные, и чужие. Кто держал уши открытыми, тот слышал слово хопи. Хопи все сказал!

Маленький индеец опустился на корточки в проходе между кресел. Казалось, он не слышит, как горячо хлопают ему в ладоши. А микрофоном на трибуне овладел депутат Сиропчик.

- О чем мы говорим?! О чем турусы на колесам разводим?! - запыхтел он сердито. - Вот уж действительно - язык без костей! Надо думать о том, как накормить страну! А некоторые тут разводят споры: на каком языке кому говорить... Словами сыт не будешь! Соловья баснями не накормишь! Сколько ни говори: "Халва, халва!" - во рту слаще не станет! На каком языке сахар ни назови - сахаром он и останется. И больше его от этого не будет. Разве в словах дело? Я бы все языки затвердил, если бы от этого еды стало больше! Эти разговоры о языке только мешают дел у... Ой, что я должен был еще сказать?! Вспомнил: надо искать общий язык. А его и искать не надо. Он уже есть - это тарабарский. Тут я целиком поддерживаю депутата Незнайку. А если уж и учить, то не иначе, как волшебные слова - от которых все желания сбываются!

- Позор! - закричали Сиропчику из зала.

Но он даже не покраснел.

- Не хотите сладкой жизни - и не надо! - показал он кулак. - Скоро мы с вами на другом языке поговорим! Пожалеете, но поздно будет! От голода и холода подохнете!

- Товарищи депутаты! - вмешался председатель. - Прошу без угроз и оскорблений. Слово предоставляется Лотылько - депутату от северных народов!

- Я - Лотылько, летающий человек. Я - эвенкиец, но мне в свою защиту поручили выступить все народы Севера, - голос Лотылько был спокоен. Глаза его были закрыты. А из-под сомкнутых век медленно катились крупные слезы. - Когда-то я смастерил крылья. Но человек по имени Тэвэнтэй украл их у меня. Тогда я смастерил себе новые крылья. И улетел от плохого человека. Новые крылья у меня отобрал товарищ Бармалей. Он сказал: "Человек с крыльями - бессмертен. А люди должны умирать". Пришли деревянные солдаты. Сломали крылья. А меня заставили копать себе могилу. Потом они меня убили и зарыли в ней. А сказителей и шаманов заставили рассказывать сказки не про меня, а про великого Бармалея. Будто это он умел летать на крыльях. Бармалей требовал сказок - он сам хотел быть бессмертным. Вот почему сказочников, которые помнили Лотылько, деревянные солдаты убивали. Но началась Перестройка. Вспомнили обо мне, и я ожил. И снова смастерил себе крылья. И поднялся на них над нашими народами, над землями Севера и увидел, что с ними сделал Бармалей и его подручные. И заплакал. Я прилетел сюда, чтобы сказать: родные языки - это крылья народов. Родной язык - это и есть тот волшебный язык, который способен всем дать еду, от волшебных слов которого даже самая суровая земля Севера становится щедрой и добро й... Родной язык - это защитник земли. Всего, что на ней, под ней, над ней...