Неизвестен Автор - Сборник юмора из сетей Страница 43

Слух о том, что в Дурынышах организовался собачий кооператив во главе с бывшим Дружком, мигом облетел район, вызвав энтузиазм местных бродячих собак и панику среди жителей. Теперь в Дурынышах, где и так было много бродячих псов, от собак не стало спасения. Длинные и терпеливые их очереди выстраивались с утра у здания бывшего клуба, арендованного Василием под офис кооператива. Председатель поселкового Совета Фомушкин соблазнился деньгами, не учтя общественного мнения. Собаки вступали в кооператив стаями. Проводников среди местного населения найти не удалось, поэтому в Дурыныши зачастили городские, работающие по найму. Они надевали членам дружковского кооператива намордники и на коротком поводке везли в город, где собаки, науськанные Дружковым, несли службу по охране других кооперативов, малых и совместных предприятий, а также квартир. Спрос на кооператоров Василия был бешеный, соответственно, и плата немалой. После того, как услугами Дружкова стали пользоваться иностранные представительства, у кооператива "Фасс" появился валютный счет, и Василий купил "Мерседес", вызвав дополнительное озлобление дурынышцев.

Тучи над Дружковым сгущались. В конце февраля произошла следующая серия эпизодов.

Борменталь с коллегой Самсоновым в ординаторской занимались анамнезом больного, искусанного кооператорами Василия после того как больной пытался из экспериментальных побуждений скормить группе кооператоров отравленную кашу. Больной Пандурин, известный местный алкаш, сидел на стуле и давал вязкие показания, а оба доктора записывали.

- Таз им принес полный, крысиного яду туда сыпанул зверюгам... А они почуяли носами и... - Пандурин задрал штанину и показал искусанную ногу.

- Противостолбнячную сыворотку, немедленно, - распорядился Самсонов, адресуя указание Дарье Степановне.

- Уж кончается. Не первый случай, - сказала она.

- Дразнить не надо животных, - сказал Борменталь.

- А я и не дразнил, - сказал Пандурин. - Но я его, гада, пристрелю. Сукой буду.

Больного увели на укол. Самсонов закурил.

- Однако, ваш эксперимент дорого обходится обществу... - заметил он язвительно.

Не успел Борменталь возразить, как в ординаторскую несмело ступил участковый Заведеев с бумагами в руках.

- Дмитрий Генрихович, так что показания снять, если можно... проговорил он. - С глазу на глаз.

Коллега Самсонов, пожав плечами, удалился.

Участковый выложил перед Борменталем бумагу. Это была типовая форма N_9 для прописки.

- Я Дружкова прописать должен... И паспорт выдать. Все сроки прошли.

- Но вы же знаете, что я здесь не при чем. Василий живет у себя в конторе. Мы с ним и видимся редко, - сказал Борменталь.

- В конторе прописать не могу. Нежилой фонд. Он сам здесь ваш адрес указал, - участковый ткнул в бумагу.

- Ну тогда прописывайте, в чем же дело... - с неохотой сказал Борменталь.

- Да как же, как же?! - заволновался участковый. - Мало того, что свидетельства о рождении нет, это Бог с ним, наука жертв требует. Но посмотрите, что пишет подлец!

Борменталь вгляделся в листок. В графе "национальность" стояло "собака", в графе "место работы, должность" - "Кооператив "Фасс", маугли".

- Что это за маугли такое? Сумасшедший он, Дмитрий Генрихович. Надо его засадить. Вы бы потолковали с Марком Натановичем.

Марк Натанович был районный психиатр. Борменталь представил себе разговор с психиатром по поводу умственных способностей собаки и тяжело вздохнул.

- Это не все еще, - участковый перевернул страницу. - Вот. Сведения о родственниках. Отец, мать - прочерк. Брат - Борменталь Дэ Гэ...

- Чего-чего? - взвился Борменталь.

- ...Это вы, значит. А дальше сестры - Борменталь Марина и Борменталь Елена. А себя записал Василием Генриховичем! - победоносно закончил Заведеев.

- Ну, это уж слишком! - вскричал Борменталь, вскакивая на ноги. Надеюсь, вы понимаете, что это абсурд? Как он это мотивирует?

- Говорит, что человек человеку - друг, товарищ и брат.

Борменталь задумался.

- Ладно. Оставьте это мне. Я сам с ним разберусь, - сказал он, пряча анкету в свой портфель.

В ординаторскую, как-то потупясь, вошла Катя, пряча за спиной лист бумаги.

- Что тебе? - недовольно спросил Борменталь, все еще злясь на дурацкую анкету.

- Вот, Дмитрий Генрихович, - она протянула ему заявление. - Ухожу по собственному...

- Этого не хватало! - вскричал Борменталь, бросив взгляд на заявление. - Катюша! У нас каждый человек на учете! Медсестры днем с огнем не найдешь!

- Зарплата маленькая... - смущаясь, сказала она.

- Где тебе больше дадут? В город будешь ездить?

- Василий обещал пятьсот. К нему иду, в кооператив.

- Василий?!

- Вот вам, пожалуйста. Скоро все в собаки подадимся, - сказал участковый.

- Почему в собаки? - вспыхнула Катя. - Я собакой становиться не собираюсь. Людям бы больше платили! - и она выбежала из ординаторской.

Борменталь оделся и вышел в коридор. Заведеев следовал рядом. Навстречу шла бригада ремонтников со стремянками, кистями, красками.

- Где тут у вас операционная? - осведомилась женщина-бригадир. - У нас наряд.

- Наконец-то! - обрадовался Борменталь. - Ступайте прямо и направо, найдете там Дарью Степановну, она вам отомкнет. От кого наряд? От райздрава?

- От кооператива "Фасс", - ответила бригадирша.

Борменталь спешил домой, не отвечая на приветствия встречавшихся на пути собак-кооператоров, которые виляли хвостами и подобострастно взлаивали, завидев брата шефа. Собаки попадались повсюду - поодиночке, парами, группами - и настроение у них было превосходное. По направлению к больнице проехали странные сани, сооруженные из четырех детских санок, накрытых помостом, на котором возвышались горой картонные коробки с кафелем. Сани волокла упряжка из шести собак, а управлял ими мальчик лет одиннадцати, шагающий рядом.

Дома Борменталя ждал новый удар. В комнате Алены на столе он увидел новенький персональный компьютер с цветным монитором, за которым сидела дочь, прилежно набирая какой-то английский текст. Марина тоже была дома в состоянии, близком к истерике.

- Полюбуйся, что ты натворил! - встретила она Дмитрия, указывая на компьютер. - Прямо не жизнь, а... собачья свадьба!

- Что это? Откуда? - спросил Борменталь.

- Привезли утром. Какие-то люди с собаками. Подарок кооператива "Фасс"...

- Не подарок, мама, а оргтехника для выполнения работ, - унылым голосом отозвалась Алена, не прекращая работы. Как видно, спор тянулся уже долго.

- Пускай оргтехника! Я не хочу никакой оргтехники от это своры!

- А это не тебе. Это мне, - отозвалась Алена.

- Она подрядилась переводить им на английский какие-то тексты, объяснила наконец Марина. - За деньги! - возмущенно выкрикнула она.

- А по-твоему, нужно за спасибо? - огрызнулась Алена.

- По-моему, это вообще не нужно!

- Зачем сторожевым собакам английские тексты? - спросил Борменталь.

- Папа, ты ничего не знаешь. Ты сходи и посмотри, что там у Василия Генриховича происходит, - сказала Алена.

- Генриховича?! - взревел Борменталь. - Я ему покажу Генриховича! Дай мне поесть, - обратился он к жене.

- А ничего нету, Митя.

- Как?

- А вот так. Дружков скупил все продукты, кормит своих псов. Мясом!

- Неправда, - буркнула Алена.

- Я тебе скажу, Митя, это сращивание партийной и теневой мафии, зашептала Марина. - Васька ходит к Швондеру, поет с ним революционные песни, а сам уже все скупил. Продукты скупил, дома скупил, сейчас на землю зарится...

- И правильно, - сказала Алена. - Землю забросили.

- А эта ему подтявкивает! - Марина уперла руки в бедра. - Ты забыла, кто у тебя предки?! Русская интеллигенция! Не какие-нибудь шавки!

- Так, - сказал Борменталь. - Дай-ка мне ремень.

- Будешь меня пороть? - насмешливо спросила дочь.

- Не тебя. Брата своего, - мрачно изрек Борменталь.

Швондер лежал на койке под портретом Дзержинского. Тумбочка была уставлена лекарствами. В комнату вошел Дружков. Был он с ног до головы в "варенке". За ним просунулась в дверь морда лохматой собаки.

- Полиграф... - слабым голосом проговорил Швондер.

- Михал Михалыч, я вам Карата привел. Не скучно будет. Он вам и в магазин сбегает... - Дружков указал на пса.

- Спасибо... Полиграф, записи мои разберешь, архив. Может, еще потребуется.

- Будет сделано, - с готовностью кивнул Дружков.

- А?

- Сделаю, не волнуйтесь. Опубликую. Скоро типографию закупаем...

- Вот и хорошо, и славно... Полиграф, республика в опасности!

- Я знаю, - кивнул Дружков.

- Не сдавай позиций, Полиграф. Я на тебя надеюсь. Много контры проросло...

- Нерушимо, - сказал Дружков.

- Доктора - к стенке, - Швондер был уже в полубреду. - И запомни: так, как мы прожили - пускай попробуют прожить! Ничем себя не замарали!

- Только других, - кивая, негромко произнес Дружков.