Артур Гафуров - Глубинка Страница 11

О чем бы еще поразмышлять? Вон в потолочную балку вбиты два загнутых кверху гвоздя, к которым раньше крепились качели. Забавно, но историю, после которой качели исчезли, я тоже не помню, хотя был главным ее участником. История довольно прозаична: в один прекрасный день качели улетели, да не пустые, а вместе со мной. Еще более забавно, что взрослые до сих пор расходятся во мнениях, в какую именно сторону я полетел. Находившаяся в то время на веранде тетя Лена утверждает, что я пролетел мимо нее через открытую дверь, а раскачивавший меня старший брат Илья говорит, что я спикировал под кровать. Вот и кому из них верить? А, может быть, я летал два раза?

Да уж, детство, что ни говори, получилось веселым, можно вспоминать и вспоминать. Именно в Зуево я научился плавать. Помню, как было стыдно, когда, приехав однажды летом (мне тогда было восемь), я узнал, что детей теперь отпускают самостоятельно купаться, но лишь тех, кто плавает. Андрей, Витя умели, даже Макс, который на полгода младше меня, уже держался на воде. А я? Почему я не могу? «Не переживай, — сказал мне тогда дядя Вова, папа Андрея. — Сразу плавать никто не начинает. Сначала выучи двадцать пять способов захода в воду и восемнадцать способов выхода из воды. Когда освоишь все, можешь приступать непосредственно к плаванию».

Дядя Вова военный, офицер, так что юмор у него тоже не рядовой (определенно, с такими генами Андрей просто обязан был становиться писателем-сатириком! И чего его так тянуло к информатке?). Шутки шутками, но я-то поверил и всерьез занялся подготовкой: в течение недели исправно заучивал способы захода в воду и выхода из воды. Разумеется, все способы я тут же придумывал на ходу. И задом наперед, и на руках, и на спине. Ребята плескались в отдалении, играли, заплывали на глубину, а я увлеченно ползал по мелководью, ибо верил, что постигнув все способы захода и выхода, я смогу научиться плавать. Звучит, конечно, бредово, но… В своих попытках и тренировках я отдалялся все дальше от берега, все меньше боялся воды… и поплыл! Для меня это было подлинным шоком: как же так, ведь еще не все способы изучены! Но я легко держался на глубине, не тонул и мог играть вместе со всеми — это было круто! Тогда я безмерно гордился собой, и было от чего: не каждому за неделю удается освоить технику плавания, да еще и без помощи взрослых! С тех пор я так и не выяснил, довелось ли еще кому-нибудь научиться плавать столь нетривиальным способом, но дяде Вове был очень благодарен — за науку.

Может быть, осмотреть просевший угол дома и попробовать как-нибудь его поднять? Если получится, будет здорово: нижние бревна в этом месте основательно отсырели, наверняка уже появилась гниль. Их придется менять, но пока можно хотя бы уберечь их от вредного воздействия. Стоит попытаться. Домкрат есть в машине, а щель между нижним бревном и фундаментом можно заткнуть сухим брусом и заделать паклей — в сарае ее предостаточно.

Ладно, что-то я совсем уже залежался — пора вставать.

Глава VI: «Отдыхаем хорошо» или второй поход в Толосцы

Вторая неделя прошла спокойно за исключением маленькой неприятности. Во вторник, гуляя по холмам, где мы в детстве строили крепости, я споткнулся о сухую ветку и потянул ногу. В результате два дня вынужденного полупостельного режима — нога распухла, — и зарок впредь быть осторожнее. Все-таки, до ближайшего травмпункта километров сорок, а запасными ногами я как-то не обзавелся, так что… Впрочем, в вынужденном бездействии были и свои плюсы: по крайней мере, не надо придумывать, чем себя занять, и можно бездельничать, так сказать, официально.

В пятницу пришла смс от Андрея, которой он извещал, что на эти выходные он не приедет, так как по работе заслан в Вильнюс. «Но ты не скучай, — гласило сообщение. — Сгоняй в Толосцы. Там по субботам дискотеки в клубе: музыка, девчонки. Развейся».

А почему бы и нет, решил я. В конце концов, надо хоть как-то развлекаться. Правда, про «сгоняй» Андрей явно погорячился, ибо придется идти пешком. Но, хотя бы, есть повод прилично одеться, недаром же я свои джинсы и рубашку вчера стирал. А то хожу в трениках и фуфайке, как алкаш.

На следующий день, побрившись, причесавшись и облачившись в чистое, я не узнал себя в зеркале. Ну, крутой! Теперь все девчонки будут мои, ведь в новеньких турецких джинсах и рубашке из супермаркета я просто Джеймс Бонд на фоне местных аборигенов! Интеллигентный, образованный, обходительный. Ха-ха, как же, такой мачо сразу привлечет к себе внимание, только, боюсь, не девушек, а их парней. А подобный контингент, помнится, чужаков не очень жалует.

Мысль о крепких деревенских ребятах несколько охладила мой энтузиазм, тем более, в памяти имелся похожий эпизод, связанный с походом в сельский клуб, который закончился весьма плачевно (не для сельских, разумеется). Но посмотреть на местный колорит очень хотелось, да и сидеть в четырех стенах откровенно достало, поэтому я дал тусовке зеленый свет.

Деревню покинул с таким расчетом, чтобы добраться до Толосцев еще засветло. Вообще, ходить пешком я любил, да и бешеной собаке десять верст не крюк, даже если одна из собачьих лап только-только оправилась от растяжения. Как-то раз мы с Верой за два дня прогулок прошли по Москве пятьдесят километров, так что долгие пешие марш-броски меня не пугали: десятка туда, десятка обратно — не рекорд. Да и полезно, как-никак физические нагрузки.

Погода радовала, дорога почти полностью оправилась от последствий недавних ливней, идти было приятно и почти легко. Осень вступила золотую пору. Тихо шелестел лес, разворачивая над головой хоровод листопада. Желтые, красные, зеленые листья бесконечной вереницей, кружась и планируя, укрывали землю пестрым мягким ковром. Легкие наполнялись чистейшим воздухом, какого не встретишь ни в одном городе мира. Как же здесь хорошо! Вдохновленный царившим вокруг умиротворением, я тихонько запел на манер вальса:

  Ах, извольте, сударыня, руку подать,  Я лишь этого мига весь вечер ждал,  Чтобы робко за талию вас приобнять  И, краснея, пройти через праздничный зал.

  Посмотрите вокруг: ослепительный блеск  Новогоднего бала пьянит без вина.  Время сжалось в предчувствии новых чудес,  И я в ваших очах искупаюсь сполна.

  Этот вальс для вас, этот вальс для вас,  Никого вокруг, только блеск ваших глаз,  Только блеск ваших глаз. Пусть закружит нас  Этот вальс, этот вальс, этот вальс…

Мой путь пролегал мимо двух опустевших деревень, при виде которых я невольно оборвал пение: слова сами застряли в горле. Если Крошково еще сохранило кое-какие признаки сезонной обитаемости (так, парочка мало-мальски целых домишек), то Валовники являли собой полнейший упадок. Подгнившие покосившиеся срубы с обваленными крышами, зияющие пустыми провалами окна, голые столбы оград, следы разорения и смерти — вот что видел я. И невольно становилось жутко при мысли, что еще десять лет назад в окнах этих домов горел свет, а на верандах отдыхали хозяева. Какой чудовищный контраст: запустение и тлен на фоне буйства красок осеннего леса!

С такими вот двоякими мыслями спустя полтора часа я вышел к Толосцам и только у дверей клуба вспомнил, зачем, собственно, сюда явился. Было начало восьмого, уже темнело, но дискотека только в восемь, так что у меня имелся почти час ничем не занятого времени. Если честно, я не фанат танцев. Природа не одарила меня ни пластикой движений, ни свойственной танцорам раскрепощенностью, поэтому сама дискотека была как-то по боку. Мне просто хотелось побыть в людском обществе, хоть в каком-нибудь. Две недели изоляции — вполне достаточный срок, чтобы «поплыть»: сейчас я был рад любым людям… Ну, почти любым.

Решив осмотреть поселок, я у первого же дома столкнулся с местной молодежью, и молодежь эта очень мне не понравилась. Взаимно. Трое пацанов, прикинутых по последней местной моде, в черные спортивные костюмы, встретили меня недружелюбно-агрессивными взглядами. Я уж было решил, что сейчас попросят закурить, расспросят, откуда такой взялся (с плавным перетеканием беседы в мордобой), но обошлось, пропустили. Пройдя до автобусной станции и встретив там еще одну компанию, я решил, что достаточно нагулялся и лучше вернуться к клубу.

Как раз вовремя: несмотря на то, что до начала «официальной части» оставалось еще добрых полчаса, народ вовсю стягивался на развлечение. В основном, конечно, молодежь, хотя встречались и женщины предбальзаковского возраста, и даже вполне себе взрослые мужики с пивными животами. Внутри клуба уже играла какая-то музыка, но немалая компания тусовалась и снаружи. Стояли, в основном, небольшими группками, по два-три человека. Почти как на светском рауте, только вместо бокалов шампанского пиво и коктейли в жестянках, а вместо речей о политике и искусстве… В общем, и так понятно. Не скажу, что мне все это особо нравилось, но раз уж пришел, будем осваиваться. Да и присесть хотелось, как-никак десять километров отмахал, ноги слегка гудят. Посмотрим, что там внутри.