Ф. Илин - Сказания о славном мичмане Егоркине Страница 13

А «Колобок» совсем размяк от пережитого и его практически волокли на плечах наши матросы и кубинский сержант – фельдшер. Кубинский лейтенант, который вполне прилично говорил по-русски, рассказал, что правительственные войска долго не могли взять этот рубеж, который мы вместе с носорогом теперь им неожиданно «подарили». А то уже месяц операция по захвату этой местности готовилась разнородными силами с привлечением авиации, а мы вот так и-и р-р-раз и – запросто, и – на – те вам, получите, во что упаковать?!

А еще он рассказал, что мы здорово промахнулись на своем барказе и влезли совсем не в тот рукав реки, да и прошли далеко вглубь. Так мы «приперлись» на пикник почти на линию фронта. И крокодилы здесь тоже водятся, так что нам при высадке очень крупно повезло.

Я мстительно представил себе рожу этого самого «товарища» из миссии, когда я это все ему передам в красках. Да и наш Сусанин тоже оправдал свою фамилию! Вот это стоило того, чтобы пробежаться по саванне! Нет, давненько я так быстро не бегал! А ведь меня еще и «Колобок-бегемот» обогнал!

У меня-то – куча разрядов по легкой атлетике, да и опыт марш-бросков с полной выкладкой! Я удивленно поцокал языком. Вот что адреналин с честной братвой-то делает!

Катер уже стоял под берегом, и мы пошли прямо к нему – я резонно предположил, что «Колобку» теперь долго не захочется любви на экзотической природе! Их этот самый теньенте, лейтенант, по-нашему, учил русский язык, готовился поступать в академию в Москве, и попросил меня перевести, мое выражение «сшибать хреном», которое он как-то от меня услышал в пылу сражения. Я слегка смутился, но это был еще не худший его выбор из моих высказываний. Я ему надиктовал, что это означает национальную борьбу овощами. Он остался очень доволен новым выученным выражением.

«Кубаши» как мы их там называли, нас горячо благодарили и даже дали на дорогу бутылку рома «Гавана-клаб». Еще бы – без потерь победа, сыграли они с «манкутовцами», как в шахматы с двоечником.

Хорошие они, кубаши, ребята, и очень неплохое у них питье, они от чистого сердца дарили, но – это на любителя. Я хлебнул его, очень лаже ничего, но так и не понял, чего же это всякие пираты так ему радовались. А потом догадался – с ассортиментом в вино-водочных магазинах у них в семнадцатом-восемнадцатом веке были проблемы. Ассортимент в «Пиратторге» где-то на Тортуге или – Ямайке был еще хуже нашего. Даже того самого самогона средней паршивости из шотландской ржи, вот-вот, именно – который они скотч-виски называют, у них тогда еще не было – все только из сахарного тростника. Наша, пшеничная, или там, допустим, сахаро-свекольная, все же лучше! Каждому свое, каждый народ и в этом деле имеет свои ориентиры на нравственном уровне, во как!

Подошел наш барказ, мы было двинулись к воде, но лейтенант, предостерег нас жестом, и бросил в реку гранату, сержант, широко размахнувшись, вторую бросил чуть не на середину пролива. Лопнул взрыв, второй, зашумели брызги и река ожила – в разные стороны по ней вдруг кинулись живые, здоровенные и поменьше, бревна. Некоторые завертелись от боли, как следует получив по ушам ударной волной.

Оказывается, поверив в байку о близости океана, мы легкомысленно плескались в реке, где кишели крокодилы! У меня зашевелись волосы на голове а в груди аж похолодело от увиденный картины! Бойцы хором, вслух, вспомнили чью-то маму от несказанного удивления. Вот бы искупались, а эти гады оттяпали какую-либо нужную в семейной жизни деталь от тела, а? Ужас!

Да, вот еще: когда этот кубинский лейтенант со своим сержантом к нам на корабль потом завернули – все там уже в курсе наших подвигов были, и командир корабля принял офицера Острова Свободы, как полагается, со всем русским хлебосольством. Потом мы втихую и ему, и сержанту нашей водочки поднесли – они с моими тезисами охотно согласились, и даже были готовы подписать декларацию об измене рому! Вот и выпили мы все вместе за наше спасение – а иначе-то не по-нашенски будет!

А «Колобок»-то слинял почти сразу в Москву, первым же пассажирским бортом, от греха подальше! Тем более, что той же ночью у посольства перестрелка снова была. Отзывы о нас он самые хорошие оставил, вот только морякам моим за спасение своей души даже «кока-колы» не выкатил! Забыл, наверное, или сэкономил на ближних – по обычной чиновничьей привычке.

Палыч перевел дух, оглядел еще раз публику и вдруг сказал, обращаясь к седоватому крепышу с бригады тральщиков:

– Да, а вот это я к чему и кому вот уже пять минут об этом все безуспешно намекаю? Уж я и этак, и так? И кому? Еще раз очень тонко намекаю: Бугаев, а ну доставай, где там у тебя водочка-то пришхерена? Хватит людей жареной водой накачивать! Да ладно, не переживай, мы сегодня – без фанатизма! Ребята, ну-ка за службу, да за флот! Да чтоб до дна! Вот, а теперь отдадим честь закуске! А то такое классное сало запивать чаем – так за сало же просто стыдно!

Два – ноль в нашу пользу или священная месть Егоркина

Все когда-нибудь заканчивается. В том числе и отпуск, и первая, такая длинная рабочая неделя, и вечер пятницы торжественно венчает субботнее утро.

Позднее субботнее утро, ибо по субботам и воскресеньям в нашем крупном культурно-промышленном центре, в Полюсном, на улицах – шаром покати, никого нет. Все отсыпаются!

Ну ладно, не все! Попадаются озабоченные военные, снующие туда-сюда, словно броуновские моллекулы. Кому-то и в субботу надо на работу, так те уже прошмыгнули мышками, а остальные…

Но оставались еще кое-какие дела, которые надо закончить – подумал Егоркин, собрался и потопал в гараж, громыхая по старым, потертым и поколотым ступеням.

Банда кочевников, вооруженная шпателями, кистями и пульверизаторами несколько дней назад промчалась по старому подъезду, уничтожила все следы наскальной живописи всех разновозрастных балбесов. Их работа хоть как-то облагородила старый дом. Хм, надолго ли? Крепко сидят в наших малолетних потомках замшелые гены наших пещерных предках. Да и варвары в нашей крови тоже переночевали – заключил Палыч.

Остался характерный запах свежей краски, разноцветные пятна и свежей побелки, которая еще плохо оттерлась от стен и дверей, но зато здорово приставала к рукавам курток и штанинам брюк.

Над заливам неслись звуки склянок корабельных рынд, тарахтение дизелей, возмущенные вопли дерущихся чаек.

А вот уже и гаражи. У некоторых были распахнуты ворота и двери, выкачены машины. Некоторые из них ощерились пастями капотов, под которыми привычно рылись водители.

Работа спорилась. Соседи помогали друг другу, обычное дело. Часам к 15 пошабашили на обед. Домой мало кто пошел, если только по какой необходимости, а остальные собрались у Рюмина, предусмотрительно выгнавшего машину. Сейчас он и еще пара парней организовывали посадочные места, и сооружали стол из подручных материалов.

Пили чай, который заварил тот же доктор Рюмин из каких-то чудодейственных трав. Веников этих самых трав было у него предостаточно, и каждый год он их обновлял. Если ему верить – чай помогал даже против землетрясений и падения метеоритов – хмыкнул Егоркин.

Закипел самовар, старые приятели и соседи подставила свои кружки. Потекли неспешные разговоры.

Допив чай из «сиротской кружки», легко вмещавшей пол-литра любой жидкости, парившей ароматами трав минувшего лета, Палыч удовлетворенно кивнул.

Наш скальд начал свою сагу издалека, – Один раз мы даже как-то у англичан выиграли – да, 2:0. Причем, на их поле! – ни с того, ни с сего ляпнул он, оставаясь, видимо, где-то в своих мыслях.

– В футбол? Это когда же? Не иначе – во сне? – съехидничал Коромыслин.

– Ну, не совсем, чтобы в футбол, но… И тут прозвучала стартовая фраза: – А дело было так…

Далее последовала пауза. Длинная-длинная! Просто неприличная. Палыч выжидал! И точно – все стали подтягиваться поближе, даже из других гаражей, видимо уловив какие-то неведомые, но сулящие что-то такое-разэдакое, флюиды.

Бардин прекратил стачивать деталь, зажатую в тисках, отбросил напильник и демонстративно вытер руки, демонстративно показывая свое полное внимание к рассказчику.

Егоркин удовлетворенно кивнул и начал издалека, медленно, будто высматривая что-то в минувшем.

– Вот, именно! В те времена часто ходили мы на боевую в Средиземку. Часто и надолго! Изъездили да излазали ее вдоль да поперек! Да, это точно был морской пуп земли – кого только там не встречали – американцы, это само-собой, в первых рядах. Затем – бывшие владыки морей, англичане.

И местные хозяева – итальянцы, греки, турки и другая мелочь. Это – военные флоты, а уж торгашей – тех и вообще сотни флагов!

Разномастные суда под разными флагами снуют туда-сюда, прямо как голодные бездельники в городе, в час пик! И, вообще – всякой твари по паре. Мы тихо делали свою работу – искали супостаткие подлодки, «осетрин» да «лосей». Как обычно, участвовали в боевом слежении за авианосцами, стояли на боевом дежурстве по ПВО и ПЛО в точках якорных стоянок.