Софи Кинселла - Шопоголик среди звезд Страница 30

Сьюз вручает Таркину приглашение, и мы с ней, развернувшись, торопимся по псевдокрасной дорожке назад. Народу – в вечерних нарядах, драгоценностях и облаках духов – уже так много, что мы похожи на рыб, плывущих против сияющего и переливающегося течения.

– Простите, – бормочу я. – Забыли кое-что… Позвольте…

Наконец мы возвращаемся к началу и останавливаемся отдышаться. Охранник по-прежнему на посту, загоняет людей на бордовую дорожку. Нас пока не заметил, но это потому, что мы прячемся за ширмой.

– А теперь что? – спрашивает Сьюз.

– Отвлекающий маневр. – Подумав секунду, я воплю: – Боже мой! Я потеряла сережку «Гарри Уинстон»! Пожалуйста, помогите! Она где-то под ногами!

Все женщины в радиусе слышимости застывают столбом. Я вижу, как они бледнеют в ужасе. «Гарри Уинстоном» в Лос-Анджелесе не шутят.

– Мамочки!

– «Гарри Уинстон»?

– Сколько карат?

– Пожалуйста! – со слезами в голосе молю я. – Помогите!

Десяток женщин, присев, шарят ладонями вокруг.

– Как она выглядела?

– Фрэнк, помоги! Она потеряла сережку!

– Я как-то потеряла кольцо «Гарри Уинстон», пришлось весь бассейн осушать…

Вокруг суета и хаос. Кто-то ползает на коленях в поисках сережки, кто-то проталкивается на бордовый ковер, мужчины пытаются увести жен внутрь, охранник твердит: «Проходите, пожалуйста, не толпитесь!»

Наконец он отстегивает бархатный шнур и сам шагает на бордовую дорожку.

– Не задерживайтесь, проходите, пожалуйста!

– Ай! Мне наступили на руку! – вскрикивает женщина.

– Не раздавите сережку! – волнуется другая.

– Кто-нибудь ее нашел?

– Какую сережку? – в замешательстве озирается охранник. – Что здесь происходит?

– Давай! – шепчу я Сьюз. – Бегом!

Без лишних раздумий мы обе перескакиваем с бордового ковра через оставленный без присмотра пропускной пункт с бархатным шнуром на красную дорожку… У меня вырывается ликующий смех. Мы здесь! На самой настоящей, подлинной красной дорожке! Сьюз тоже сияет от радости.

– Получилось! Вот это я понимаю, красная!

Я оглядываюсь, пытаясь сориентироваться, одновременно принимая правильную позу и держа улыбку. Да, дорожка определенно красная. А еще широкая и пустынная – потому что все фотографы опять улетучились. Мы со Сьюз медленно двигаемся вперед в отрепетированных голливудских позах – локоть выставить и так далее. И хоть бы кто сфотографировал. Часть по-прежнему толпится вокруг того парня с шипастой прической, остальные болтают или висят на телефоне.

Да, я понимаю, что мы не звезды, но все же… Мне обидно за Сьюз, такая красота пропадает.

– Сьюз, изобрази, как ты оглядываешься через плечо, выгнув спину, – командую я и кидаюсь к темноволосому фотографу в джинсовке, который, зевая, облокачивается на ограждение. Он еще и зевает!

– Щелкните ее! – прошу я, показывая на Сьюз. – Великолепно выглядит!

– А кто она?

– Вы что, не узнаете? – Я таращусь на него в изумлении. – Как же вы работаете-то?! С ней сейчас все носятся.

– Да кто она? – с безразличным видом повторяет фотограф.

– Сьюз Клиф-Стюарт. Британка. Очень, очень известная.

– Кто? – Фотограф листает распечатанную шпаргалку с фотографиями и фамилиями знаменитостей. – Нет. Не значится.

Убрав шпаргалку, он достает телефон и начинает набирать сообщение.

– Ну сфотографируйте! – уговариваю я, оставив притворство. – Что, вам жалко? Просто так!

Фотограф смотрит на меня, словно только сейчас увидел.

– А как вы попали на красную дорожку?

– Тайком, – признаюсь я. – Мы в Лос-Анджелесе ненадолго. И будь я голливудским фотографом, снимала бы не только звезд, но и обычных людей.

Губы фотографа кривятся в едва заметной ехидной усмешке.

– Правда?

– Да!

Он со вздохом закатывает глаза: «Ну ладно» – а потом вскидывает фотоаппарат и наставляет на Сьюз.

Да-а-а-а!

– И меня! – взвизгиваю я, торопясь к ней на красную дорожку.

Вот так, быстренько, локоть выставить, ноги скрестить… Сбылось! Нас действительно фотографируют – в Голливуде, на красной дорожке! Я улыбаюсь в камеру, стараясь принять естественный вид, и жду вспышку…

– Мерил! Мерил! МЕРИЛ!

Объектив как ветром сдуло. Словно стадо диких бизонов, фотографы, включая и нашего знакомого в джинсовке, несутся к дальнему концу красной дорожки. По-моему, так нас ни разу и не щелкнув, он подпрыгивает в самой середине вопящей и орущей толпы папарацци.

– МЕРИЛ! СЮДА! ПОСМОТРИТЕ СЮДА!

Вспышки мигают, как стробоскопы. От гвалта закладывает уши. Это явилась Мерил Стрип.

Ну да, что тут поделаешь. С Мерил Стрип тягаться бесполезно.

Мы обе смотрим в благоговейном восхищении, как она грациозно ступает по красной дорожке в окружении нескольких сопровождающих.

– Мерил! – храбро выкрикивает Сьюз приближающейся актрисе. – Обожаю ваши фильмы!

– Я тоже! – подхватываю я.

Мерил Стрип оборачивается со слегка озадаченной улыбкой.

Да! Мы пообщались с Мерил Стрип на красной дорожке! Предвкушаю реакцию мамы.

В зал, где проходит прием, я впархиваю, как на крыльях. Ничего, что мы так и не попали на снимки, зато здесь все точно так, как я себе представляла. Настоящий Голливуд! Люди в потрясающих нарядах, и Мерил Стрип, и легкий джаз в исполнении живого оркестра, и вкуснейшие цитрусовые коктейли.

Оформленный в пастельных розово-серых тонах зал уставлен круглыми столами, а на сцене, перед которой выделено пространство для танцев, кружатся профессиональные танцоры. О, и подарочные пакетики на каждом стуле! Глаза моментально разбегаются: я высматриваю знаменитостей среди приглашенных, Сьюз делает то же самое.

Заметив около барной стойки Люка, мы втроем спешим к нему. Он стоит с Араном и какой-то незнакомой мне парой – но когда он представляет их как Кена и Давину Керроу, я вспоминаю, что Люк рассказывал о них на прошлой неделе. Они продюсеры, снимают фильм о Крымской войне. Люк с Араном всеми силами протаскивают Сейдж на роль Флоренс Найтингейл. Насколько я понимаю, Сейдж требуется «смена амплуа» и «новый имидж», и Флоренс для этого подходит как нельзя лучше.

Лично мне кажется, что фильм совершенно не для Сейдж, но Люку я этого говорить не собираюсь.

– Сейдж мечтает об этой роли, – уверяет он Кена (бородатого, внушительного и постоянно хмурящегося). – Я бы даже сказал, бредит этой ролью.

Давина тоже довольно внушительна. Одетая в черный брючной костюм со смокингом, она то и дело с рассеянным «угу» утыкается в «Блэкберри» прямо посреди очередной фразы Люка.

– Сейдж считает, что этот сюжет достоин увековечения, – доказывает Люк. – И она уже почти вжилась в роль… А, вот и она сама! Как раз о тебе говорили, Сейдж.

О-о-о! К нам действительно приближается Сейдж в роскошном красном платье, безупречно оттеняющем медовые волосы. Сейчас я представлю ей Сьюз и Тарки…

– Хочется надеяться, что говорили. Для этого я вас и нанимала, – смеется Сейдж.

– Обсуждали Флоренс, – ответив ей вежливой улыбкой, продолжает Люк. – Я рассказывал, как ты загорелась этой ролью.

– Да-а, еще как! – кивает Сейдж. – Видели мою новую татушку? – Она демонстрирует запястье, игриво перебирая пальцами. Люк вздрагивает.

– Сейдж, детка, – ровным тоном начинает Аран. – Мы вроде бы договорились: больше никаких татушек.

– Но мне захотелось! – надувает губы Сейдж. – Это ласточка. Символ мира.

– Символ мира – голубь, – поправляет Аран, переглядываясь с Люком.

– Привет, Сейдж! – здороваюсь я. – Прекрасно выглядишь.

– Спасибо на добром слове. – Сейдж озаряет ослепительной улыбкой меня, Сьюз и Тарки. – Добро пожаловать на вечер. Вы хотели со мной сфотографироваться? Аран, они хотят сфотографироваться, ты не мог бы?..

Я смотрю на нее в растерянности. Она приняла меня за какую-то постороннюю поклонницу.

– Это я, Бекки! – краснея от стыда, напоминаю я. – Жена Люка. Мы встречались у нас дома.

– Ой, Бекки! – Сейдж снова заливается смехом и припечатывает ладонью мое плечо. – Точно! Не узнала.

– Познакомься, это мои друзья, Сьюз и Таркин Клиф-Стюарты. Сьюз, Тарки, позвольте представить вам Сейдж… – я осекаюсь. Сейдж, отвернувшись, бурно приветствует какого-то парня в темно-синем смокинге.

Повисает неловкая тишина. Поверить не могу, что Сейдж ведет себя так невежливо.

– Простите… – бормочу я наконец.

– Бекс, ты не виновата. Она довольно… э-э… – пытается проявить дипломатичность Сьюз.

– Да уж.

Сейдж какая-то слишком взвинченная. Под кайфом, что ли? Теперь она во весь голос вещает про Бена Галлигана – своего бывшего, с которым рассталась года три назад. Он изменял ей на съемках «Часа террора-5», потом бросил прямо на премьере, а теперь его новая девушка беременна. Сейдж до сих пор страдает.

Так говорилось в журнале «Пипл» – Люк подтвердил, что они почти ничего не переврали. Но когда я попросила намекнуть мне подробнее, что правда, а что нет, велел не читать всякую чушь и помнить, что знаменитости – тоже люди.