Светлана Багдерина - Рыжий, хмурый и влюбленный Страница 39

Горящие реки, пылающие озера, тлеющие леса, искрящиеся равнины, полыхающие холмы – всё просило если не всемирного потопа, то крупнооптовой партии огнетушителей. Чтобы пропускать в легкие обжигающий воздух, пропитанный дымом и гарью до последней молекулы, искателям кольца пришлось приложить к лицам оторванные от рубах лоскуты и постоянно смачивать их водой из фляжек. Глаза свербели и слезились от обилия летучего и легкого, как снег, пепла. Волосы и бороды, набриолиненные всюду проникающей сажей, почернели и стояли торчком даже у отрягов и Адалета. О том же, что пятеро смелых принадлежали когда-то белокожей расе, не смогли бы догадаться теперь, глядя друг на друга, даже они сами. Что думал и чувствовал Масдай, они спрашивать боялись: их поношенные и подпорченные за последнее время нервные системы не перенесли бы такого потока нестандартных эпитетов и откровений в свой адрес.

Черный ход, как и полагалось всем черным ходам Белого и Черного Света, находился в самом темном и дальнем уголке владений огненного великана.

Пролетев по коридору ущелья, обогнув шкафообразную гору и поднырнув под нависающие антресолями скалистые уступы базальтовых утесов, капающие в штормившее асфальтовое озеро расплавленным камнем, жарено-копченая зондеркоманда чернокожих под руководством главного негра – сына Рагнарока – оказалась перед небольшой, округлой, в потеках лавы, глыбой.

Навалившись на камень хронически горящим, но на удивление телесным и сильным плечом, великан сдвинул его в сторону и с издевательской ухмылкой и полупоклоном указал обеими руками на открывшийся тоннель.

– Вам сюда. Не пройдет и двадцати минут, как вы окажетесь там, куда так рвались. Конечно, не моего ума дело, чего вы там будете искать, но я бы посоветовал глянуть в первую очередь в руинах Хольмстадта.

– Где?! – подскочил Олаф, как облитый битумом, срывая с лица защитную повязку.

– Где слышали, – злорадно хмыкнул великан. – В руинах старого Хольмстадта. Пора бы знать, что в человеческий Хел попадают не только люди, но и всё, что с ними связано. В том числе, их жилища. Кхм… Не мечите апельсины перед свиньями… Что-то я с вами заболтался, с невеждами, будто у меня других дел нет. Короче, вам всё прямо, никуда не сворачивая. Летите за огоньком. Там всё сами увидите. Благодарность – при встрече.

И заливисто хохоча над остротой, понятной только ему самому, Суртр швырнул в открывшийся проход оранжевый шар из жидкого пламени.

– До свидания!.. Спасибо!.. – тем не менее, успел выкрикнуть Иванушка перед тем, как Масдай сорвался с места и ринулся со всех кистей за стремительно удаляющимся и уменьшающимся на глазах огненным колобком.

Когда охотники за Граупнером из узкого извилистого коридора черного хода вылетели, наконец и неожиданно, на открытое пространство, похожего больше на готовую сомкнуться расселину, путеводный мячик Суртра превратился в искру, мигнул и исчез. Скала за их спинами с утробным грохотом захлопнулась. Масдай остановился. Пассажиры огляделись.

Тусклый серый свет пасмурного ноябрьского вечера окутывал полузнакомый ландшафт подземного отражения Хеймсдалла и Отрягии. Похоже было, что кроме людей, их домов и прочих окончивших свой утилитарный век пожиток, в холодный Хел отправлялся и умирающий на поверхности день.

Низким потолком нависал над лишенной красок и жизни землей неровный каменный свод. Вдалеке, безучастно и бесцельно, бродили полупрозрачные тени.

– Люди?..

– Люди!..

– Люди!!!

Вряд ли со дня основания Нифльхайма кто-то из человеческих существ или богов так радовался, попав сюда.

Быстрее всех закончил торжествовать успешное прибытие к цели их экспедиции Олаф. Он свел к переносице брови, болезненно выгнул губы и принялся озираться по сторонам, словно в одно время и желая, и страшась увидеть что-то, что интересовало его даже больше злополучного кольца.

– Что он хотел сказать, когда сказал, что здесь есть развалины Хольмстадта? Что мой город сожгли? – бормотал он, привставая на цыпочки и поворачивая голову, пытаясь то заглянуть за тонущий в полумраке лес, то выглянуть поверх приземистого, поросшего призрачным кустарником холма. – Или это одна из ваших… как их там… мутафор?.. ментафор?..

– Не лайся раньше времени, – решительно пресек экскурс рыжего королевича в стилистику Мьёлнир. – Найдем – разберемся. Масдай, поднимись повыше. Может, отсюда будет видно, где эти хеловы развалины.

Надежды громовержца оправдались: едва ковер взлетел под каменный небосвод царства теней, как нетерпеливому взору людей и бога открылся город. Вернее, то, что от города обычно остается, если его сначала тщательно сжечь, а потом растащить транспортабельные остатки в неизвестном направлении, бросив по пути оказавшиеся слишком тяжелыми, или слишком неухватистыми.

Заваленные обломками бывших стен бывшие улицы, сложенные из крупного тесаного камня покрытые сажей и копотью бывшие фундаменты, черные, как головешки, бывшие печные трубы, вздымающиеся одинокими монументами к низкому небу Хела, высохшая, выщербленная чаша бывшего фонтана на бывшей площади…

– Хольмстадт?.. Хольмстадт?.. Это – Хольмстадт?.. – не веря своим глазам, тупо повторял снова и снова сын конунга.

– Может, когда-то давно в вашей столице случился пожар – со всеми городами это случается на том или ином этапе их развития, с некоторыми – даже по несколько раз… – маг-хранитель утешающе положил на гороподобное плечо отряга пухлую ручку. – Но потом ваш город… как его там… на Х… ладно, неважно… потом он был отстроен заново, в таком виде, как сейчас на поверхности, и нет никаких причин беспокоиться, вьюноша.

– Я не беспокоюсь, – сосредоточенно глянул на него с высоты двухметрового роста королевич. – Я удивляюсь. Откуда в Хольмстадте камни? Он же деревянный!

– Откуда в Хольмстадте фонтан, ты не спрашиваешь? – не преминула съязвить царевна.

– А что такое «фонтан»? – не понял ни терминологии, ни издевки воин.

– Фонтан – это гидротехнически-архитектурное сооружение… – радостно было начал объяснять Иванушка.

Но недолго.

– Что такое «гидро» – я знаю, – не дослушав, серьезно кивнул Олаф. – Это такое многоголовое чудище. А что значит «чихнический»?

– Ладно, эксперты-архитекторы, – фыркнула Сенька. – Потом договоритесь. Масдай, давай туда. Проверим информацию вражеского источника.

Подлетев поближе, ковер завис над головами фантомов, бестолково слоняющихся среди руин и сквозь них, и пассажиры смогли рассмотреть призрак загадочного города как следует.

В отличие от эфемерных теней завершивших свой жизненный путь отрягов, стены и печи завершившего свой жизненный путь города были плотными и реальными. Брошенный Серафимой орех со стуком отскочил от трубы камина, сложенной из бело-голубых чумазых камней, задетая Олафом доска загрохотав, повалилась на порог и переломилась надвое, а эхо от падения еще долго гуляло по гулким закоулкам переулков и тупиков.

– Тихо ты!!! – взревел громовержец шепотом, едва ли не громче звука падения обугленной деревяшки и эха вместе взятых. – Если нас услышит Хель…

Олаф проворно зажал себе рот ладонью:

– Я молчу…

– У нее такой хороший слух? – практично – и еле слышно – поинтересовалась царевна.

– Не знаю, – таким же полушепотом неохотно признался бог. – Но проверять не хочу.

– А как тогда мы будем искать… кольцо? – осторожно, пока не выяснится главное, выбрал нейтральный термин Иван. – Оно громко на свое имя отзывается?

Мьёлнир поморщился:

– Отец описывал вам его музыку?

– Да. Он сказал, что звук будет такой, словно горный водопад низвергается в горячий Хел, – подтвердил лукоморец.

– Вот-вот. И громкость – соответствующая.

Отряд задумался. Первый вариант поисков предложил Олаф.

– А может, она не услышит? – с надеждой сипло прошипел он.

Идея его в широких массах бурной поддержки не нашла.

Второе предложение принадлежало Адалету.

– Надо методично облететь все улицы, отыскивая следы прохождения лица, которое, предположительно, спрятало… кольцо… здесь.

Экспедиция переглянулась, пожала плечами и согласилась. Поправку ко второму варианту – «если кольцо вообще было положено сюда» – Серафима благоразумно оставила при себе, потому что третьего варианта пока ни у кого не возникало.

Осколки, фрагменты и обломки, усеивающие или загромождающие[72] неширокие улицы города, которого не было, покрывал нетронутый слой девственно ровной пыли, перекочевавшей сюда, не исключено, прямо из Отрягии вместе с покрываемыми объектами. Тени усопших медленно и бездумно проплывали вперед-назад, ни на минуту не останавливаясь и не поднимая от земли пустого отсутствующего взгляда.

– Не похоже, чтобы тут кто-то проходил, кроме призраков, – после облета очередного квартала нехотя признал Адалет, со сдавленным стоном растирая кулаком и распрямляя поясницу, затекшую в самые не предназначенные для этого места. – Никаких следов…