Олифант Олифант - Собаки! Страница 4

Теперь вспомним блестящий сценарий К. Тарантино к фильму «Pulp Fiction», а именно, эпизод «Комната N 49»…

ДЖУЛС. Ты из какой страны?

БРЕТТ. Что?

ДЖУЛС. Я не знаю такой страны — «что»! У вас в «Что» говорят по-английски?

БРЕТТ. Что?

ДЖУЛС. По-английски-можешь-говорить-урод?

БРЕТТ. Да.

ДЖУЛС. Значит, ты понимаешь, что я говорю?

БРЕТТ. Да.

ДЖУЛС. Опиши, как выглядит Марселлас Уоллес!

БРЕТТ. Что?

ДЖУЛС. Скажи «что» еще раз! Ну, давай, скажи «что» еще раз! Я тебя прошу, умоляю просто, ублюдок, скажи «что» еще хоть один раз!..

Так знайте, что эта сцена — вольный пересказ К. Тарантино древней китайской легенды о царе обезьян Сунь Хоуцзы и девушки Линн. Рассказывать я её целиком не стану, но суть такова. Царь обезьян попросил свою служанку Линн принести ему корзинку ежевики из сада, строго-настрого запретив, есть их. Девушка собрала ягоды, но несколько штук, естественно попробовала. По синему языку Линн, царь немедленно догадался, что приказ его нарушен. Но девица и не думала сознаваться, лишь удивлённо переспрашивая «Что-что? (Чау-Чау?)», чем довела Сунь Хоуцзы до белого каления и была превращена им в собаку. С синим, соответственно, языком.

Когда Царь Обезьян выдавал замуж свою дочь, то пригласил на свадьбу всех птиц и зверей. Разумеется, все пришли, так как знали, что, согласно китайской традиции, счастливый отец не сможет отказать просителю в такой день. И, когда начался свадебный пир, гости стали подходить к царскому трону со своими просьбами.

— А, нельзя ли мне вместо одного ряда зубов, получить три, — заискивающе попросила Акула.

— Сегодня всё можно, — радушно разрешил Царь Обезьян.

— А, можно мне сделать крылья поменьше, — озабоченно потряс крылами Пингвин. — Летать-то мне всё равно некуда.

— Уменьшим, — пообещал Царь.

— А, хорошо бы мне полоски не вдоль, а поперёк, как у матроса, — мечтательно промурлыкал Тигр.

— Получай поперечные!..

Тут надо сказать, что на свадьбе была и собака Шар-Пей, которую тогда звали просто — собака Ли. И так ей захотелось тоже что-то изменить в своей жизни, что она встала в очередь просителей. Стояла и думала, что бы такое захотеть. Цвет, вес, рост, дополнительные челюсти, усы до земли? И, когда подошла её очередь, бедняга так ничего и не придумала.

— Ну, а тебе что бы хотелось? — благодушно спросил у неё Царь Обезьян.

— Ничего мне не надо, — грустно ответила Ли. — Просто отстояла очередь, что бы поздравить вас, пожелать счастья, крепкого здоровья и успехов.

— Не ожидал, — растрогался Царь Обезьян. — Счастье для государя иметь таких подданных, как ты! Дай-ка я тебя поцелую.

Поднял он собаку Ли за бока, так, что вся её шкура собралась у головы в складки, и поцеловал в холодный нос. А, когда опустил на землю, то все заметили, что складки у Ли так и не разгладились.

— Э-э-э-э, Ваше Величество, — занервничала собака. — Мне бы, это… шкурку опять поправить.

— А это моя благодарность. Теперь, в память о сегодняшнем дне, каждому захочется погладить тебя. Что, скажешь не царский подарок?…

Так и по сей день живёт собака Ли вся в складках. Только зовут её теперь не Ли, а Шар-Пей, что в переводе с китайского означает «Потямжаный Богом».

Согласно легенде, когда Будда посетил землю, то путешествовал под видом простого жреца. А в пути его сопровождала маленькая собачка, которая, при необходимости, мгновенно преображалась в огромного льва. Среди тибетских монахов существует поверье, что души умерших лам переселяются в Апсо, и, что собака может читать самые сокровенные мысли человека. Кроме того эта порода безошибочно предсказывает природные катаклизмы… Вот последней способностью Апсо и заинтересовался некий Алан Родье, доцент кафедры метеорологии Гренобльского Университета. Получив грант на исследования, он в 1979 году отправился на Тибет, где и начал свои опыты. Известно, что эта область Непала славится непредсказуемой погодой — снег сменяет дождь, за наводнением следует землетрясение или извержение вулкана. Суть его экспериментов состояла в следующем — во время дождя, собаку кормили из синей миски, во время снега — из зелёной, во время землетрясения — из жёлтой, красная — означала извержение вулкана. Не прошло и трёх месяцев, как Апсо, не дожидаясь начала дождя или землетрясения, устраивалась у соответствующей миски. Причём, ни разу не перепутав. (Считаются, что собаки не различают цвет!) Воодушевлённый А. Родье, упаковав в ящики дневники и фотоплёнки, собрался было вернуться в родной университет, но, не тут то было. Монахи, сначала так любезно встретившие его и предоставившие собак для эксперимента, намекнули, что не хотят ненужной рекламы и огласки. Расстроенный француз для вида согласился, а ночью, прихватив самые ценные записи, бежал через китайскую границу. Там он попался в руки пограничников, был судим, но через восемь лет бежал, был схвачен уже советскими военными и препровождён в лагерь под Кемерово. Возвращение его во Францию состоялось только в 2003 году. Сейчас он, по прежнему работает у себя на кафедре, но при слове «собака» начинает всхлипывать и что-то заискивающе лепетать, перемешивая русские и китайские слова…

Думаете, что «Ши-Тцу» переводится с китайского, как «Собака Лев» или «Друг Царя Обезьян»? Обычное заблуждение. А, секрет довольно прост — это словосочетание никак не переводится. Так же, как нет перевода у Трали-вали или Ум-ца-ца. Ши-Тцу же, просто название популярного в 30-е годы танца. Впрочем, по порядку…

В 1937 году Голливуд выпустил незатейливый мюзикл под названием «Морские танцы» с Joe E. Brown в главной роли. (Это тот самый актёр, что сыграл миллионера в «Джентльмены предпочитают блондинок», влюблённого в Дафну).

Итак, некий молодой преуспевающий продюсер (Joe E. Brown) готовит новую сногсшибательную программу для Бродвея, и, что бы о его гениальных плясках-песнях не разнюхали конкуренты, фрахтует судно, грузит труппу и отплывает в океан. Там они усиленно репетируют и пьют коктейли. В это же время рядом оказывается яхта китайского мандарина со слугами и дочерью. Азиаты развлекаются игрой в маджонг и чаем, а девушка грустит в компании (внимание!!!) маленького симпатичного пёсика.

Начинается шторм, глупый китайский капитан в круглых очках налетает на рифы, корабль тонет, экипаж прыгает в шлюпки, девица бросается в каюту за своей собачкой и, естественно, не успевает спастись. Шлюпки уносит в ночь, китаянка заламывает руки, пёсик лает. Тут в белых брюках и непромокаемом плаще появляется наш продюсер и спасает девушку.

Девицу поселяют в отдельной каюте, окружают любовью и заботой. Однако она, словно дикий зверёк, избегает всех и вся и постоянно точит слёзы. Тем не менее, время идёт, актёры репетируют, а китаянка подсматривает за ними в замочную скважину из своей каюты и потихоньку начинает подпевать и пританцовывать. И вот однажды, продюсер, открыв дверь девицы, видит, что та, взяв своего пёсика за передние лапки, отплясывает гвоздь его программы — танец «Ши-Цу». Китаянка смущена, Joe E. Brown, наоборот, в восторге. Вытаскивает даму на палубу, оркестр играет, все хлопают и выкрикивают «Ши-Тцу», а девушка с собачкой танцуют. Разумеется, её немедленно берут в состав труппы и вот она уже вся в блёстках и шелках стучит каблучками на бродвейской сцене. Публика выкрикивает «Ши-Тцу», а пёсик уморительно тявкает. Конец фильма.

Как вы догадались, после выхода «Морских танцев», каждая американка хотела себе собачку та-которая-Ши-Тцу-вы-же-меня-понимаете.

Методическое пособие «Тибетский спаниель»

«Тибет — высокогорная страна, в среднем, где-то 4 000 метров выше уровня моря и с кислородом там плоховато. Поэтому, если вы хотите порадовать своего тибетского спаниеля, то не угощайте его косточкой, а дайте минутку подышать из кислородной подушки. Пёс будет вам благодарен. Если же вы вывезли собаку из Тибета, но всё равно хотите её порадовать, то на несколько минут сдавите ей горло, перекрывая доступ воздуха. Животное будет вам благодарно».

«Совершенно неожиданно трепать щенков вызвалось много желающих».

Щенки Тибетского Терьера, а, точнее, их трепание, одна из самых охраняемых тайн Тибета. Первым из европейцев с нею столкнулся Н. К. Рерих. Путешествуя по Тибету и непрерывно делая наброски и почеркушки в альбомах, Николай Константинович раз в месяц непременно разбирал и классифицировал свои рисунки. Пейзажи к пейзажам, натюрморты к натюрмортам, портреты к портретам и так далее. И вот как-то, разложив перед собой зарисовки буддийских монахов, Н. К. Рерих внезапно заметил, что почти все они изображены, треплющими щенков Тибетского Терьера. Монахи чесали их за ушами, гладили тугие пузы, почёсывали загривки, оглаживали спины. Странность заключалась в том, что в отличие от Тибетских Спаниелей, приученных вращать молитвенное колесо, Терьеры никак не используются в богослужениях. Рерих приступил к осторожным расспросам, но наткнулся на такую стену непонимания и, несвойственного тибетцам, раздражения, что вынужден был отступить. Мало того, во время стоянки на озере Мансоровар, альбомы с изображениями монахов таинственным образом исчезли. Николай Константинович был мужчиной неглупым и просто отступился.