Сергей Алтынов - Десантура разминается Страница 18

– Что-нибудь поинтереснее в его биографии есть? Какие-то зацепки относительно «зондеркоманды»? – Иван Эмильевич перебил доклад Казакова, ставший монотонным и банальным.

– Сложно сказать. Подготовка у него – дай бог каждому офицеру, боевой опыт – от Афганистана до Приднестровья, Сербии и Чечни. Мастер спорта по стрельбе, разряды по боксу, легкой атлетике, парашютному спорту, волейболу. В «зондеркоманде» он, скорее всего, за старшего. Сбежавший от милиции Петр Ручьев – его сослуживец и подчиненный в бригаде спецназначения. В «зондеркоманде» претендует на должность первого заместителя. А вот с Водорезовым они практически никогда не пересекались. С Ручьевым были знакомы, а вот с Гнедичем... Нигде и никак.

– Не в этом дело, Игорек, – Ширман поднял вверх свою короткопалую, пухлую ладонь. – Считай, «зондеркоманда» у нас вот здесь! – с этими словами Иван сжал кулак.

– Не рано ли?

– Потом будет поздно, – Ширман нервно треснул пухлым кулачком по лакированной поверхности выполненной на заказ мебели, – командир «зондеркоманды» должен немедленно приступить к выполнению своих боевых задач!

С этими словами Ширман преобразился. Он стал похож на Наполеона Бонапарта – такой же маленький, толстенький, с коротенькими пухлыми ручками и ножками, но при этом выдающийся полководец. Ивану Эмильевичу оставалось лишь надеть треуголку и заложить правую руку за полуфренч. Говорил он при этом коротко и ясно, планы его были не то чтобы наполеоновские, но... Когда Ширман закончил, лоб Казакова покрылся заметной испариной.

– Дерзко, Иван, дерзко, – только и произнес он.

– Как промолвил дед Федот, смелость города берет, – позволил себе улыбнуться Ширман. – Приказ получен? Извольте исполнять, полковник!

«Сам-то в кабинете сидеть будешь... – про себя поддел начальника Казаков, – а головой рисковать мне и мордоворотам из твоего ЧОПа. Однако делать нечего, будем чтить заветы деда Федота».

– Слушай, Иван, ну с этим Гнедичем все понятно. А вот Водорезов? Сильно он нам нужен? – задал Казаков мучивший его вопрос.

– А ты знаешь... Не сильно! – сделав паузу, произнес Ширман. – Спишешь его на шальную пулю.

Казаков удовлетворенно кивнул.

– И этого твоего Мартынова с Петровки... Ну сам догадаешься, на что списать, – закончил Иван Эмильевич.

Казаков вновь кивнул и поднялся со своего кресла. В самом деле, раз приказ получен – медлить нельзя.

Позвонив Любе, Мартынов стал заваривать зеленый чай. Судя по всему, Люба с присущим ей тактом по-прежнему давала понять, что всякие неслужебные отношения между ними закончились. С чего начался разлад? Григорий пытался найти ответ, но не мог. Может быть, они слишком давно друг друга знают и Мартынов попросту надоел Дмитриевой? Да-да, банально надоел.

...Познакомились они более десяти лет назад. Гриша тогда только вернулся из армии и был простым сержантом патрульно-постовой службы. Уголовный мир Москвы в то время только-только пополнился новыми словечками-символами – «рэкет» (соответственно рэкетиры) и «путаны». Последние промышляли в центре столицы, в основном у гостиниц для иностранцев и ресторанов, поэтому Гриша редко видел их, его отделение находилось на Юго-Западе. А вот с рэкетирами уже сталкивался. Рослые, здоровенные качки в спортивных куртках, с бритыми затылками и крепкими, отбитыми до мозолей кулаками. Многие из них – мастера спорта, и явно не по шашкам-шахматам. Чаще всего рэкетиры собирались у комиссионного магазина, продававшего радио– и музыкальную аппаратуру и расположенного неподалеку от Гришиного отделения милиции. Такое соседство ничуть не смущало новоиспеченных гангстеров. Справиться с такими (особенно если их человек пять-шесть) – дело непростое. На сотрудников милиции они посматривали с презрением.

В день знакомства с Любой сержант Гриша в составе патрульной группы участвовал в «зачистке территории» перед комиссионкой. Милиции съехалось много, в том числе и с Петровки, и из только-только созданного ОМОНа. Рэкетиров (спасибо ОМОНу) разогнали. Троих, не имеющих документов, задержали до выяснения личностей и отправили на Петровку. В общем, мероприятие прошло спокойно и не без успеха. Гриша и его начальник-майор, а также стажер вместе с ними возвращались в отделение. Когда до здания оставалось каких-то десять метров, дорогу им преградили пятеро «завсегдатаев комиссионки». Возглавлял их здоровенный парень в дорогой кожаной куртке, которого Гриша неоднократно видел у магазина.

– Менты, вы вконец оборзели?! – начал главарь, вплотную приблизившись к майору милиции. – Жить вам, козлам, надоело?!

С майором милиции так еще никто не разговаривал. Да и Гриша со стажером были обескуражены. Разве можно такое было представить еще пару лет назад?! Бандитская плесень угрожает милиционерам прямо у входа в отделение!

– Ну-ка пройдемте, ребята! – ничуть не испугавшись, произнес майор, жестко взяв главаря рэкетиров за локоть.

И в то же мгновение майор получил сильный удар в голову, от которого потерял равновесие. В следующую секунду главарь ударил стажера в солнечное сплетение, отчего тот согнулся пополам. Еще один рэкетир, выскочивший из-за спины главаря и готовый показать свою крутость, попытался достать Гришу. Он на ногах устоял, лишь его фуражка покатилась по мостовой. Имея некоторый опыт уличных потасовок, Мартынов ударил «крутого» милицейским ботинком под колено.

– Мочи ментов! – скомандовал главарь.

Поднявшийся с асфальта майор попытался достать оружие, но на него насели сразу двое, которые стали выкручивать немолодому милиционеру руки. Стажер попытался взмахнуть резиновой дубинкой, но главарь снова ударил его в солнечное сплетение, и рядовой скорчился на асфальте. Тогда Гриша выхватил табельный пистолет, но бритый детина в кожаной куртке молниеносным ударом ноги выбил у него из рук оружие. Он уже нацелился Грише в голову, но сержант исхитрился блокировать удар и ухватил детину за ногу. В следующую секунду Гриша провел подсечку, и матерящийся каратист рухнул на асфальт. Подоспевший из отделения пожилой старшина окончательно отключил детину рукояткой пистолета по бритой макушке. Гриша нагнулся, чтобы поднять свой «ПМ», и в ту же секунду был оглушен сильным ударом по затылку. Чьи-то стальные клешни рванули полубессознательного сержанта за воротник, следующий удар Гриша получил в живот. Сержант отлетел на газон, закрывая голову от тяжелых рэкетирских кроссовок, вминающих его в блеклую городскую траву. И тут грохнули сразу два выстрела. Это пожилой старшина открыл огонь на поражение. Топчущий сержанта рэкетир взвыл и рухнул на бок, схватившись ручищами за правое колено. Между тем из отделения на подмогу бежал низенький постовой из изолятора временного содержания и девушка – лейтенант из следственного отдела.

– Не двигаться, уроды! – крикнул старшина. – Сержант, и вы, лейтенант, – скомандовал пожилой милиционер коллегам, – в наручники их быстро!

Низенький постовой весьма ловко ткнул одного из рэкетиров дубинкой так, что тот взвыл. Гриша поднял свой пистолет и ударил им одного из тех, кто только что выламывал руки майору. Очухавшийся стажер вместе с девушкой-следователем защелкнули наручники на детине, которого сумел подсечь Гриша. Майор, не обращая внимания на кровоточившую рану, сумел взять на прием четвертого...

Главарь одним прыжком оказался метрах в пяти от пытавшихся его окружить вооруженных милиционеров.

– Стреляйте, падлы ментовские! – встав в каратистскую стойку, прорычал он.

– Не дури, – произнес старшина, взяв главаря на прицел.

В ту же секунду рядом с главарем упал какой-то предмет и послышался отчаянный девичий вопль «Ложись!» Главарь отвлекся, чуть пригнулся, и в этот момент на него прыгнули Гриша и постовой. Каким-то чудом им удалось завести здоровенные ручищи рэкетира за спину, а молодая сотрудница весьма ловко защелкнула на них наручники.

– Благодарю, лейтенант, – только и произнес Гриша, глянув на симпатичную девушку-следователя.

– Пропала моя косметичка, – произнесла она, поднимая с асфальта предмет, отвлекший бандита.

Девушка была статной, полноватой, светлые волосы аккуратно собраны на затылке. С бандюгами управлялась на удивление уверенно, точно всю жизнь только этим и занималась. Мартынов ничего не знал о ней. Она только-только поступила на работу после окончания милицейской школы, и мало кто из сотрудников успел с ней познакомиться.

– Лихо у вас получилось! – сказал тогда Любе Гриша.

– Чего получилось? – не поняла та.

– Наручники этим отморозкам надевать. Один из них, между прочим, недавний чемпион Союза по контактному карате!

– Ой, ужас какой! – всплеснула руками Люба. – А у меня ведь в Волгоградской школе МВД по физо была тройка. И вообще я не очень-то спортивная! – смущенно проговорила она.

– Вы себя недооцениваете. Приходите к нам в спортзал.