Андрей Таманцев - Точка возврата Страница 42

Док неплохо выспался под густыми лапами ели и практически не вымок. Он встал среди ночи, когда дождь выродился в легкую морось, когда больше воды летело со случайно задетой ветки, нежели со всего пасмурного, но уже с проступившей парой-тройкой звезд неба. Док, ориентируясь по компасу, пошел через горы к Тухле — если удастся, можно будет навести шухер и на вторую базу. До рассвета Док шел медленно — ночью в горах торопиться опасно. К тому же на самом деле его главной целью было не столько наведение шухера на базе номер два, сколько лавирование между поисковыми отрядами, которые, в этом Док не сомневался, уже вовсю рыщут по окрестным горам. И вправду, на рассвете один отряд такой вышел прямо на Дока. Но он увидел их раньше и сумел остаться незамеченным. Десять рыл, шаря глазами между стволами деревьев и не слишком желая рассыпаться цепью, прошагали по заброшенной тропе. Док же, обнаружив их приближение, поднялся несколько выше по склону и зарылся по глаза в прелые листья. Приметив направление, откуда они пришли, Док продолжил свой путь. Теперь у него был и ориентир, и гарантия безопасности. Дорога, по которой только что прошли поисковики, определенно вела к Тухлянской базе и, скорее всего, была свободна — вряд ли отряды ходили друг за другом.

Действительно, через пару часов Док увидел из-за горы долину Опора. Вскоре места пошли знакомые, здесь он уже проезжал с группой на грузовичке, нанося на карту координаты баз. В конце концов выбрав уютное место чуть не у самой ограды базы, Док затаился до вечера. Он надеялся, что противник усилит охрану самой базы, разошлет поисковые отряды по окрестностям, но ближайшую к базе местность прочесывать не додумается. Это было ошибкой. Уже через двадцать минут появилась цепь, обшаривающая округу. Вернее, не появилась, а послышалась. Боевики шли перекликаясь. Док понял, что занял не самую удачную позицию. Небольшой овражек, послуживший ему убежищем, обязательно привлечет внимание облавы.

Док стал потихоньку отступать, надеясь просочиться в разрыв цепи. Но когда из-за деревьев появились люди в камуфляже, он сразу понял, что цепь слишком густая, сквозь нее не уйти. Тогда он продолжил отступление, неслышно и невидимо скользя между деревьями, отходя от базы по разматывающейся спирали и стараясь во что бы то ни стало выйти из зоны облавы. Но это ему не удалось — пришлось резко сменить направление отхода, когда он чуть не нарвался на поисковый отряд, возвращающийся на базу. Теперь приходилось перемещаться не по спирали, а по кругу. Облава шла по пятам, и на каждом шагу Док рисковал встретиться с отрядом человек в десять, покидающим базу или возвращающимся на нее. Тогда он принял рискованное решение. Он сменил направление спирали и, отрываясь от облавы, вплотную приблизился к базе отдыха бывшего завода тракторных запчастей. Вскоре он наткнулся на забор. Сквозь сетку Док увидел спину удаляющегося часового. Часовой шел, то и дело озираясь, автомат нес не за спиной, а на изготовку. Снять зыркающего по сторонам часового днем — дело непростое, почти невозможное. Но Док и не собирался его снимать. Он нашел место, где сетка забора не была прикреплена у земли, и, выбрав момент, когда часовой не оглядывался, поднырнул под забор и втащил за собой рюкзак. Буйные заросли какой-то травы, напоминающей коноплю, он приметил раньше. Секунда, метелки на верхушках травы колыхнулись, еще секунда, и они снова замерли. Док исчез.

Оказалось, что буйные травы окружают выгребную яму, оттого-то они и такие буйные. Док даже выругался про себя: да что ж это такое, вся диверсионная работа пляшет от сортира! Но позиция была хорошей. На столь тщательно охраняемой территории, да еще в двух шагах от столь часто посещаемого места никто Дока искать не собирался. Все же он держал оружие в готовности и ни на секунду не расслаблялся.

В таком напряжении Док дождался вечера. Но вечер, по его расчетам, был неподходящим временем для вылазки. Бдительность противника должна была оставаться все еще довольно высокой. Нападение на базу в Славском тоже произошло в вечерних сумерках, так что под вечер враг будет стоять в полной готовности. Док решил выждать до утра. Он осмелился даже поспать пару часов после наступления темноты.

Проснувшись, Док вывалил в выгребную яму все лишнее из рюкзака. Тяжелый рюкзак мешал планируемому нападению на пост. Он оставил только спальник — мало ли где придется ночевать. Подобравшись к краю зарослей, Док принялся наблюдать. Теперь он не рассчитывал снять все посты. Достаточно было одного. Снять и бежать в горы. Но к ночи, увы, караулы усилили — часовые ходили по двое. Увеличилось и число постов — теперь один пост охватывал не больше пятидесяти метров забора. Нападение на часового становилось делом слишком рискованным. Док решил поискать подходящую жертву для диверсии внутри базы. Подумав, он сбросил в яму и рюкзак — в создавшейся обстановке и облегченный он был только обузой, сковывающей движения, — и выглянул из своего укрытия. Теперь у него был новый план — перехватить одинокого солдата, которому среди ночи приспичит справить нужду.

Но когда такой солдат появился, Док вновь резко изменил свои намерения. Этому способствовала яркая вспышка в небе почти над самой базой. В целом Док давно ждал этой вспышки, но никак не рассчитывал, что она произойдет так скоро. Он сориентировался мгновенно, больше мгновения у него и времени в запасе не было. Боец УНСО шел в сортир при оружии — видимо, это тоже была предписанная его командованием мера предосторожности. Док выстрелил первым, но его никто не услышал: звук выстрела слился со звуком разрыва кассетной боевой части на стопятидесятиметровой высоте над базой и несколько в стороне от нее. Разрыв центрального заряда швырнул в ночной воздух пятьдесят кассет, которые быстро пошли вниз, притормаживаемые и стабилизируемые только узкими ленточками ткани, разматывающимися из задних отсеков каждой кассеты. Каждая кассета несла в себе несколько килограммов тротилового эквивалента и сотни метров стальной ленты, обмотанной вокруг корпуса и при взрыве превращающейся в десятки тысяч осколков.

Лету им было всего пять секунд, но для Дока это был вагон времени. Сортир стоял на двух бетонных балках, между балками был большой просвет, лаз в выгребную яму. Собственно, туда Док и сбрасывал мешавшее ему снаряжение. Теперь он нырнул туда и сам, молясь только о том, чтобы какая-нибудь из кассет не последовала за ним. По Доку не повезло. Видимо, Господь не принял молитвы, вознесенной из нечистого места. Пробив крышу сортира и разметав доски, кассета плюхнулась в вонючую жижу, взбив отвратительную волну, омывшую Доку лицо. Смерть подстерегла Дока там, куда ангелы, скорее всего, за ним не смогли спуститься при всем желании...

Крушение

Я упер магазин в крышу кабины и дал по «газону» длинную очередь. Я срубил водилу и бородатого вояку, сидевшего с ним, видимо, командира. Машина, потеряв управление, пошла влево, наезжая на склон. Через секунду она стала медленно переворачиваться. Но скорость была маленькая, и из кузова, как горошины, посыпались боевики. Они откатывались от машины, срывая с плеч автоматы. Я бил по ним короткими очередями. «Газон» наконец перевернулся и упал на дорогу. Но майор не тормозил. Морда у пусковой установки была бронированной, а движок — трехсотсильным дизелем. Мы смяли опрокинутый грузовичок, протащили его десяток метров и сбросили с откоса. В это время у меня кончились патроны, но тут вовремя подоспел Борода. Он и вовсе бил одиночными, но прицельно и, кажется, небезуспешно. Я мгновенно сменил рожок и стал его прикрывать. Мы проскакивали группу боевиков, рассыпавшихся по склону и мечтающих скрыться от наших пуль. Следом за нами из-за поворота вырулил Боцман. Артист, тоже высунувшись из люка, поливал очередями. Но часть боевиков все же скрылась за деревьями, оставшись у нас в тылу.

Перед нами появился второй «газон». Он подвозил еще несколько десятков бандитов. У экипажа этой машины хватило реакции тормознуть и выкатиться из кабины, как только они увидели надвигающуюся на них махину пусковой. Кузов второго «66-го» тоже опустел мгновенно. Майор рванул вправо, чтоб не столкнуться с грузовиком в лоб — на смятом грузовике мы могли и застрять. Но при этом пусковую резко качнуло, мы с Бородой едва удержали оружие. Это дало противнику несколько секунд, которыми он и воспользовался. Когда второй грузовик полетел к ручью, кто-то из бандитов успел развернуть гранатомет и выстрелить в борт нашей машины. Граната попала куда-то в приборы, маршевый двигатель вроде не пострадал. Но через секунду из грузового отсека повалил дым. Осколком перебило трубопровод, ведущий к АИПу, и загорелась солярка. У нас было мало времени. Скоро огонь должен был добраться до трехсотлитрового топливного бака, тогда пусковая вспыхнет как спичка. Но майор не тормозил. Он знал, что за нами под обстрелом старается проскочить позиции противника еще один экипаж. Если мы остановимся, Боцману с Артистом придется выбираться из машины под сплошным огнем. Нужно было откатить еще хотя бы на полсотни метров, и майор только поддал газу.