Сергей Самаров - Особо секретное оружие Страница 53

Все... Они в городе, теперь надо проскочить чуть дальше, бросить «Ниву» там, где их заберет вторая машина и отвезет, чтобы переодеться и получить новые документы. А потом в аэропорт. Билеты на самолет уже куплены.

Операция продолжается, и график пока соблюдается с математической точностью. Ни одного сбоя. Талгат сам составлял график, сам подбирал исполнителей...

Кстати, насчет исполнителей... На новом месте, переодевшись и приготовившись к дальнейшему пути, Талгат вытаскивает трубку спутникового телефона. Это уже не трубка с чемоданчиком. Это обыкновенная трубка, размерами чуть побольше мобильника – современная модификация. Подарок, полученный перед отъездом сюда. И звонит:

– Это я. Ждите... Машина должна встречать в аэропорту... Какой номер?

Ему сообщают номер машины. – «Тойота», с правым рулем. Белая. Левое заднее крыло поцарапано. К нам заедешь?

– Это исключено. Меня там никто не должен видеть и даже слышать.

Талгат смотрит на утреннее солнце, сощурив глаза. Два молоденьких прыщавых милиционера на площади перед терминалом проверяют документы у него и у его спутников. В паспортах стоит московская прописка. Прилетели из Ханкалы в Нижний Новгород.

– Что у нас-то таким отпетым москвичам надо? – спрашивает один, сонно позевывая.

– В Волге искупаться... – из-за спины Талгата отвечает один из его спутников.

– Коммерсанты, что ли? – спрашивает второй.

– Я обязан раскрывать перед вами свою душу? – интересуется Талгат.

– Надо будет, и душу, как чемодан, раскроешь... – Первый мент очень умный.

– Вот чемодан и проверяй. Его, кстати, только что проверяли... В багажном отделении... Двое ваших же... Время есть, проверьте еще...

– Я спросил, что в Нижнем надо!.. – В голосе мента звучит неприкрытая угроза.

– Жениться приехал... – с усмешкой говорит Талгат.

– Надолго?

– Что – надолго? Жениться – надолго?

– Приехал, говорю, надолго?

– Свадьбу отыграем и в Москву поедем...

– В Москве давно живешь?

– Я родился в Москве.

– Коммерсант?

Вопрос о коммерции поднимается во второй раз. Настойчиво, почти настырно. Должно быть, с коммерсантов больше стригут.

– Отставной офицер. Спецназ ГРУ. Устраивает?

У Талгата есть и эти документы. При необходимости он и показать может.

Менты вздыхают. Чечены не идут навстречу добрым пожеланиям и не хотят хотя бы сотню баксов сунуть в руку, прощаясь. Некоторых неуступчивых и обломать можно. Но «отставной офицер спецназа ГРУ» слегка пугает. Менты переглядываются и молча соглашаются один с другим – решают не связываться. Вяло берут под козырек и возвращают документы.

Машина уже стоит на стоянке. Номер Талгат хорошо помнит. Неновая белая «Тойота» с правым рулем. Левое заднее крыло поцарапано. Водитель на своем месте. Немолодой мордатый, слегка рыжеватый чеченец. Лицо застенчивое, приветливо улыбается, готов услужить.

Все по графику, все по плану, расписанному Талгатом с учетом всех возможных недоразумений. А если недоразумения все же имеют место, то на этот случай он приготовил запасной вариант. И не один. Так и должно быть... Так его когда-то и учили работать во времена, когда он в самом деле носил погоны...

Талгат распахивает дверцу машины и садится на левое переднее сиденье.

– Здравствуйте, – говорит водитель.

– У вас тут с утра жарко... – жалуется Талгат. – Не хуже, чем в Чечне... Здравствуй... Поехали...

– Куда едем?

– В Ярославскую область...

Машина выруливает круто и скорость набирает сразу. Ход плавный. Дорога приличная.

Талгат вдруг вспоминает про вчерашние ощущения в локтевом суставе. Трогает локоть сейчас. Зачем это сделал... Зачем! Ощущения повторяются, словно он специально вызвал их... Впрочем, сейчас это уже не так опасно... Сейчас не идет бой, и, кроме того, есть кому прикрыть командира на случай приступа...

2

Полковник Мочилов так и не возвращается в выделенную ему комнату до начала рабочего дня – разбирает и сортирует привезенные документы, отдельно откладывает те, которые нужны для работы, отдельно те, которые нужны для маскировки интереса к полковнику Даутову. Впрочем, маскировка маскировкой, но у Мочилова появились лишние надежды, что старая загадка с инвалидностью Ангела и Пулата может хоть частично разрешиться попутно с основным вопросом.

До того как они понадобятся, он не тревожит своих попутчиков после относительно длительного и утомительного пути. Хотя устать в принципе должен только старший Ангел, которого за триста с лишним километров никто за рулем не менял. Старшему Ангелу не грех и отоспаться, но остальные члены команды тоже не поторопились выйти подышать утренним волжским воздухом до тех пор, пока полковник не позовет их. А полковник решает сначала познакомиться лично с профессором Даутовым и договориться с ним с глазу на глаз по существу проблемы. По существу той проблемы, которая стала причиной их приезда сюда. При этом Мочилов отдает себе отчет, что для ГРУ она не менее важна, чем, предположим, текущая, если не больше. Это для ФСБ и Интерпола текущая превалирует. Но задача спецназа ГРУ – иметь бойцов с наиболее высокими способностями к ведению военных действий. И здесь задача по разрешению загадки профессора Радяна стоит на первом месте. Другое дело, что эту загадку давно уже не удается разрешить. И нет никаких предпосылок к тому, что удастся на этот раз. Однако любая попытка может приблизить к положительному результату. Следовательно, такую попытку следует предпринимать.

С дежурным по КПП Юрий Петрович загодя договаривается по телефону, и в нужный момент тот звонит, чтобы Мочилов вышел, – самого дежурного предупредили с первого шлагбаума, стоящего на дороге из военного городка, за два километра от реабилитационного центра. Юрий Петрович выходит из бункера и рассматривает «Ауди-8», въезжающий в распахнутые ворота. Дежурный козыряет с почтением, которое все чеченцы любят чувствовать к себе. Очевидно, от национальной черты характера никуда не деться, какой бы умной головой ты ни обладал и каких бы званий ни достиг. Кроме того, и сама машина требует к себе уважения. Нечасто такую встретишь в лесной глуши.

Около крыльца корпуса Ахмад Алимханович останавливается, рассматривая забавные рисунки, украшающие незнакомый «Гранд Чероки». Должно быть, рисунки его сильно интересуют. Здесь его и догоняет Мочилов.

– Здравия желаю, Ахмад Алимханович.

– Юрий Петрович, я полагаю?.. – Даутов поднимает густые черные брови, сильно контрастирующие своим цветом с абсолютно седой шевелюрой.

– Он самый...

– Здравствуйте. – Профессор протягивает руку. – Я вечером специально сюда приезжал, чтобы познакомиться с вашей шифровкой. Не знаю, насколько смогу быть вам полезным, но это, как вы понимаете, не разговор на крыльце...

На крыльце как раз остановились две медсестры и любезный, как гвардеец, офицер с ними. Профессор смотрит на часы.

– Если разрешите, я приму вас через пятнадцать минут...

– Прекрасно.

– А где ваши люди?

– Я хочу сначала побеседовать с вами тет-а-тет...

– Пусть так... – кивает профессор и проходит в корпус.

Юрий Петрович поднимается сначала к старшему Ангелу, рассчитывая, что того придется будить и потому необходимо начать обход личного состава именно с него. К его удивлению, старший Ангел уже проснулся и старательно занимается бритьем, а Пулат с младшим Ангелом играют в шашки в том же номере.

– Доброе утро... Вы, я вижу, уже отдохнули...

– Слегка... – бросает Пулат, увлеченный игрой.

– Я уже познакомился с профессором Даутовым. Он ждет меня для приватной беседы через пятнадцать минут, – докладывает полковник.

– Мы видели в окно... – кивает Виталий и озабоченно чешет затылок. Однако его озабоченность вызвана вовсе не тем, что желает сказать полковник, а положением на доске перед ним. – Нас на этой неделе тоже с ним познакомят?

– Я специально заглянул, чтобы вы были готовы. Только вот Сережа...

– Что – Сережа? – спрашивает младший Ангел не слишком любезно.

– Сереже, я думаю, придется подождать... Я не вижу пока причины для представления... Более того, даже не вижу обязательности такой процедуры... Мне кажется, что Сережа должен определить себе задачу несколько иную...

– Я тоже так думаю, – младший Ангел согласен, – и потому пока жду звонка от Басаргина. Он держит под контролем передвижения Абдукадырова, если только трубка до сих пор находится у него. Кроме того, номер сотового телефона Ахмада Даутова, который я ему передал перед отъездом. И буду ориентироваться, исходя из данных, которые получу. – Откуда у вас номер мобильника профессора? – подняв брови, интересуется полковник.

– Его мне любезно предоставили в ЦРУ.

– Я серьезно.

– Я еще серьезнее...

– Новости...

– Тем не менее пока нельзя ни городской телефон отключать, ни сотовый... Контроль даст нам возможность оперативно реагировать на развитие событий. В ваши же секреты я даю слово не забираться, можете, товарищ полковник, не волноваться по этому вопросу.