Поль Констан - Мед и лед Страница 26

— Вам надо понять, — отчитывала она меня, словно нерадивую ученицу, — что дело тут вовсе не в правосудии. Судья Эдвард от всей души желает физической смерти Дэвида, но Хитер Хит хочет духовной смерти судьи Эдварда. Если мы выиграем, судья Эдвард проиграет. Он проиграет честь, репутацию, влияние, доверие. Он проиграет всё.

— Если мы выиграем!

— Скоро Хитер Хит сама сообщит, что экспертиза следов от укусов, которой мы добиваемся уже почти десять лет, наконец проведена.

— Вы в этом уверены?

— Конечно, а иначе на сайте опубликуют рассказ о каннибальской пирушке в Братстве. У них нет выбора.

32

Речь шла о сведениях, которые Энтони сообщил Россо по поводу «домашних зверушек». Эти откровения обладали такой чудовищной силой, что Марта хранила их в тайне и сообщила о них только Розарио, а шокированная Розарио — Хитер Хит. Они позволяли по-новому осознать все происшедшее, где смешались секс, ревность и наркотики. То, что он рассказал, было просто немыслимо.

Чтобы торжественно отметить поступление в университет и навсегда закрепить братские узы, студенты Братства Уайт Хоума решили организовать каннибальский ужин. Не какое-нибудь кровавое месиво, а настоящий ужин со скатертью, фарфором, столовым серебром, хрустальными бокалами, — всё как дома, — с мясным блюдом, в котором был бы кусочек человеческой плоти. Важный момент. Опасность и тайна должны были бы всех объединить. Кто там был? Кто это ел? И более того, кто признает, что он это ел?

— Невозможно!

— А вот и нет! — ответила Розарио. — Вам кажется это невозможным. Но слышали ли вы когда-нибудь об истязании новичков или о других церемониях посвящения? Только когда они предаются огласке, становится понятным, до какой степени архаичные нравы создают благоприятную почву для таких ритуалов. Вы никогда не видели репортажей на эту тему? Сынков богатых родителей с нахлобученными свиными головами, благовоспитанных студенточек с задранными юбками в унизительных позах? Обычно только из газет родители узнают, что их мирные чада — осквернители могил, выкапывающие гробы и вбивающие кресты трупам в грудь.

Я не верила ни одному ее слову. Розарио утверждала, что каннибализм под видом обыкновенного приема пищи является символическим главным актом больших церемоний посвящения новичков. Она говорила, что это обычное дело, ведь не перевелись еще студенты-медики. Всегда находился какой-нибудь весельчак, который после сеанса препарирования мог унести кусочек покойника. И продемонстрировать его в нужный момент к вящему ужасу женской аудитории, перед которой он утверждался таким образом. Она сама была тому свидетелем. Она видела, видела собственными глазами труп, распятый на дорожном указателе у автострады. И это была всего лишь милая шутка студентов-медиков, праздновавших конец экзаменов.

Бадди, Гарри и Энтони совершенно естественно обратились к Дэвиду, считая его уже посвященным в члены Братства. Дэвид словно упал с неба. Он был готов ко всему: оргии, попойке, марихуане, крэку, кокаину, но не человеческой плоти! Его удивление показало, что он не принадлежал к Братству. Возможно, в этот момент у парней и появились первые сомнения насчет того, кем он являлся на самом деле. А поскольку это совпало со связью Дэвида и Кэндис, то они об этом больше не заводили речи.

Предложение Энтони вспомнилось Дэвиду, когда он изучал увечья Кэндис. Все-таки одиозный ужин каннибалов состоялся! Пусть они не успели приготовить мясо, как планировали, но они рвали его зубами, набивали полные глотки, все вместе пожирая девушку, которую сначала изнасиловали, а потом убили. Секс, унижение, смерть и каннибализм — весь священный ритуал был налицо. Первым делом Дэвид попытался узнать, снял ли эксперт отпечатки следов укусов на теле Кэндис. Следы — теперь в его голове вертелось лишь это слово. Всех, кто его навещал, он спрашивал об этих следах. «Чего вы боитесь? — спросил адвокат Флойд, явно опасавшийся, что эти следы докажут вину Дэвида, хотя до этого заверял его: — Да, все было сделано, сделано по закону. Судья Эдвард лично об этом позаботился. И я считаю, что вам не нужно настаивать, чтобы вновь и вновь занимались этими ужасающими свидетельствами».

Эта история со следами сразу понравилась Хитер Хит. Она вспомнил одно дело, произошедшее, когда она училась в университете, от которого Роузбад содрогается до сих пор. Через две недели после начала учебного года, во время посвящения новичков, в кампусе соседнего университета была обнаружена девушка, привязанная к дереву. Она была раздета догола, ее тело было измазано медом, земляничным вареньем и шоколадом. Парни из Стоуна вылизывали ее всю ночь. Истерзанная, с горящей кожей, девушка дрожала от страха и стыда. По словам Хитер Хит, это была облегченная версия каннибальского пира.

Парни из Уайт Хоума хотели устроить для своего посвящения что-то более конкретное, этакий буржуазный каннибальский ужин. «Вот обратная сторона этих слитком чистых мирков», — объяснила Хитер Хит, знавшая в этом толк. В одном из своих репортажей об университетских девушках она собрала жалобы студенток самого модного, самого известного колледжа Коут: «На нас страшно давят, от нас требуют быть идеальными». Хитер Хит, являвшаяся для этих девушек самим воплощением совершенства и успеха, была приглашена на частный вечер. Оставив свои меховые манто в гардеробе, студентки, у которых она брала интервью, дефилировали теперь нагишом перед парнями из военного колледжа, которые, естественно, не имели права к ним прикасаться.

— Невозможно! — ответила ей преподавательница, с которой она разговаривала на следующий день. Та уже пятнадцать лет преподавала в этом почетном и славном учреждении и ни разу ничего подобного не слыхала.

— Секс и тайна — очень хорошее сочетание? — заключила Хитер. — Никто не желает этого замечать — ни родители девушек, ни тем более родители парней, потому что все они тоже через это прошли. Если мы потянем за эту ниточку, всё общество окажется голым. Секс и унижение лежат в основе церемоний посвящения. А иногда по пятам за ними идет смерть.

— Теперь, когда вы это говорите… — вспомнила вдруг преподавательница. — Несколько лет назад на площадке для гольфа мы обнаружили труп студентки. Она была голой. Убийство не раскрыто.

33

В этой странной стране ураганам давали девичьи имена, а девушек называли в честь конфет. В этой странной стране девушки из высшего общества позволяли мальчишкам, игравшим ковбоев в идиотском спектакле о посвящении в мужчин, привязывать себя к деревьям, лизать и кусать. В этой странной стране правосудие вершилось от имени Бога, но на въездах на автострады красовались распятые трупы.

Я спросила Розарио, в Вирджинии ли она видела тот распятый труп? Она удивленно взглянула на меня:

— Нет, конечно! Это было в Аргентине.

Единственный убийственный факт из прошлого Розарио: этот бледный окоченевший труп со склоненной на плечо головой, с пробитыми гвоздями ладонями и сложенными ногами. Полностью обнаженный, блекло-желтый старик.

Я ошиблась, теперь придется переделывать всю сцену, по-другому соединять куски паззла: ураган, девушка, леденцы[4], труп. У Дэвида Денниса было начало истории, у Хитер Хит — конец. Марта была всего лишь расстроенным свидетелем одного интересного эпизода истории, не более. Розарио вписывалась в сценарий лишь этим позабытым эпизодом, набросок которого она дала — эпизодом с распятым трупом.

Если бы я снова вернулась в Роузбад и стала вести занятия по писательскому мастерству, то предложила бы следующий сюжет: «В конце лета Кэнди, студентка из Роузбада, была обнаружена мертвой в Вирджинии на пляже». И тогда студентки, отбросив страх, рассказали бы в своих сочинениях о тайных церемониях, о том, как им хочется внимания мальчиков, как они боятся секса, как понимают «насилие». Мёд и лёд, о котором говорил Филипп, был лишь способом существования, элегантным образом жизни, а отстраненная мягкость и улыбки маскировали их огромное желание любить и боязнь жить.

Рассказывая в свою очередь историю Кэнди, они говорили бы о самих себе, своих отношениях с парнями, первых выходах в свет, блестящих, но тут же приходивших в негодность нарядах, о поцелуях с привкусом пива на заднем сиденье машины, шарящей руке парня, которую они зажимают между ляжками. Да, описывая преступление, совершенное десять лет назад, они рассказали бы мне правду о жизни успешных девушек с Юга. И тогда Роузбад перестал бы быть сосредоточием красоты и великолепия, а предстал бы ловушкой, местом пересечения трагических путей. Они бы не бросили Кэнди умирать в комнате Братства Уайт Хоума, она бы скончалась в Роузбаде, в нескольких метрах от дома судьи Эдварда, в результате длинной и ужасной погони по вековым лесам. Изнасилованная, раненая, избитая, всеми покинутая, она бы скончалась от ужаса.