Наталья Борохова - Звездный час адвоката Страница 34

– Ну вот, яблоки опять поражены жучком, – расстроенно говорил он, и я, проделав головокружительный прыжок через горные цепи и равнины, оказывалась опять в своем кабинете, на том же кресле, что и два часа назад, ошеломленная, застигнутая врасплох, с испачканными чернилами руками.

– Что с тобой? – спросил муж. – Ты словно вернулась с другой планеты. Я говорю, яблоки опять поражены жучком. Придется что-то делать! Ты себя нормально чувствуешь? Вид у тебя какой-то странный…

Я смотрела в его карие глаза за линзами старых очков, которые он всегда надевал, возясь в огороде, и недоумевала, куда девался вдруг тот самый альпинист из моих грез.

– Я… Да. Я нормально себя ощущаю, – пробормотала я, чувствуя себя при этом, как прелюбодейка, застигнутая мужем в самый неподходящий момент. Кончики моих ушей стали горячими.

– Ты что-то пишешь? – спросил муж, с любопытством глядя на ворох исписанных бумажек.

– Да. Решила переделать учебные планы, – соврала я, хотя было лето, самый разгар отпуска.

– На, погляди! Ну разве это не напасть?

Он сунул мне под нос яблоко, испещренное ходами и выходами хитрого жучка. Я только поморщилась и отвернулась в сторону…

С того времени общение с моим виртуальным героем стало моей тайной потребностью. Я дала ему имя, придумала прошлое. Он обрел плоть и голос. У него появились привычки и любимые слова. Даже одежду на каждый день я подбирала ему так тщательно, как жена для любимого мужа. Я застегивала ему пуговицы, но не наглухо, а так, как я любила, немного обнажая мускулистую грудь; причесывала короткие темные волосы, пренебрегая расческой, используя лишь собственные пальцы; целовала морщинки у глаз, держала за руки. Может, кому-нибудь моя нереальная любовь показалась бы простым помешательством, но я, впервые за много лет, была счастлива. Я назвала себя Ольгой, хотя в жизни у меня было совсем другое имя. Мне не хотелось, чтобы моя настоящая и выдуманная жизнь пересекались. Пусть уроки английского, рассада на подоконнике и яблочный пирог по вечерам останутся здесь, в этом домике под красной металлической черепицей. Здесь ждут меня скука и обыденность, зато там… Там мы принадлежали друг другу полностью, без остатка. Конечно, у меня были и другие герои, но их лица и характеры были несколько размыты, ведь все они выступали лишь массовкой. Мы существовали в особом, обособленном, мире, и я была счастлива, понимая, что нас никто не в силах разлучить. Я знала, что если и появится соперница, я уничтожу ее одним лишь росчерком своего пера. Я назвала его Ояр, вычитав это имя однажды в одной из старых прибалтийских историй.

Подруга приехала неожиданно. Вернее, это я, поглощенная написанием своего романа, просто упустила, что листья на деревьях в нашем саду приобрели яркую осеннюю раскраску, а капуста на грядках стала покрываться холодной изморозью по утрам. Лето кончилось. А это означало, что пора в школу, и свободного времени на общение с моим мужчиной становится меньше. Конечно, Ояр был этим недоволен. Я дрожала от слез в его сильных объятиях и обещала, что что-нибудь придумаю. В школе, ссылаясь на проблемы со здоровьем, я попросила уменьшить нагрузку, и все свободное время стала проводить за письменным столом.

Первым в мой выдуманный мир ворвался муж. Я застала его как-то раз, читающим листы, в беспорядке разбросанные мной в кабинете.

– Что это? – спросил он, поднимая на меня удивленный взгляд.

– Это мой роман, – с запинкой заметила я.

– Здорово написано, – сказал он, растерянно глядя на созданную мной бумажную гору. – Как я понимаю, главной героиней ты сделала свою подругу?

Я едва не поперхнулась. Подруга?! При чем тут она? Я не сразу сообразила, о чем он говорит. Господи, их имена совпадали! Признаться, до этого момента я не придавала этому никакого значения. Ну, мало ли на свете женщин с именем Ольга?

Теперь подобное положение вещей меня взволновало, но и обрадовало. Что, интересно, сказал бы мой муж, если бы я вела повествование от первого лица? «Я трепетала в его объятиях, понимая, что пропала навеки». Нет уж! Дорога в мой заповедный мир должна быть скрыта от посторонних глаз.

– Да, это Ольга! – соврала я не моргнув глазом.

Мой любимый мужчина насмешливо улыбнулся, кивнув мне головой. «Ловко придумано!» – сказал Ояр, но мой настоящий муж, конечно, ничего не услышал.

– Ты дашь ей почитать? – спросил он.

– Может быть, – уклончиво ответила я тогда…

Все получилось случайно. Ботаник сообщил моей маме, что я пишу роман. Та выпросила у меня черновик, затем, не спросив моего мнения, показала его одному из знакомых издателей. Тот заинтересовался, и понеслось… Я правила главы, подгоняла повествование под нужный стандарт, считая количество печатных знаков. Ояр был недоволен. Он хмурился со страниц моей будущей книги, не понимая, зачем допускать в наши отношения посторонних. Но я была непреклонна. Как иначе я могла оправдать долгие вечера, проведенные в своем кабинете?

Книга вышла в печать, и я, начинающая писательница, подписывала первые авторские экземпляры родственникам и друзьям. Конечно, я не могла оставить без внимания Ольгу. Та прочла книгу за два дня и явилась ко мне, поделиться впечатлениями.

– Пишешь ты гладко, – заявила она с порога.

– Тебе не понравилось? – забеспокоилась я.

– Почему? – усмехнулась она. – Любовная линия выдержана на пятерку, а вот альпинистская тема никуда не годится. Зачем ты вообще потащила своих героев в горы? Им что, равнин мало?

– Ну, ты понимаешь, – замялась я. – Любовь сама по себе – уже заезженная тема. Ее оживить могут только острые ощущения, переживаемые героями. А где их взять? Про войну писать не хочу, про необитаемые острова тоже. Где можно рисковать жизнью, переживать лишения, терять лучших друзей? А где для этого взять красивые декорации? Все это можно найти только в горах! Сверкающие снегом горные вершины, опасные камнепады, умопомрачительные лавины. Все это намного привлекательнее, чем поцелуи под луной в городском парке. Ты сама, между прочим, меня соблазняла горной романтикой!

– Да, соблазняла, – подтвердила Ольга. – Но такое я разве говорила?

Она перевернула несколько страниц книги и, видимо, найдя нужный отрывок, начала выразительно читать:

– «Мы лежали на вершине горы, и слабый ветерок шевелил наши волосы. Ояр протянул руку, нащупав мои пальцы, и легонько сжал их. „Мы победили!“ – шепнул он хрипло, и я, приподнявшись на локте, посмотрела в глаза, в которых теперь отражалось перевернутое небо. Наши губы встретились. Конечно, это было безумие, дарить друг другу любовь, лежа здесь, на вершине мира…» – Ольга бросила на меня насмешливый взгляд. – Ты еще не представляешь, детка, каким безумием занимаются сейчас твои книжные герои!

– Что ты имеешь в виду? – удивилась я. С моей точки зрения, приведенный отрывок был безупречен. Мне не было необходимости рассматривать технику восхождения, все эти крючки, карабины, обвязки – словом, все то, что могло выдать мою некомпетентность. Занятия любовью – это то, в чем, худо-бедно, любая женщина может выступить экспертом. Я тоже не была исключением!

– А то, что, находясь на высоте в семь-восемь тысяч метров над уровнем моря, твоим героям было бы затруднительно заниматься сексом! Ты о горной болезни слышала, детка? – огорошила меня Ольга, а я потрясенно уставилась на нее. О чем-то подобном, конечно, мне слышать приходилось. – Это, моя дорогая, патологическое состояние, вызванное кислородным голоданием. Твоим любовникам требовалась серьезная акклиматизация, а не упражнения по Камасутре! В таких условиях обостряются все имеющиеся у человека болезни. Может открыться даже прободная язва…

Я подавленно молчала. Конечно, у моего литературного любовника не могло быть никаких хронических заболеваний!

– «Шампанское ударило им в голову, и они поплыли, подобно облакам, в далекую страну грез», – прочитала она, даже не пытаясь скрыть свой смех. – Здесь ты недалека от истины. Они могли бы у тебя очень далеко уплыть!

– А что, в горах не пьют? – угрюмо спросила я.

– Смотря что ты называешь горами, – хихикнула подруга. – Если речь идет о воскресном пикнике в парке культуры и отдыха, а в качестве Эльбруса рассматривается ближайший бугорок, я не буду осуждать героев, даже если вместо шампанского они опустошат бутылку виски. Но в настоящих горах с алкоголем не шутят, детка! Даже один его процент в крови нарушает восприятие, и человек ведет себя непредсказуемо. Он может впасть в состояние аффекта, эйфории или же, наоборот, апатии. А все это, вкупе с горной болезнью, может стать коктейлем смерти! Кроме того, мало кто позволит себе такую роскошь – тащить на вершину бутылку шампанского в то время, когда может случиться банальная нехватка продуктов питания.

– Еще замечания будут? – насупилась я.

– Сколько угодно! Заметь, я пока не касалась технической части самого восхождения на гору, – улыбнулась она. – Там у тебя вообще темный лес! Если сейчас я тебе начну читать лекцию по технике безопасности в горах и перечислять виды существующих страховок, ты от отчаяния порвешь свою книгу в клочья и дашь торжественное обещание больше не писать!