Цю Сяолун - Когда красное становится черным Страница 39

– Это странно, – сказал Юй. – Казалось, что Вань жил для себя. Я не слышал, чтобы он часто уезжал из Шанхая.

– Это не мое дело. Тем утром в «Западной долине» было так много народу, что мне пришлось ждать больше полутора часов, прежде чем на моем столе появилась бамбуковая пароварка с маленькими сочными булочками. Когда я вышел оттуда, мне снова попался на глаза Вань. На этот раз он не стоял в очереди, а продавал билеты каким-то провинциалам на площади вокзала. Вань подрабатывал этим, продавая билеты тому, кто не мог часами простаивать в очереди.

– Это очень важная информация. Вместо того чтобы идти заниматься гимнастикой, Вань уходил рано утром, чтобы купить, а затем продать билеты на поезд. Теперь понятно.

– Я никогда не обсуждал это с кем-либо. Вань – это человек, который не может позволить себе потерять лицо. Это так унизительно для бывшего члена рабочей организации «Идеи Мао Цзэдуна», спекулировать на билетах. Поэтому он и говорил соседям, что ходит по утрам на гимнастику.

В те годы пропагандисты могли быть такими же безжалостными, как и хунвейбины, но у меня нет личной неприязни по отношению к ним. Никто не должен причинять зло, Вань или кто-то еще, но дело должно быть завершено.

– Спасибо вам, мистер Жэнь. Это большой прорыв.

Теперь Юй был окончательно убежден, что Вань не совершал никакого убийства. Но это не означало, что он может снять с него все обвинения. Ему нужно было снова переговорить с секретарем парткома Ли.

Этот завтрак оказался более интересным, чем предполагал Юй.

19

Утро старшего следователя Чэня было заполнено телефонными звонками.

Первым позвонил следователь Юй. Он подробно изложил Чэню тему «Раскрытие во время завтрака», рассказав о том, что произошло в «Старом предместье».

– В деле Ваня слишком много пробелов, – сказал Юй. – Я пока не могу закрыть следствие.

– Вам и не нужно, – добавил Чэнь, – нам не нужно.

– Но секретарь Ли очень спешит это сделать.

– Не волнуйтесь, я свяжусь с ним.

– И что вы скажете?

– Ну а если товарищ Вань – фигура политическая? Он ведь был во время культурной революции членом организации «Идеи Мао Цзэдуна»? А теперь, в девяностых годах, он – убийца. Товарищу Ли это не понравится.

– То есть вы, так сказать, проткнете его щит его же собственным копьем.

– Именно, – сказал Чэнь, улавливая в голосе Юя возбуждение. – Я поговорю с ним об этом.

Он знал, как разыграть эту карту. Ли сам попадется в собственную ловушку.

Чэнь заварил себе чай. Не успел он выпить первую чашку, пожевав, как обычно, нежные листочки зеленого чая и обдумав свой разговор с секретарем парткома Ли, как снова ожил телефонный аппарат.

Звонила медсестра из больницы Жэнцзи. Его мать нужно было госпитализировать для обследования желудка. По словам медсестры, ее лечащий врач крайне обеспокоен.

Эти новости были совсем некстати. К тому же неожиданный поворот в ходе следствия совпал с завершающей стадией его перевода. Чэнь пообещал Гу закончить его как можно раньше. Он знал, как дорого время для «Нового Мира». Ему снова показалось, что он не сможет совместить работу над проектом с работой полицейского, так мешающей ему сейчас, а теперь еще на него легла ответственность за здоровье матери. Прежде чем пациента госпитализируют, больница требовала задаток. Аванс за работу над переводом он получил, и этих денег сейчас было достаточно, чтобы покрыть задаток.

Конечно, он мог бы сделать пару звонков, используя свои связи. Тогда бы его мать приняли без всяких авансов. Он решил не делать этого, хотя у него был выбор.

Это был еще один момент экономической реформы, который Чэнь не мог принять. А как же те, кто не может заплатить задаток и у кого нет связей? Руководство больницы должно с пониманием относиться к таким людям.

Каждый в девяностых годах искал, где взять деньги. Лозунг «Сян цянь кань», что звучит немного пафосно: «Смотри в будущее», жестоко пародировали за слово «цянь – будущее», созвучное слову «деньги». Рыночная экономика охватила и больницы. Доктора и медсестры тоже были людьми. Их собственный доход полностью зависел от прибыли больницы.

Пока он разговаривал с медсестрой по телефону, в комнате появилась Белое Облако.

– Мою мать должны положить в стационар на обследование, – объяснил он, кладя трубку.

– В больницах считают, что это надо делать всем без исключения. Может, в этом нет необходимости, им лишь бы взять побольше денег. Они так зарабатывают, – сказала Белое Облако. – Да вы не волнуйтесь, мистер Чэнь.

– Наверное, так и есть. Спасибо, – ответил он. Он тоже удивлялся, почему требуется, чтобы его мать госпитализировали. Она много лет жаловалась на желудок, но никто не говорил, что это серьезно.

– Давайте я отнесу деньги в больницу и сделаю все необходимое. К тому же составлю компанию вашей матери. Это тоже входит в обязанности маленькой помощницы. Звоните в любое время, если будут вопросы. У вас есть номер моего мобильника?

Что же подумает мать? Он никогда не говорил ей о маленькой помощнице, которая работает с ним дома. Однако в этот момент он не мог колебаться.

– Хорошо. Скажи ей, что я приду днем или вечером. Спасибо тебе большое, Белое Облако.

– Не говорите так, – сказала девушка, кладя коричневую бумажную упаковку в холодильник. – Ой, здесь ростбиф с паровыми булочками. Прошлой ночью у вас даже не было времени, чтобы съесть стейк. Надеюсь, вы любите говядину. На обед подогрейте все в микроволновке.

Он снова был счастлив, что она ему помогала. Следующим по очереди позвонил секретарь парткома.

– Следователь Юй сообщил мне, что вы хотите со мной о чем-то поговорить. О чем же, товарищ старший следователь?

– Ах да. Следователь Юй доложил мне о последних обстоятельствах, появившихся в ходе следствия. Я хочу кое-что обсудить.

– Продолжайте.

– После последнего разговора с вами у меня появилось очень много мыслей по поводу этого расследования. Как вы сказали, мы должны знать о политической значимости дела. Если я вас правильно понял, власти хотят раскрыть дело без политических осложнений. Нам просто необходимо обойтись в этом деле без политики. – После многозначительной паузы Чэнь продолжил: – Если мы теперь поспешим закрыть дело и объявим Ваня убийцей, это может быть против интересов партии…

– Что вы имеете в виду, товарищ старший следователь?

– Я имею в виду то, что, если Вань настоящий убийца, мы, безусловно, его накажем. Но в его признании, по словам следователя Юя, все еще остаются белые пятна. Так почему бы нам не подождать пару или больше дней?

– Я не совсем понял. Пожалуйста, объясните.

– Состоится пресс-конференция, люди придут узнать, кто такой Вань, а он, как известно, бывший член рабочей организации «Идеи Мао Цзэдуна», когда-то он был красным, а теперь что? К сожалению, Вань не один такой. Для многих рабочих, вышедших на пенсию, настали тяжелые времена. Вань может стать примером того, как старый рабочий катится сейчас под уклон, как жизнь его рушится. Если Вань смог совершить убийство в порыве безумства, тогда так же, в подобном положении, это могут сделать и многие другие люди. Вань тогда может стать чем-то вроде символа.

– Это веский довод, товарищ следователь, – сказал Ли после длительной паузы, – но правительство города очень давит на полицию.

– Мы примем это во внимание, – с пониманием сказал Чэнь. – Если репортеры что-то пронюхают и напечатают в газетах, они быстренько раскрутят тему «антагонизма между бывшим членом организации «Идеи Мао Цзэдуна» и писательницей-диссиденткой, которая активно участвовала в культурной революции». Такие политические связи могут стать разрушающими.

– Тогда мы должны осуществлять строгий контроль над средствами массовой информации.

– Я сомневаюсь, что это будет эффективной мерой. Следуя вашим предположениям, на прошлой неделе я посетил шикумэнь. Там была масса людей, суета, новости и слухи распространяются так, как если бы у них были крылья. Журналисты тоже могут оказаться там. Сегодня некоторые газеты уже не такие, к каким мы привыкли, они больше не проявляют должной лояльности к властям. Им нужны сенсации, чтобы увеличить тираж.

После едва заметного колебания Ли согласился:

– Если следователю Юю нужно еще несколько дней, то думаю, это нормально. Народу важно знать, что правительство не причастно к смерти Инь. И нужно, чтобы они узнали об этом как можно раньше.

– У меня один вопрос, товарищ Ли.

– Да, старший следователь.

– Я насчет органов общественной безопасности. Кое-что ставит меня в тупик. Это не их дело. Ни один человек не сказал нам о том, что они вмешивались в расследование. Но они обыскали комнату Инь до того, как следователь Юй попал туда. Потом они скрыли информацию о заявлении Инь, о том, что она хотела обменять паспорт. Почему?

– Что ж, Инь была писательницей-диссиденткой. И понятно, что органы заинтересовались ее делом. Они не отчитываются перед нами, как я знаю.