Жорж Сименон - Маньяк из Бержерака. Дом судьи. Мегрэ и человек на скамейке (сборник) Страница 3

– Разожмите ему зубы… Хорошо… Так, хватит…

Это доктор вливает ему в рот какую-то горькую микстуру.

Наверное, яд, черт возьми, чтобы его прикончить!

Когда вечером Мегрэ пришел в себя, сестра, дежурившая возле него, вышла в коридор, где ожидали пять человек: комиссар полиции Бержерака, следователь, прокурор, секретарь суда и судебный медэксперт.

– Можете зайти! Но доктор предупредил, чтобы вы не слишком его утомляли. Впрочем, у него такой странный взгляд, что я не удивлюсь, если он окажется сумасшедшим!

И мужчины переглянулись с понимающими улыбками.

Глава 2

Пять разочарованных мужчин

Ситуация очень напоминала мелодраму, которую разыгрывали плохие актеры: перед тем как уйти, медсестра улыбнулась, бросив последний взгляд на Мегрэ.

Этот взгляд означал: «Я оставляю его вам!»

Палату заполнили пятеро мужчин; все они улыбались, каждый по-разному, но во всех улыбках сквозило нечто угрожающее. Можно было подумать, что они притворялись, и делали это нарочно для того, чтобы разыграть Мегрэ!

– Проходите, господин прокурор…

Невысокий человек с прической ежиком и грозным взглядом, без сомнения, отработанным специально, чтобы гармонировать с профессией. И сколько холода, сколько недоброжелательности в его глазах!

Прокурор прошел перед кроватью Мегрэ, бросил на него короткий взгляд, и, словно выполняя какой-то ритуал, встал возле стены, держа в руке шляпу.

За прокурором прошел следователь, с ухмылкой посмотревший на раненого, и остановился возле своего начальника.

Затем секретарь суда… Теперь возле стены стояло уже трое мужчин с видом заговорщиков!.. И вот к ним присоединился судебный медэксперт!..

В стороне пока еще оставался комиссар полиции, толстяк с выпученными глазами, которому в этом спектакле, по всей видимости, предназначалась главная роль.

Оглянувшись на остальных, он медленно опустил руку на плечо Мегрэ.

– Вот ты и доигрался, приятель!

В другой обстановке это выглядело бы на редкость забавно. Но Мегрэ даже не улыбнулся. Почувствовав неясную тревогу, он нахмурился.

Конечно, они беспокоятся о нем! Ему казалось, что граница между реальностью и сном была крайне расплывчатой, и с каждым мгновением она стиралась все больше и больше.

Сейчас перед ним явно разыгрывалась пародия на следствие! Комично выглядевший комиссар полиции улыбался с хитринкой.

– Признаюсь, я очень рад, что смог наконец-то увидеть тебя!

Остальные мужчины, замершие возле стены, смотрели на него, не отрываясь.

Мегрэ вытащил руку из-под простыни с протяжным вздохом, вызвавшим удивление у него самого.

– Ну, и кого ты выбрал на эту ночь?.. Еще одну женщину? Или юную девушку?..

Только теперь Мегрэ сообразил, что ему нужно многое сказать, чтобы прояснить ситуацию, и, поняв это, испугался. Он был слишком измотан. Его клонило ко сну. Все тело болело…

– А, оставьте… – машинально пробормотал он, вяло махнув рукой.

Они ничего не поняли. Он повторил совсем тихо:

– Оставьте! Завтра…

Он закрыл глаза, и в его воображении тут же смешались лица прокурора, судьи, врача, комиссара и секретаря, из образов которых возникло существо, походившее одновременно на хирурга, фермера и человека из поезда.

На следующее утро он уже сидел в постели – точнее, почти лежал, опираясь на подложенные под спину две подушки – и наблюдал за медсестрой, которая суетилась в солнечных лучах, занимаясь уборкой палаты.

Симпатичная девушка, крепкая, высокая – типичная агрессивная блондинка. Она то и дело посматривала на раненого, одновременно вызывающе и опасливо.

– Скажите… Вчера действительно ко мне приходили несколько господ?

Она свысока глянула на него и ухмыльнулась:

– Зря стараетесь, со мной это не пройдет!

– Но, послушайте… Скажите, зачем они приходили?

– Мне запрещено разговаривать с вами. И хочу сразу предупредить: все, что вы мне скажете, я обязана передавать им.

Забавно, но Мегрэ испытывал нечто вроде удовольствия от этой ситуации. Так бывает ранним утром, когда видишь сон, который хочется досмотреть прежде, чем окончательно проснешься.

Солнце сияло так ослепительно, как бывает только в сказках о феях. По улице проскакала группа всадников, и когда они завернули за угол, торжествующе пропели трубы.

В этот момент сестра проходила рядом с кроватью, и Мегрэ, у которого на языке вертелось множество вопросов, попытался ухватить ее за полу халата, чтобы привлечь внимание.

Сестра обернулась, дико вскрикнула и убежала.

Ближе к полудню ситуация начала немного проясняться. Когда врач менял Мегрэ повязку, в палату зашел комиссар полиции. На нем была совершенно новая соломенная шляпа и ярко-синий галстук.

– Вы даже не полюбопытствовали заглянуть в мой бумажник? – вежливо поинтересовался у него Мегрэ.

– Вы прекрасно знаете, что у вас не было бумажника!

– Тогда все понятно. Позвоните в судебную полицию. Вам скажут, что я – дивизионный комиссар Мегрэ. Если же вы торопитесь, то позвоните моему коллеге Ледюку, у него дом в местечке Виллефранш… Но прежде всего скажите, где я нахожусь?

Однако ему не удалось переубедить полицейского, на лице которого по-прежнему играла недоверчивая улыбка. Он даже подтолкнул локтем хирурга, подмигнув ему.

Вплоть до появления Ледюка, прибывшего на стареньком «форде», окружающие относились к Мегрэ крайне сдержанно.

Но в конце концов им все же пришлось признать, что Мегрэ – это Мегрэ, а не маньяк из Бержерака!

Щеки Ледюка были покрыты здоровым румянцем, и у него был цветущий вид мелкого рантье. С тех пор как ушел в отставку, Ледюк старался не курить ничего, кроме пенковой трубки, черешневый мундштук которой выглядывал из нагрудного кармана.

– Вот вкратце о происходящем. Я ведь живу не в Бержераке, но каждую субботу приезжаю сюда на рынок. Находясь здесь, всегда обедаю в отеле «Англетер»… Так вот, около месяца назад на дороге нашли мертвую женщину… Точнее, убитую: она была задушена. И если бы только это! Убийца, настоящий садист, задушив женщину, вонзил ей в сердце длинную тонкую иглу!..

– Кто эта женщина?

– Ее зовут Леонтина Моро. Жила на ферме Мулэн-Неф. Убийца ничего не взял у нее.

– И он не?..

– Следов насилия не оказалось, хотя убитая была молодой и красивой. Преступление совершилось поздним вечером, когда женщина возвращалась домой от своей родственницы. Но это было только начало! В другом случае…

– Значит, было два убийства?

– Если точнее, то два с половиной… Второй жертвой оказалась девочка шестнадцати лет, дочь начальника вокзала. Она решила прокатиться на велосипеде и… Ее нашли в таком же состоянии, как и первую…

– Тоже вечером?

– На следующее утро. Но преступление было совершено вечером… А третьей оказалась горничная из отеля, которая возвращалась от своего брата – он работает путевым обходчиком и живет в пяти-шести километрах отсюда. Женщина шла пешком. Неожиданно кто-то схватил ее сзади и повалил на землю… Но на этот раз он имел дело с крепкой особой: ей удалось извернуться и вцепиться зубами в руку нападавшему. Тот выругался, отпустил ее и скрылся… Она толком не разглядела его, так как видела только со спины.

– Это все?

– Да, все! Люди убеждены, что имеют дело с маньяком, который скрывается в окрестных лесах. Никто и мысли не допускает, что им может оказаться какой-нибудь житель города… И когда фермер сообщил, что нашел вас возле леса, все решили, что вы и есть убийца, раненый при попытке совершить очередное преступление…

Ледюк говорил весьма серьезно. Похоже, он не хотел замечать комичность ситуации.

– К тому же, – добавил он, – есть люди, которые будут стоять на своем.

– Кто занимается расследованием?

– Прокуратура и местная полиция.

– Слушай, дай мне поспать.

Конечно, виной этому была слабость, потому что Мегрэ постоянно неудержимо клонило ко сну. Он чувствовал себя хорошо только в полудреме, лежа с закрытыми глазами и повернувшись лицом к солнцу, лучи которого пробивались сквозь закрытые веки.

Теперь у него появились новые персонажи, и в своем сознании он мог оживлять их, как ребенок оживляет оловянных солдатиков, которых достает из коробки. Фермерша тридцати лет… Дочь начальника вокзала… Горничная из отеля…

Он вспоминал лес, высокие деревья и светлую дорогу, представлял нападение, валяющуюся в пыли жертву и убийцу с длинной иглой в руке…

Просто фантастика! Трудно представлять такое в палате, слушая доносящиеся с улицы звуки мирной жизни. Вот кто-то под самым окном Мегрэ минут десять терзал стартер, прежде чем завел двигатель. А это подъехал хирург на своей быстрой послушной машине, которой сам управлял.