Билет в забвение - Эдвард Марстон Страница 53

«С этой молодой леди все было по-другому, сэр. Она не была обычной уличной проституткой. Долли была красива, и — помоги мне Бог — я был вынужден смотреть на это…»

«На ее портрет в обнаженном виде — ты это имеешь в виду?»

«Да, это так. Кроме того, «сказал Лиминг, «у меня дома есть зеркало. Я знаю, что у меня некрасивое лицо. Какая женщина выбрала бы меня из-за моей внешности?»

«Эстель так и сделала».

«Я знаю, и с тех пор я благодарен вам, сэр. Но эта юная леди никогда бы не взглянула на меня дважды, если бы ей не хотелось наказать юного мистера Воана. Вот почему она делала мне неподобающие предложения. Меня хотели использовать как оружие против него, — сказал Лиминг, щелкая поводьями, чтобы увеличить скорость лошади. «Это заставило меня чувствовать себя ужасно».

«Примите мои соболезнования, «сказал Колбек, похлопав его по колену. «Если нам снова понадобится связаться с молодым мистером Воэном в его студии, я пойду вместо вас.

«Благодарю вас, сэр».

Утешьте себя этой мыслью. Если бы к его брату Перси пристала эта молодая леди, он был бы шокирован еще больше, чем вы. Религия до сих пор защищала его от мира женских уловок, в то время как Джордж наслаждается этим.»

«Для меня это закрытая книга, — признался Лиминг, — и я хочу, чтобы она оставалась закрытой». Они ехали еще несколько минут, прежде чем он заговорил снова. «Как могут два брата быть такими разными во всех отношениях? Перси Вон — викарий, который, по вашим словам, верит в чистоту жизни и самоотречение, в то время как Джордж делит постель с… с такой женщиной, как Долли. Вы не поверите, что у них были одни и те же родители.»

На мой взгляд, Перси более интересный из них двоих. Он мрачен и самоуверен, в нем есть глубины, которые никто не мог постичь. Джордж, с другой стороны, настоящий экстраверт. Он любит вызывать возмущение своим поведением, — сказал Колбек, — но, как мне кажется, он всего лишь играет в художника. Я нашел его привлекательным, но немного поверхностным. Перси — мыслитель в семье. Я не верю, что его брат когда-либо серьезно задумывался. Джордж просто делает то, что ему нравится в любой момент времени.»

Поднимаясь по ступенькам в студию, Джордж Воэн совсем не был уверен, какой прием его ожидает. Хотя Долли была чувственной молодой леди, она также была очень капризной. Угроза, которую она произнесла, когда он видел ее в последний раз, вызывала беспокойство. Он настолько привык к ее общению и безудержной страсти, что скорее принимал ее как должное. Мысль о том, что он, возможно, потерял и то, и другое, нервировала. Он никогда не найдет такую податливую модель, как она, или такую умелую и удовлетворяющую любовницу. Вместе они могли бы улучшить его карьеру; порознь он работал бы в пустоте без вдохновения.

Подойдя к двери студии, он остановился, прислушиваясь. Изнутри не доносилось ни звука. Он не был уверен, постучать ему или просто открыть дверь своим ключом. После долгих размышлений он сделал и то, и другое, постучав в дверь, затем отперев ее. Его сердце упало. Комната была пуста, а кровать неубрана. Когда он огляделся в поисках письма, то ничего не нашел. Долли, казалось, умыла руки и сбежала. Он сел на край кровати, обхватив голову руками. Прошло несколько минут, прежде чем он услышал скрип половицы.

В конце концов, она была там. Долли пряталась за ширмой, где обычно раздевалась, прежде чем позировать ему. Вскочив, он пробежал через комнату и отодвинул ширму в сторону. Его охватило раскаяние.

«Я думал, что потерял тебя, моя дорогая».

«Этот вопрос все еще находится на волоске», — предупредила она.

«Ты меня так напугала, Долли».

«Это меньшее, чего ты заслуживаешь за то, что вот так сбежала от меня».

«Это была чрезвычайная ситуация», — сказал он. «Я тебе это объяснял».

Дела значат больше, чем слова, Джордж Воэн. Я умолял тебя остаться, а ты все равно помчался в Оксфорд. Если бы ты не вернулся сегодня, я бы собрала свои вещи и уехала. Все художники одинаковы, «пожаловалась она. «Они обещают тебе землю, а потом сбрасывают тебя, как камень».

«Это не то, что произошло».

«Случилось то, что я почувствовала, и это причинило боль. То же самое было с Себастьяном, когда я была его моделью. Он наполнил мои уши чудесными обещаниями, но так и не выполнил их. Вот почему в конце концов я сбежала к тебе. Я завязала с артистами, «объявила она, раздраженно топнув ногой. «Ты третий, кто меня подвел».

«Я исправлюсь», — поклялся он. «Я люблю тебя, Долли. Я не могу работать без тебя».

«В следующий раз я выберу политика, как моя подруга. Она говорит, что на них гораздо надежнее, особенно если они женаты. Они более благодарны и гораздо более щедры».

«Я буду щедрым, когда стану богатым и знаменитым».

«Возможно, мы оба будем старыми и седыми к тому времени, когда это произойдет».

«Нет, мы не будем», — сказал он, беря ее за руки. «Ты знаешь, что у меня есть талант. Ты десятки раз говорила мне, что я лучший художник, чем Себастьян или тот, кто был до него. До успеха всего год или два, возможно, даже месяц или два. Останься со мной, Долли. Мы созданы друг для друга.»

Она вырвалась и подошла к окну, чтобы посмотреть на дома.

«В Лондоне полно мужчин, которые оценили бы меня по достоинству», — сказала она. «Они будут содержать меня в той же роскоши, что и мою подругу. Мне не пришлось бы мириться с голыми досками пола, этой ужасной кроватью и постоянной вонью масляной краски.»

«Тогда ты должна идти», — сказал он ей, меняя тактику. «Если я так сильно разочаровываю тебя, Долли, то тебе лучше найти какого-нибудь слащавого политика или богатого банкира, который может видеть тебя только в отсутствие жены. Что я пытался сделать, так это поделиться с тобой всем — своим временем, своей работой, своими деньгами и своей любовью. Я не просто поместил тебя между своими супружескими обязательствами. Иди к этой своей подруге, «настаивал он, указывая на дверь. «Спроси ее, как она повлияла на своего члена парламента. Узнай точно, что она должна сделать, чтобы поддержать его интерес. Ступай, Долли.»