Валерий Ильичёв - Прощание с облаками Страница 5

Музыка замолкла, и она склонилась перед магнитофоном, меняя кассету. Упускать такой момент было глупо. Я обхватил её сзади, захватив ладонями груди, прижал к себе и начал целовать в шею. В первое мгновение женщина инстинктивно дернулась, словно намереваясь вырваться, но тут же, заставив себя смириться, покорно расслабилась, позволив моим рукам жадно обшаривать её тело. Распаленный, я подхватил её под колени, поднял и поднес к дивану.

«Подожди, мне надо обязательно принять душ!» — голос был неприятно властным и не допускал возражений. Я невольно подчинился, поставив её на ноги. Стремясь смягчить свою резкость, Нина ласково провела холодной ладонью по моей щеке: «Потерпи немного, дорогой, я теперь никуда от тебя не денусь! Раздевайся пока и ложись!»

«Ну что же, подождать немного можно. Не нравится мне только эта деловитость и холодность. Не похоже, что женщина пылает ко мне страстью, но зачем-то она меня сюда все-таки затащила? Не из-за денег же, которых у меня сроду лишних не было. Ну да теперь все равно: в бой я уже ввязался, а завтра меня уже здесь не будет».

Свет погас, и обнаженное тело женщины, тускло освещаемое в темноте бледными лучами уличного фонаря, бесшумно скользнуло ко мне под одеяло. Ну что же, если даже у этой женщины и не было ко мне страсти, то все компенсировалось опытностью горячего молодого тела, легко угадывающего и охотно откликающегося на мои непроизвольно пылкие желания.

Когда первая буря наших жарких схваток утихла, я, с удовлетворением откинувшись на подушки, подумал, что не зря все это затеял. Но никто не волен предугадать, какие испытания его ожидают!

Разгоряченный только что отзвучавшей симфонией близости, я даже сразу не понял, о чем она меня просит. «Какое мне дело до её тяжеленного чемодана? И почему от него надо скорее избавиться?» Но постепенно тревожная мысль о том, что я вляпался в какую-то грязную историю, заползла мне в сознание: «А что там у тебя в этом чемодане?» «Тебе что за дело? Женщина просит помочь, и ты не должен отказать». Она гибко поднялась, подошла к столу, налила остатки вина в бокалы и вернулась к дивану. Темнота скрывала черты её лица, но грудь, живот и стройные ноги довольно четко просматривались в полутьме и, вновь почувствовав острое желание, я отбросил в сторону тревожные мысли. Мы чокнулись, и кисловатая влага вина окропила и смягчила сухость во рту. Я вновь был готов к любовным играм.

На этот раз наше сближение было более длительным. В какой-то момент примерно равной битвы она оказалась сверху в позе наездницы и я уверенно опознал в силуэте изображенной на картине женщины свою напарницу. Пугающий мрачный символ на мгновение притупил радостное возбуждение близости, но молодая гладкая кожа столь сильно желанной женщины вновь отвлекла от подозрений и я почувствовал приближение окончания и этой схватки.

Теперь мне понадобилось больше времени, чтобы придти в себя, успокоиться и вернуть ровный ритм дыхания. Изгоняя телесную усталость, я растянулся на спине, закинув за голову руки, стараясь расслабить чуть онемевшие от предшествующего напряжения мышцы. И вот тут-то, когда позади остались экстаз и восторг чувственных наслаждений, тревога по-настоящему заполонила все мое существо: этот проклятый коричневый чемодан, весь обвязанный веревками, явно таил опасность. Иначе зачем она так желала от него поскорее избавиться, да ещё с моей помощью? Ну да и я не простак, пока не выясню, в чем тут дело, в чужую историю влезать не буду. Хотя чего там крутить — уже влез и теперь надо попытаться выбраться без потерь. Мой план был прост: подожду, когда дама уснет, и загляну в чемодан, а пока сделаю вид, что я утомленный любовными утехами, отключился.

Прошло не менее часа, пока я решил, что она уснула. Стараясь не шуметь, я сел на диване, откинув в сторону одеяло. Обнажились соблазнительные и привлекательные ягодицы моей партнерши. Совсем некстати мелькнула мысль о новом сближении. Выругав себя, заставил подняться и, осторожно ступая босыми ступнями по холодному паркету, прокрался на кухню. Тугой узел веревки поддавался с трудом. Наконец, мне удалось освободить чемодан от веревочных пут. На какое-то мгновение замер, не решаясь отомкнуть блестящие металлические планки замков. Сидя на корточках, пытался унять сильное биение сердца. И чего я так боюсь?

Разозлившись на свою нерешительность, резко кляцнул запорами замков и приподнял крышку. Сладковатый запах начинающегося гниения ударил в ноздри. Даже в свете уличного фонаря легко можно было разглядеть сквозь прозрачное полиэтиленовое покрытие мужское туловище без головы и ног. Этот обрубок человеческого тела с туго привязанными к туловищу руками был особенно страшен в мирной обстановке жилого дома среди аккуратно развешенной кухонной утвари. Натекшая, кровь скопилась в складках прозрачной пленки и напомнила разбредшийся пакет фасованной печени, длительное время хранившейся в тепле. Меня замутило.

Словно взводимый курок угрожающе сухо ударил по нервам щелчок выключателя, и яркий свет резанул по глазам. В дверях стояла хозяйка. Ее тонкое длинное лицо ещё более вытянулось вперед по направлению ко мне и оскаленные мелкие зубки придали ей сходство со злобным мелким грызуном, приготовившемся к атаке. Она успела накинуть на себя халатик, и я, стоящий перед ней во весь рост, внезапно застыдился своей наготы перед женщиной, с которой недавно был близок.

Она, казалось, наслаждалась моим смятением. «Ну что, удовлетворил свое любопытство? Теперь доволен? Вед предупреждала, незачем тебе знать, что там под крышкой чемодана. Давай закрой, это — неприятное зрелище!»

Мои дрожащие пальцы никак не могли защелкнуть замок. Грубо отстранив меня в сторону, женщина с силой надавив на крышку, ловко защелкнула замки. Затем я помог ей крест на крест обвязать чемодан веревкой. Наклоняясь, приподнимая и переворачивая чемодан, я действовал чисто механически, преодолевая тошноту и головокружительную дурноту. Женщина ловкими сильными движениями протаскивала и вязала страшный груз. Не застегнутый халат то и дело приоткрывал передо мной все прелести молодого гибкого тела с гладкой привлекательной кожей. Но вместо прежнего радостно возбуждающего волнения в крови я ощущал отвращение к этой привлекательной плоти, казалось, лишенный всех нормальных человеческих чувств.

«Надо же было так вляпаться! Если выберусь благополучно, то дам зарок на всю жизнь: ни разу не взглянуть ни на одну женщину, кроме жены. Бот только как выкрутиться? А что? Вот уйду сейчас и все. Пусть ищут молодого мужика без особых примет по имени Михаил».

Словно пресекая мои мысли, женщина предупредила: «Ты особенно не суетись и глупостей не делай. Соседки мои тебя видели. Чемодан нес ты, а не я. Скажу: ты убил, а мне подсунул. А я тебя и знать не знаю. Подъехал к работе, представился, что из наших краев, со стороны тетки родня. Утром встала, тебя нет, а в чемодане труп. Если уйдешь, мне даже легче оправдаться будет. Так что, как ни крути, а лучше всего тебе завтра от чемодана избавиться, а я тебе помогу. У меня уже все продумано».

«Ишь ты, теперь она мне, оказывается, поможет, а не я ей. Ведь эта сука права: меня видели с чемоданом в руке её соседки. Если теперь найдут, то она все на меня свалит. И буду в тюрьме гнить за чужие грехи, а может и расстреляют. Придется избавиться от этого проклятого чемодана. Интересно, как она думает это сделать?»

Подумав о той, чье тело доставило мне столь острое удовольствие всего несколько часов назад, я ощутил омерзение и страх: женщина, сумевшая танцевать под веселую музыку, пить вино и, не давясь, есть яичницу, а затем кувыркаться в постели с первым встречным мужчиной после убийства близкого человека, — способна на все. Надо быть начеку!

«Пойдем, тебе надо выпить, и не кислятину какую-нибудь, а настоящее мужское питье. У меня есть немного спирта. Да прикройся же, наконец, нечего передо мной в таком виде стоять».

Я послушно позволил себя увести. Из серванта хозяйка достала графин и две стопки. Одну из них она налила доверху, а во вторую лишь немного плеснула. Полную протянула мне. Заметив подозрение в моем взгляде, она усмехнулась: «Не бойся, с двумя трупами мне не справиться». Я выпил залпом и не стал закусывать. Женщина одобрительно усмехнулась: «Ну вот и молодец, сейчас полегчает». Без закуски спирт подействовал сразу. Все поплыло перед глазами. Я сидел, упершись обоими локтями в край стола, и подпирал ладонями невольно клонящуюся вниз от бессонной ночи голову: «Да будь оно все проклято! Только я со своей неуемной страстью к легким победам мог вляпаться в подобную историю. И выход теперь один — избавиться от этого кошмарного чемодана и скрыться, забыв все, как страшный сон».

Сквозь затуманенное тревогой и спиртом сознание пробивались отрывки её рассказа, хотя зачем мне её исповедь, когда и так все в целом понятно. Они встретились два года тому назад. Он был на пять лет моложе её, только вернулся из армии. Влюбившись, он и её увлек своей страстью, хотя она отлично понимала, что ничего серьезного быть не может. А он ничего слышать не хотел. Своей настойчивостью и её переубедил, хотя планов особых она и не строила, довольствовалась тем, что имела. А три месяца тому назад стала замечать, что он избегает её. Никогда всерьез его не принимавшая, она к своему удивлению почувствовала, дикую ревность. Проследила, увидела с молодой девушкой и все поняла. Устроила против своей воли скандал, чем ещё более озлобила и оттолкнула любовника.