Лесли Горвиц - Формула смерти Страница 45

— Послушайте, почему бы вам не открыть магазин?

Управляющий рассмеялся, довольный тем, что сумел произвести впечатление на одного из своих жильцов.

— Какой вы хотите компьютер, мистер Фридлэндер? — он начал перечислять названия, сделав особый упор на «Ай Би Эм» и «Эпплз», не бывшие в работе, поэтому за них можно было просить хорошую сумму.

— Хотел бы приобрести такой же компьютер, какой был у моего брата Алана. Если возможно, тот же самый.

Майкл постарался сказать это как можно небрежнее, но Стопка насторожился. Улыбка застыла на его лице.

— Вы обвиняете Стопку в воровстве?

— Нет, нет, Стопка, упаси Боже! Я ни в чем вас не обвиняю. Насколько я знаю, Алан продал вам свой компьютер, так как собирался купить новый, более совершенный.

Конечно, Майкл ни на секунду не сомневался, что Стопка ему не поверил, не такой он дурак, чтобы не догадываться. Тем не менее управляющий сразу же ухватился за подсказку.

— Да, так оно и было. Видите ли, моя жена Мария объявила как-то, что у нее четверо детей в Санто-Доминго. И вот они здесь. Стопка любит жену, но любовь обходится ему недешево. Жильцы знают о моих бедах и жалеют меня, продавая вещи за бесценок, — в его голосе с каждой минутой росло убеждение, что так оно и было, и Майкл не собирался его переубеждать. Он достал три мятых десятидолларовых купюры.

— Если Алан продал вам компьютер, нельзя ли одолжить его на пару дней? Я верну сразу же.

Не отрывая взгляда от денег, Стопка кивнул:

— Подождите дома. Поищу компьютер и, если найду, то через полчасика принесу.

Стопка сдержал слово. Ровно через полчаса он появился в квартире Алана с компьютером под мышкой.

— Удивительно, как я его нашел!

— Вы уверены, что это компьютер моего брата?

— Конечно! Стопка не может ошибаться!

Кроме компьютера, Стопка принес все необходимое для работы системы. В компьютере находился жесткий диск на сорок мегабайтов, на котором Майкл надеялся найти что-нибудь стоящее. Возможно, информация на нем была стерта или он, не зная ключа, не сумеет ею воспользоваться. Следовало считаться и с третьей возможностью — на диске вообще не было записано никакой информации, которая могла бы пролить свет на судьбу миллионов долларов, пропущенных Аланом через свои счета.

Как только Стопка ушел, Майкл подкрепился колумбийским кофе и уселся перед монитором. Воспользовавшись потрепанным справочником, найденным среди книг Алана, он запустил компьютер. Первым, что появилось на экране, был список файлов, имеющихся на диске. Каждый файл имел цифровое и буквенное кодовое название, которое Майкл, как ни пытался, расшифровать не смог. Что, скажите на милость, могли означать такие буквенно-цифровые коды: Б68ДАВ, Б90ДАВ или C10AJI?

Он методично просматривал каждый файл, пытаясь вникнуть в смысл цифр и имен, появлявшихся на экране. Его глаза болели от напряжения, а кофе уже не бодрил.

Майкл сосредоточенно читал имена и цифры, стараясь найти хоть какую-нибудь зацепку. Когда он закрывал глаза, давая им отдохнуть, то видел все те же ряды букв и цифр — они начинали сводить его с ума.

Майкл встал из-за стола, помассажировал замлевшую шею и прошелся по комнате. Итак, он просмотрел сорок два файла; осталось еще больше сотни. Нет, ему не выдержать такого напряжения, тем более, что нет никаких положительных результатов. Готовый сдаться, он все же пересилил себя и снова уселся перед ненавистным монитором.

До семьдесят девятого файла он добрался, когда уже светало. Его внимание привлекли географические названия — Нассау и Багамы, а также адрес банка «Лью» и номер счета. За последние месяцы банк провел несколько финансовых сделок. Вклады составляли не менее пятидесяти тысяч долларов, а прибыль по ним — не менее ста пятидесяти тысяч. Просмотрев файл дальше, Майкл обнаружил названия еще нескольких иностранных банков: «АНЗ-Банк», Сидней; «Юнион-Банк», Цюрих; «Мидлэнд-Банк», Лондон. Здесь же прилагался список сделок по продаже золота и платины на биржах Лондона, Токио и Гонконга. В списке значились названия зарубежных компаний: «Сун-Хунг-Кай», «Чайна-Лайт», «Митцу-Кемикл», «Де-Бирз», «Голдфилд», «Плесси», «Ниппон-Ойл»…

Но особенно его заинтересовал список компаний и лиц, у которых осели прибыли, полученные в результате этой кипучей деловой активности:

3.10. «Нашез» — получено 8.450.95 долларов.

3.13. Городское кабельное телевидение — получено 14.445.00 долларов.

3.13. Ф. Брайс — получено 2.335.00 долларов.

3.14. «Квик-Авто» — получено 1.010.75 долларов.

3.17. К. Магнус — получено 5.500.00 долларов.

Список продолжался и дальше, но Майкл уже ликовал. Без сомнения, эта информация поможет ему решить загадку смерти Алана. Именно такую он хотел заполучить, когда только начинал свое расследование. Теперь она у него есть, и это станет началом нового этапа поисков. В конце концов, Нью-Гемпшир и подождет.

Глава 4

Фрэнсис Холмс постоянно жил в отеле, расположенном в жилых кварталах Манхэттена, подверженном тем же стадиям медленного угасания, что и его обитатели. Престарелые леди сидели обычно на продавленных диванах в вестибюле и переговаривались приглушенными голосами; не менее старые джентльмены располагались в таких же древних креслах и читали утренние газеты, смакуя каждое слово, стараясь как можно больше оттянуть время, потому что прочитанная газета означала начало пустого, никчемного дня.

Как правило, каждый визитер должен был отмечаться у портье.

Когда Гейл прибыла в отель, других визитеров не было. Она подумала, что вряд ли у этих дряхлых старичков и старушек остались знакомые и друзья, которые хотели бы их навестить.

Она прошла мимо спавшего портье и направилась прямо к лифту. Гейл специально не уведомила Холмса о своем визите. Будет лучше, посчитала она, застать его врасплох.

Он жил на четырнадцатом этаже в конце длинного темного коридора, и, когда открыл дверь, глаза его округлились, а челюсть отвисла. Казалось, он сейчас скажет: «Боюсь, вы ошиблись дверью». На несколько секунд он потерял дар речи. Он, конечно, узнал Гейл, но никак не мог убедить себя в том, что она ему не мерещится.

— Доктор Айвз? — выдохнул он наконец.

— Мне бы хотелось с вами поговорить, если вы, конечно, располагаете временем.

Холмс был в халате, хотя уже наступил полдень. В комнате стоял запах свежесваренного кофе, еще одно доказательство того, что он только что встал с постели. Сегодня у Холмса был выходной, и спешить ему было некуда.

— Как вы меня нашли? — спросил он и поспешил скрыться в кухне, которую и кухней-то назвать было нельзя; просто закуток с двухкомфорочной газовой плитой и небольшим холодильником.

— Мне дали ваш адрес в Бюро.

Он пробурчал в ответ что-то нечленораздельное, по всей видимости, выражая неудовольствие по поводу легкости, с которой каждый может заполучить его адрес. Гейл ожидала увидеть жилье Холмса именно таким: комната сияла безукоризненной чистотой и была заставлена массивной мебелью из мореного дуба. Комнатные растения напрочь отсутствовали, но зато на полке стояла клетка с желтым длиннохвостым попугаем, удивленно уставившимся на неожиданную гостью.

Фрэнсис вернулся в комнату только с одной чашкой кофе, забыв или не посчитав нужным предложить кофе ей. Он уже пережил то потрясение и теперь спокойно и в упор рассматривал Гейл, прикидывая, какую для себя пользу он сможет извлечь из ее визита.

— Итак, доктор Айвз. Чем обязан вашим посещением моего скромного обиталища?

Гейл вдруг почувствовала, что ей страшно. Друзья, с которыми она штурмовала вершины, всегда говорили о ее смелости, но это граничило с безрассудством. Последующие годы научили ее сдерживать себя и не давать волю эмоциям. После встречи с Майклом Фридлэндером к ней вернулись импульсивность, эмоциональность и жажда острых ощущений, вот тут-то и стоило бояться самой себя.

Гейл набрала побольше воздуха и решилась.

— Хочу поговорить с вами без свидетелей потому, что мне и вам угрожают большие неприятности.

Он поднял удивленно брови:

— Объясните.

— Речь идет об Алане Фридлэндере. Помните результаты его вскрытия? У вас он проходил как самоубийца.

— Я не могу помнить всех мертвецов, которых мне пришлось вскрывать. Перевидел их тысячи.

— С результатами вскрытия получилась какая-то неразбериха. Впрочем, как и со всем расследованием этого дела.

Во рту у нее пересохло, руки дрожали, и Гейл была уверена, что Холмс успел заметить ее нервозность. Она подошла к самому главному и трудному. Сейчас или никогда!

— Ко мне приходил человек из манхэттенской окружной прокуратуры. Они располагают данными, свидетельствующими о том, что Алан Фридлэндер не совершал самоубийства, а был убит. Все, кто имеет отношение к этому делу, включая вас и меня, подозреваются в сокрытии важных улик.