Дэвид Моррелл - Черный вечер (сборник) Страница 35

— С кем? С парнишкой, который похож на Джеймса Дикона?

— Уолт, пожалуйста, мне действительно больше нечего добавить!

— Скажу прямо: с твоей стороны очень некрасиво переманивать мальчишку! Открыл-то его я, не забывай. Вчера просматривал пробу: у него есть все, чтобы стать звездой.

Знаю, знаю, вчера после звонка из отдела кастинга старина Уолт со всех ног бросился в проекционный зал. Ей богу, как ребенок! Слышу звон, да не знаю, где он!

— Уолт, никого я не сманиваю. Хотя у вас с ним контракта нет, верно?

— А что за разговоры о проекте под названием «Наемники»? Откуда он вообще взялся?

— Сначала это была пьеса. Она как-то сама собой родилась, а потом превратилась в сценарий. Замысел появился, когда я увидел рекламу в журнале «Контрактник».

— "Контрактник"... Дэвид, мне казалось, мы друг друга понимаем...

— Я и сейчас так считаю.

— Тогда почему ты не пришел с этой пьесой ко мне? Мы ведь друзья, в конце концов! Получил бы достойную сумму на развитие проекта...

Ну, конечно, задним числом можно пообещать и луну, и радугу в придачу!

— Просто подумал, ты не заинтересуешься: я в качестве режиссера, а в главной роли никому не известный актер...

Хотите согнуть продюсера в калач — скажите, что ваш проект не для него. Горы свернет, а, в чем суть, узнает. Не факт, что захочет профинансировать, но, по крайней мере, убедится, что не упускает ничего стоящего!

— Дэвид, ты же не режиссер, а писатель! Ну что ты знаешь о режиссуре? Нет, нет и еще раз нет! Если, конечно, опозориться не хочешь! А вот насчет мальчишки... В нем действительно что-то есть.

Да что ты говоришь! Ты заинтересовался Крей-ном только потому, что его решили снять в главной роли.

— Вот видишь, я знал, что мы не договоримся, поэтому и беспокоить не стал...

— Да проблема выеденного яйца не стоит! К мальчишке уже послали юриста: долгосрочный контракт ему предлагаем.

— Ясно, посадите на договор: он снимается только у вас, регулярно получает крохи, хотя вы со своей стороны ничего определенного не обещаете. Другими словами, ни себе, ни людям!

— Эй, десять тысяч не такие уж и крохи! Для Крейна, конечно... Со временем будет получать пятнадцать...

— А за главную роль?

— Сто пятьдесят тысяч за фильм.

— Думаешь, его агент согласится?

— Да нет у него никакого агента!

Теперь понятно, почему в гильдии молодых актеров дали адрес и телефон самого парня.

— Ясно, ты все это делаешь специально, чтобы мне досадить.

— Не принимай близко к сердцу, Дэвид. Бизнес есть бизнес. Знаешь, принеси мне свой сценарий. Вместе что-нибудь решим...

— Но ведь ты не утвердишь меня режиссером?

— Неизвестный мальчишка в главной роли — максимум, чем мы готовы рискнуть. Даже если фильм станет хитом, кто знает, что получится в следующий раз? Но утвердить начинающего режиссера, который раздует бюджет картины до космических пределов... При всем уважении к тебе — нет, не могу, ты потратишь все, что мы сэкономим на мальчишке. А так пятнадцати миллионов должно вполне хватить.

— Ты ведь даже сценарий не читал! Там несколько батальных сцен, взрывы, вертолеты, спецэффекты. Честно говоря, я рассчитывал миллионов на двадцать пять.

— Вот видишь! Ты совершенно не умеешь экономить, значит, к режиссуре не готов!

— Мы все равно рассуждаем чисто теоретически, я уже нашел кинокомпанию. Обо всем договорились.

— Мальчишка-то наш! Давай не будем из-за него ссориться, мы все-таки друзья!

Через час позвонили с «Парамаунта». Воистину, слухами земля полнится! Они слышали, будто у меня проблемы с «Голливуд пикчерз». Предлагают встретиться и обсудить условия сотрудничества.

Я обещал перезвонить. Ура, свершилось: теперь есть основания говорить, что «Парамаунт» интересуется моим проектом! Так, если действовать умело, можно натравить компании друг на друга. Устроим аукцион: победит тот, кто больше заплатит.

Ближе к вечеру снова позвонил Уолт:

— Слушай, куда ты спрятал мальчишку?

— Что, не нашли?

— Наш юрист к нему ездил. Говорит, жуткая дыра. Мальчишка живет с какими-то отморозками. Самого его дома не оказалось, а, где он и когда вернется, отморозки не знают.

— Мы завтра с ним встречаемся.

— Где?

— Не могу сказать. В «Парамаунте» велели помалкивать.

Мы с Уэсом встретились в небольшом мексиканском кафе. Он участвовал в каких-то мотоциклетных гонках, так что приехал в черной кожаной косухе, высоких сапогах и шлеме. По спине побежали мурашки, я даже головой покачал, пытаясь отогнать наваждение: Уэс одет точно так же, как Дикон в «Бунте на Тридцать седьмой».

— Ну как, выиграл?

Ослепительно улыбнувшись, Крейн поднял вверх большой палец.

— Молодец!

Мы и заказ не успели сделать, как в кафе вошли двое в темных костюмах. Неужели копы? Да нет, костюмы слишком дорогие. Все понятно: это люди с «Голливуд пикчерз». Значит, за мной следили.

— Мистер Хепнер просит вас ознакомиться, — вместо приветствия заявил громила в синем и положил на грязный столик какие-то документы.

— Что это?

— Проект договора. По мнению мистера Хепнера, условия более чем достойные.

Уэс передал бумаги мне.

— Что скажешь, братан?

Я просмотрел основные пункты. Так, они увеличили гонорар, теперь предлагают пятьдесят тысяч ежемесячно и двести пятьдесят во время съемок.

— Для начинающего актера предложение более чем щедрое, — честно сказал я. — Думаю, тебе пора обзавестись агентом.

— Есть кто-нибудь на примете?

— Только свой собственный. Не знаю, может, он тебе не понравится...

— И что мне теперь делать?

— Знаешь, пятьдесят тысяч в месяц очень неплохие деньги. Сколько, например, ты в прошлом году заработал?

— Но ведь здесь наверняка есть какой-то подвох!

— Конечно. Скорее всего, ты будешь играть в «Наемниках».

— А ты?

— Меня не утвердили.

Уэс задумчиво прищурился:

— Ты что, не против, чтобы я это подписал?

— Ты ничем мне не обязан, на твоем месте я бы согласился на их условия. В такой ситуации упускать шанс просто преступление.

— Слушай, что он говорит, золотые слова! — наставлял Уэса мужчина в сером.

— Но ведь ты хочешь быть режиссером?

Я кивнул. Пока все идет по плану. Вот только Уэс... Кто знает, что у него на уме? Большинство молодых актеров на его месте не упустили бы шанса стать звездой. Все зависит от того, насколько он похож характером на Джеймса Дикона.

— А ты не обидишься, если я соглашусь на их условия?

Я пожал плечами:

— Все, о чем мы с тобой говорили, — красивая мечта, а договор с «Голливуд пикчерз» — реальность.

Уэс кивнул и протянул договор громиле в синем.

— Передайте мистеру Хепнеру: я соглашусь, только если моего приятеля утвердят режиссером.

— Ты совершаешь большую ошибку! — прошипел «темно-синий костюм».

— Кто знает, кто знает... Скажите мистеру Хепнеру: я во всем полагаюсь на своего друга.

Я облегченно вздохнул, а «костюмы» помрачнели.

На переговоры ушел целый месяц. Порой казалось: я погубил не только свою карьеру, но и карьеру Уэса. Основная проблема заключалась в том, что, заняв жесткую позицию, Уолт отказывался идти на компромисс, зато, когда мы с Уэсом согласились работать за установленный профсоюзом минимум, жадность заставила его изменить свое мнение. Потом он долго хвастался, как ловко нас облапошил.

Нам было все равно: я радовался, что наконец сниму стоящий фильм, а Уэс стоял на пороге славы.

Я все-таки научился экономить и урезал бюджет фильма до двенадцати миллионов. Оказывается, чтобы не оказаться в убытке, нужно умножать примерную стоимость кинокартины на три — чтобы было чем покрыть накладные расходы студии, банковские проценты, возможные повышения гонораров и так далее и тому подобное.

Только в Штатах было продано билетов на тридцать шесть миллионов долларов, а по всему миру — на сто двадцать. Значительная часть этого ушла посредникам, кое-что сняли владельцы кинотеатров, но после всех налогов и вычетов осталось целых пятьдесят миллионов, а это даже для «Голливуд пикчерз» немало.

Ошеломленный таким успехом, Уолт требовал новых фильмов с Уэсом Крейном. Нас обоих даже номинировали на «Оскар», но заветные статуэтки достались другим. «В следующий раз», — пообещал я парню.

Слава богу, теперь можно будет запрашивать нормальные деньги, ведь за «Наемников» мы сущие крохи получили.

Тут-то и начались проблемы.

Дикон погиб, не вкусив славы. К счастью, почитателям его таланта неизвестно, что с каждым последующим фильмом работать с ним становилось все труднее и труднее. Понимая, что он получил огромную власть над людьми, молодой человек не сумел с ней справиться. Наверное, объяснение следует искать в несчастном детстве и неустроенной юности. Сначала он пытался доказать, как не правы были приемные родители и учителя, поставив на нем крест. Потом Дикону стало казаться, будто он не заслуживает головокружительного успеха, который вот-вот на него обрушится. Наверное, в душе гениального актера продолжал жить малолетний преступник, потому что в себя Дикон так и не поверил. Успех еще не пришел, а он уже начал им тяготиться.