Дэн Симмонс - Дети Ночи Страница 53

– Что?

– Вирус Д. – Она подняла глаза. – Мы его так назвали в ЦКЗ.

– Ладно, – согласился Лучан. – В общем, сначала мы делаем простенький тест на вирус Д, а потом разнюхиваем, прошу прощения за выражение, дом того Человека, которого назвал Амадди. Мы будем следить за ним, куда бы он ни направился.

– Зачем? – спросил О'Рурк.

– Потому что если он стригой, то выведет нас на остальных Мой отец был совершенно уверен, что Джошуа – это тот ребенок, который избран для Церемонии Посвящения…, а она вот-вот должна состояться.

– А что такое… – начала было Кейт.

– Я все объясню по дороге в лабораторию мединститута, – сказал Лучан Он поставил кастрюлю на конфорку и снова включил плиту.

– Что вы делаете? – спросил О'Рурк.

– Раз уж мы отправляемся охотиться на вампиров, то я не хочу оставаться голодным.

Он без улыбки начал помешивать суп.

В институте все огни были погашены за исключением южного крыла, где подремывал сторож. Лучан провел их через сад с облетевшей листвой к подвальной двери. Повозившись с тяжелой связкой ключей, он открыл портал, который, как показалось Кейт, был бы уместнее в каком-нибудь готическом замке, а не в мединституте. Узкий коридор подвала был захламлен поломанными стульями и покрытыми паутиной столами, и пахло здесь крысиным пометом. Лучан взял с собой фонарик-ручку. В одном месте он остановился и открыл заскрипевшую дверь.

«Кто там нас поджидает?» – подумала Кейт. Она попыталась перехватить взгляд О'Рурка, но священник имел вид человека, слишком поглощенного своими мыслями.

Комната больше напоминала склад медицинских учебников, если не считать застеленной кушетки, настольной лампы и электроплитки Кейт почувствовала запах плесени и увидела крысиные экскременты. Заметила она и свежие американские книжки, стоявшие вперемешку с медицинской литературой.

– Вы жили здесь? – спросил О'Рурк. Лучан кивнул.

– Стригой обыскали мою квартиру, припугнули моих друзей и…, о родителях я уже говорил. Но институт они осматривали довольно поверхностно. – Он улыбнулся – Если бы я вернулся на занятия, то, думаю, меня заложили бы не меньше десятка «друзей» и преподавателей… А в этом крыле по ночам пусто.

Он погасил свет и повел их дальше по коридору, потом вверх по лестнице через два пролета.

В лаборатории Кейт спросила:

– Я не понимаю. Эти стригой держат в руках и полицию и пограничную охрану?

– Нет, – ответил Лучан, настраивая микроскоп. – Но в этой стране, и в других, как мне говорили…, каждый время от времени работает на стригоев. Они управляют теми, кто управляет.

Кейт с трудом могла поверить, что это помещение – рабочая секция лаборатории мединститута: оптические микроскопы довоенных моделей, щербатые мензурки, запыленные пробирки, ободранные кафельные стойки и обшарпанные деревянные табуретки. Место это скорее напоминало кошмарный образ лаборатории средней школы где-нибудь в американском гетто, многие годы как опустевшей. Но Лучан сказал, что это и есть лаборатория мединститута.

– Чаушеску тоже был стригоем? – спросил О'Рурк. Лучан покачал головой.

– Чаушеску…, супруги Чаушеску…, были орудием в руках стригоев. Они получали приказы от главы Семьи, Воеводы стригоев.

– Темный Советник, – сказал О'Рурк.

Лучан метнул в его сторону внимательный взгляд.

– Где вы слышали это прозвище?

– Так Темный Советник существовал?

– Да, конечно, – ответил Лучан. Он перетащил на стойку допотопный автоклав и включил его в сеть. – Кейт, поищи скальпели.

Кейт огляделась по сторонам в поисках запечатанных упаковок стерильных одноразовых скальпелей, но Лучан сказал:

– Да нет, они там в раковине.

В выщербленной эмалированной кювете лежало несколько стальных скальпелей. Она взяла кювету и, покачав головой, подала ее Лучану. Тот поставил кювету в автоклав, который начал гудеть.

– Этот анализ не имеет значения, – сказала Кейт. – Он ничего не докажет.

– Думаю, докажет, – отозвался Лучан. Он опустил светозащитные шторы на окнах и включил свет над микроскопом.

– Кроме того, я хочу еще кое-что показать. Лучан присел на корточки перед небольшим холодильником и достал оттуда маленькую чашечку.

– Обычная цельная кровь, – произнес он. С помощью пипетки он приготовил три стекла с препаратами цельной крови. Потом достал из автоклава скальпели и вытащил из-под стойки спирт и губки.

– Кто первый?

– Что же мы здесь должны увидеть? – поинтересовался О'Рурк. – Маленькие вампирские клеточки, скачущие на наших кровяных тельцах?

Лучан повернулся к Кейт.

– Не желаешь ли пояснить?

– Когда Чандра…, когда специалисты ЦКЗ выделили вирус Д, – сказала она, – то это значительно упростило выявление в ретроспективе воздействий на цельную кровь и прокультивированные препараты с иммунодефицитом. Вирус Д…, в действительности это ретровирус…, связывает гликопротеин-120 с рецепторами антигенного маркера хелперных Т-лимфоцитов.

– Стоп-стоп, – прервал О'Рурк. – Вы хотите сказать, что можно просто посмотреть в микроскоп на препараты крови и сказать, принадлежит ли эта кровь стригоям?

Кейт бросила взгляд на Лучана.

– Нет, это не так просто. Но если посмотреть в окуляр, можно увидеть разницу, когда ретровирус Д взаимодействует с кровяными клетками извне.

Лучан установил первый препарат.

– Вы обнаружили поразительное количество инфицированных клеток? – обратился он к Кейт.

– Мы определили соотношение на уровне почти девяноста девяти процентов, – ответила она.

– Что это значит? – спросил О'Рурк. Кейт объяснила.

– Ретровирус иммунодефицита распространяется в соотношении примерно одна клетка CD4 на сто тысяч. Это много, если вспомнить, сколько миллиардов клеток в крови. Но вирус Д…, он просто ненасытен. Он стремится инфицировать все чужеродные клетки, с которыми сталкивается.

О'Рурк на шаг отступил от стойки.

– Невозможно представить, чтобы это было так заразно. Тогда мы все стали бы вампирами, стригоями, если дело обстоит именно так.

Кейт заставила себя улыбнуться.

– Нет, это совсем не заразно, насколько мы знаем. Вирус Д вырабатывается в организме хозяина при помощи рецессивно-рецессивной генетической цепочки, действия которой мы еще не понимаем. Это зависит и от болезни, связанной с иммунодефицитом типа ТКИД, которая входит в общую картину.

– И что это значит?

– Это значит, что вы должны умереть от редкой болезни крови, чтобы приобрести истинное бессмертие за счет этой же болезни, – ответил Лучан, не отрываясь от микроскопа. – Это непостижимо. Хотя нам всем этого хочется. – Он поднял голову. – Кто первый?

Кейт сделала приглашающий жест.

Лучан состроил гримасу и взял скальпель. Проколов палец, он выдавил достаточное количество крови, чтобы нанести мазок на заранее приготовленное стекло, и подал кювету со скальпелями Кейт.

– Не желаете ли оказать честь нашему святому отцу? Кейт протерла О'Рурку средний палец, проколола его, выдавила кровь и приготовила препарат. Затем проделала то же самое со своим пальцем.

– Все равно я считаю, что это ничего не доказывает, – сказала она, наблюдая за тем, как Лучан возится с препаратами.

– Что ж, во всяком случае это доказывает, что в моей крови не видны маленькие вампирские клеточки.

Лучан отодвинулся от микроскопа и уступил место Кейт. Она прильнула к окуляру.

О'Рурк отказался от своей очереди.

– Все равно я там ничего не увижу, кроме своих ресниц. А зачем вы все это делаете?

Следующим на предметный столик легло стекло с препаратом крови Кейт.

– Готовимся к анализу на реверсивную транскриптазу, – пояснила она.

– Так мы не увидим маленькие вампирские клеточки, даже если захотим? – разочарованно спросил О'Рурк.

– Прости, парень, – сказал Лучан и выволок откуда-то центрифугу, сконструированную, как показалось Кейт, в средние века. – Но этот анализ много времени не займет. – Он достал чистую чашку. – А теперь я хочу взять еще одну пробу.

У Кейт мелькнуло желание оглянуться, хотя она и не представляла, что делать, если бы там действительно кто-нибудь стоял.

– У кого? – спросила она.

– Очень правильный вопрос, – заметил Лучан. Он выключил свет, зажег фонарик и повел их по коридору обратно в подвал, а потом – в еще более глубокое подвальное помещение вниз по лестнице.

Кейт первой почувствовала характерный запах. – Морг, – шепнула она О'Рурку.

Лучан остановился у последних качающихся дверей.

– Именно так. Это старый морг. Студенты и преподаватели работают в новом, поменьше, в западном крыле. Но здесь хранятся трупы, прежде чем попадают в руки к студентам. А иногда этим моргом пользуются и городские власти при переизбытке неопознанных покойников.