Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка ( перевод Народный) Страница 49

— Гвеног Джоунс? — переспросил Рон, у которого за стёклами очков расширились глаза. — С той самой Гвеног Джоунс? Капитаном «Гарпий Гервена»?

— С той самой, — подтвердила Эрмиона. — Лично мне она показалась зазнайкой, но…

— Довольно болтать! — прервала дискуссию профессор Росток, с суровым видом приближаясь к ним. — Вы отстаёте: весь класс принялся за работу, а Невилл даже извлёк первый стручок!

Друзья оглянулись. Действительно: губа Невилла кровоточила, лицо пересекали несколько глубоких ссадин, но в руках он сжимал что-то размером с грейпфрут, зелёное и неприятно пульсирующее.

— Хорошо, профессор, уже начинаем! — заверил Рон и, стоило преподавателю отвернуться, тихо добавил: — Надо было использовать Приглушио , Гарри.

— Нет, не надо! — мгновенно отрезала Эрмиона, как и всегда рассердившись при упоминании Принца-полукровки и его заклинаний. — Ну что… приступим?

Она озабоченно покосилась на друзей, все трое глубоко вдохнули и накинулись на кривой пень.

Хапень сразу же ожил: из его верхушки высунулись и хлестнули в воздухе длинные, колючие, как у ежевики, лозы. Одну, ввившуюся Эрмионе в волосы, Рон тут же осадил садовыми ножницами. Гарри удалось поймать и сплести вместе две другие. В центре, между похожими на щупальца ветвями, открылась дыра, и Эрмиона храбро сунула туда руку, но пень, словно ловушка, схлопнулся вокруг её локтя. Гарри и Рон, выкручивая и вытягивая стебли, силой открыли отверстие, и Эрмиона рывком вытянула руку, сжимая такой же, как у Невилла, стручок. Мелькнув, стебли с колючками снова спрятались внутри, и кривой хапень опять стал похож на обычный обрубок дерева.

— Знаете, когда у меня будет свой дом, я такое в саду разводить не стану, — заявил Рон, поднимая очки на лоб и вытирая пот с лица.

— Подайте миску, — попросила Эрмиона, держа пульсирующий стручок перед собой на вытянутой руке. Гарри подставил посудину, и девушка с отвращением бросила туда добычу.

— А ну не привередничать! Выжмите его сразу же — они гораздо лучше, когда свежие! — прокричала профессор Росток.

— Гарри, — как ни в чём не бывало продолжила Эрмиона прерванный разговор, будто бы сучковатый пенёк и не нападал на них, — у Хорохорна рождественская вечеринка, и тебе никак не удастся от неё отвертеться, потому что он даже попросил меня проверить, в какой вечер ты свободен и можешь прийти.

Гарри застонал. Рон между тем пытался расплющить в миске стручок: положил на него обе руки, встал и хорошенько надавил. А потом сердито сказал:

— И эта вечеринка тоже только для любимчиков Хорохорна, верно?

— Только для Хор-клуба, да, — подтвердила Эрмиона.

Стручок выскользнул из-под пальцев Рона, ударился о стеклянную стенку теплицы и отскочил в затылок профессора Росток, сбив с головы преподавателя старую залатанную шляпу. Гарри отправился за стручком, а когда вернулся, Эрмиона говорила:

— Слушай, это не я выдумала название Хор-клуб…

— Клуб подпевал, — Рон одарил её ухмылкой, достойной Малфоя. — Ну-ну, надеюсь, ты славно повеселишься на вашей вечеринке… Почему бы тебе не попытаться подцепить Мак-Лагана? Тогда Хорохорн сможет провозгласить вас королём и королевой подпевал…

— Нам разрешено приводить гостей, — Эрмиона почему-то залилась краской, — и я собиралась пригласить тебя, но раз уж, по-твоему, наша вечеринка такая глупая, даже не буду пытаться!

Гарри вдруг пожалел, что стручок не отлетел подальше — тогда бы он не услышал этого разговора. Он схватил миску со стручком и принялся открывать его самым шумным и энергичным образом, который только мог выдумать, но, к сожалению, всё равно слышал каждое слово.

— Ты… собиралась пригласить меня? — тон Рона совершенно изменился.

— Да, — гневно отозвалась Эрмиона, — но, конечно, раз уж лучше бы я подцепила Мак-Лагана …

Наступила пауза, во время которой Гарри продолжал колотить упругий стручок садовой лопаткой.

— Нет, не лучше, — очень тихо произнёс Рон.

Гарри не попал по стручку, ударил по миске и расколотил её.

— Реставрито, — быстро сказал он, тыкая в осколки волшебной палочкой, и они проворно собрались в целую миску. Однако звон напомнил-таки Рону и Эрмионе о присутствии Гарри. Эрмиона поспешно принялась листать «Плотоядные деревья мира» в поиске верного способа выдавливать сок из плодов хапня, Рон же выглядел хоть и смущённым, но довольным собой.

— Дай сюда, Гарри, — засуетилась Эрмиона. — Тут говорится, что мы должны продырявить его чем-нибудь острым…

Гарри передал ей миску со стручком, они с Роном снова нацепили защитные очки и ещё раз накинулись на пень.

Это не то чтобы неожиданно, — борясь с пытающимся задушить его стеблем, думал Гарри, — он и раньше подозревал, что такое рано или поздно может произойти. Но как к этому относиться, пока не знал… Они с Чоу сейчас не могли даже смотреть друг на друга без смущения, а говорить и подавно. Что, если Рон и Эрмиона тоже начнут встречаться, а потом разойдутся? Сможет ли их дружба это выдержать? Гарри вспомнил о двух неделях третьего курса, когда эти двое не разговаривали между собой. Ему не понравилось наводить между ними мосты… А что, если они не разойдутся? Что, если Рон и Эрмиона будут как Билл и Флёр? В их присутствии ему станет мучительно неловко, и они оставят его навсегда?

— Попался! — вскричал Рон, вытаскивая второй стручок. В ту же минуту Эрмионе удалось раздавить первый, и по миске поползли клубни, похожие на бледно-зелёных червей.

Остаток урока прошёл без упоминаний вечеринки у Хорохорна. И хотя следующие пару дней Гарри пристально следил за своими друзьями, ему не удалось ничего заметить: Рон и Эрмиона вели себя как всегда, разве только стали чуточку вежливее друг с другом. Гарри решил, что ему остаётся только наблюдать, не случится ли чего под действием масляного эля в тускло освещённой комнате Хорохорна в ночь вечеринки. А пока у него были заботы поважнее.

Кэти Белл всё ещё находилась в лечебнице имени святого Мунго. Шансов, что её выпишут к матчу, не было, поэтому перспективная сборная Гриффиндора, так скрупулёзно натаскиваемая капитаном с сентября, осталась без одного нападающего. Гарри всё откладывал замену, надеясь, что Кэти вернётся, но открывающий сезон матч с командой Слитерина неуклонно приближался, и ему в конце концов пришлось смириться с неизбежным.

Решив, что ещё одного отбора в команду он не выдержит, однажды после занятий по Преобразованию с тяжёлым чувством, не имеющим никакого отношения к квиддитчу, Гарри обратился к Дину Томасу. Большинство учеников уже ушло, только порхали по классу несколько щебечущих жёлтых птичек, наколдованных Эрмионой, — кроме неё, никому не удалось из ниоткуда достать и пёрышка.

— Ещё не передумал играть нападающим?

— Ой… нет, конечно! — оживился Дин. Шэймус Финниган за его спиной с кислым видом закидывал книги в сумку.

Ещё одна причина, по которой Гарри не хотел брать Дина: он знал, что Шэймусу это не понравится. С другой стороны, во главе угла стояли интересы команды, а Дин на испытаниях летал лучше Шэймуса.

— Значит, ты в команде, — сказал Гарри. — Тренировка сегодня в семь.

— Ладно, — кивнул Дин. — Спасибо, Гарри! Пойду расскажу Джинни!..

И он вылетел из комнаты, оставив Гарри и Шэймуса наедине в крайне неловком положении, которое усугубила ещё и одна из канареек Эрмионы, нагадив Шэймусу на голову.

Недовольным оказался не один только Шэймус. В гостиной усердно шептались, что капитан протолкнул в команду уже второго одноклассника. Гарри не слишком переживал: за годы учёбы бывали времена и похуже. Но, тем не менее, груз ответственности за победу в предстоящем матче против Слитерина давил на плечи. И Гарри прекрасно понимал: если Гриффиндор победит, критики станут наперебой клясться, что никогда не сомневались — у них отличная команда. А если проиграет… «Ну, — уныло подумал юноша, — обо мне ходили и не такие сплетни».

У Гарри не оказалось причин сожалеть о своём выборе, когда он вечером увидел Дина на метле — тот быстро сработался с Джинни и Демельзой. У отбивающих, Пикса и Кути, получалось всё лучше и лучше. Единственной проблемой оставался Рон.

Гарри давно знал, что Рон играет по-разному от игры к игре и что ему недостаёт выдержки и уверенности в себе. К сожалению, грядущий матч со Слитерином возродил все былые комплексы друга. Пропустив с полдюжины голов, большинство из которых забила Джинни, всё чаще и чаще играя наугад, он наконец наградил Демельзу Робинс ударом в челюсть.

— Я нечаянно! Прости, Демельза! Правда, я не хотел! — прокричал ей вслед Рон, когда она зигзагами полетела к земле, заливая всё кругом кровью. — Я просто…

— …запаниковал, — со злостью закончила Джинни, приземляясь рядом с Демельзой и обследуя её распухшую губу. — Дурень ты, Рон! Посмотри, что ты наделал!