Б. Травен - Поход в Страну Каоба Страница 18

«Я так счастлив, патронсито, что встретил вас и что мы вместе пойдем через джунгли!»

Но теперь Селсо уже знал, что его прямодушие может привести только к одному: торговец немедленно использует его себе на благо, а ему в ущерб. Поэтому Селсо ничего не ответил на слова старосты и оставил торговца в полном неведении относительно того, как он отнесся к полученному предложению. Тем временем он незаметно, но пристально разглядывал дона Поликарпо.

Он сразу же отметил, что дон Поликарпо был таким же бронзовым, таким же коренастым, как он сам. У него были такие же черные, с косым разрезом глаза и густые черные, похожие на проволоку волосы, падающие на лоб, который казался из-за этого очень низким. Голова дона Поликарпо имела конусообразную форму, а шапка волос производила впечатление черного тюрбана. Не вызывало сомнения, что оба деда дона Поликарпо, а быть может, и обе бабки были чистокровными индейцами и жили еще в родном селении, а отец и мать его уже попали в город, были, скорее всего, в услужении, потом поженились и воспитали своих детей горожанами. Так дон Поликарпо превратился в ладино и, сделавшись мелким странствующим торговцем, стал независим и самостоятелен. Он одинаково бегло говорил по-индейски и по-испански. Это очень помогало в торговле и давало ему значительное преимущество перед другими торговцами, говорившими только по-испански. Поскольку он совершенно свободно изъяснялся по-индейски, да к тому же и выглядел как индеец и умел, если это было выгодно, соблюдать все индейские обычаи, он пользовался большим доверием в маленьких индейских селениях и у пеонов, работавших на плантациях. Торговлю он вел на свой лад честно и довольствовался куда меньшей прибылью, чем любой из тех многочисленных мексиканских и арабских торговцев, которые колесили по стране. Но, к сожалению, он обладал весьма ограниченными средствами и мог поэтому ездить лишь с небольшим количеством товаров. Крупные торговцы возили с собой целые склады и приучили покупателей к богатому выбору. С ними конкурировать было нелегко. Чтобы сбыть свои товары, дон Поликарпо был вынужден трудиться не покладая рук и постоянно кочевать с места на место.

Но все это нисколько не занимало Селсо. Он не знал, как идут дела у дона Поликарпо. Он видел в нем только торговца, получающего барыши. И, хотя он угадал в нем своего брата, индейского крестьянина, он оказывал ему такое же уважение, как и настоящему ладино. Раз дон Поликарпо хотел быть ладино, Селсо отнес его к разряду людей, которых нужно использовать, чтобы вернуть деньги, отнятые у него доном Сиксто.

Селсо собрал все свое мужество — он решился поставить на карту возможность иметь попутчика. Рассуждал он так: «Даже если мне не удастся добиться того, чего хочу, я все равно смогу пойти с этим человеком. Ведь ему это ничего не будет стоить, я ничем его не обременю и ничего от него не потребую, поэтому он не станет возражать, если я пойду за ним следом».

— Простите меня, патронсито, — сказал Селсо вежливо и покорно, обращаясь к старосте, — не гневайтесь на меня, господин мой, но я думаю, что не смогу отправиться с доном Поликарпо.

— Почему же ты не сможешь идти со мной, мучачо? — спросил дон Поликарпо.

— Видите ли, — ответил Селсо, обращаясь к обоим, — я получил приказ от дона Аполинара доставить ящик с лекарствами на монтерию Агуа-Асуль кратчайшим путем. Там болеют пеоны, у них не то лихорадка, не то еще что-то, почем я знаю. И дон Аполинар обещал мне дать лишнее песо, если я доставлю ящичек как можно быстрей.

Дон Поликарпо начал торговаться:

— Послушай, чамула. Не волнуйся, я хорошо знаю дона Аполинара, мы с ним друзья, я все улажу. Вот что я тебе скажу, мучачо… Как тебя зовут? Селсо? Хорошо… Так вот, Селсо, я надеюсь, что на монтерии у меня дело пойдет на лад — ведь там уже много месяцев не было ни одного торговца. Я просто уверен, что там мне удастся выгодно продать все мои товары. Конечно, ты идешь куда быстрее, чем я со своими ослами. И если ты двинешься вместе со мной, то не получишь обещанного песо за скорую доставку, это верно, но я возмещу тебе убыток. Пойдем со мной, мы вместе проделаем весь путь, и я дам тебе за это два песо.

— Послушай, чамула, — сказал староста, — два песо не валяются на улице. — Он громко сплюнул и добавил: — Я ведь тебе уже говорил, что путь на монтерию дьявольски труден. Да ты сам в этом убедишься. Сразу же за. Ла Кулебра ты узнаешь, почем фунт лиха. Иди-ка лучше с доном Поликарпо да заработай себе спокойно два песо.

Староста был очень заинтересован в том, чтобы человек, попавший в это селение с намерением идти на монтерию, не изменил своих планов. Ведь продажа продовольствия путникам, идущим через джунгли, была для него одной из главных статей дохода. Не будь у него этого заработка, он, вероятно, вообще не согласился бы занять жалкий пост старосты. Помещик, владевший этой землей, сам проживал в Табаско и платил ему всего двадцать пять сентаво в день.

Положение дона Поликарпо было безвыходным: он должен был во что бы то ни стало отправиться на монтерию, чтобы поправить свои дела. Долго ждать он тоже не мог, так как вовсе не исключалось, что вдруг прибудет какой-нибудь крупный торговец и удовлетворит весь спрос на товары в монтериях. Но дон Поликарпо ни за что не хотел пускаться в путь с мальчиком в качестве единственного помощника. А Селсо сумел заставить поверить и дона Поликарпо и старосту, что он предпочел бы идти один. И на этот раз, точно так же, как в случае с доном Аполинаром, Селсо не предлагал своих услуг, хотя, собственно говоря, у него не было иного выхода, как сопровождать дона Поликарпо.

Дон Поликарпо пододвинул свой стул ближе к Селсо. Он вынул небольшой пакет фабричных сигарет, открыл его и предложил Селсо закурить. Селсо все еще курил свою толстую сигару, однако он взял предложенную сигарету и спрятал ее в карман на груди.

— Не будь таким упрямым, Селсо, — принялся уговаривать его торговец. — Я должен во что бы то ни стало отправиться со своими товарами на монтерию. Мальчик, который находится у меня в услужении, старательный паренек. Но он еще мал и слаб. При таком переходе нужен помощник, который в силах поднять вьюк. Вот что я тебе скажу, мучачо. Если ты пойдешь со мной до Агуа-Асуль, я дам тебе три песо. Больше того: я буду кормить тебя во время всего пути. У тебя не будет никаких расходов. А за это ты мне немного подсобишь в дороге. Вот, например, по утрам, когда надо пригонять и навьючивать ослов. Будь хорошим парнем, Селсо! Почем знать, быть может, нам еще доведется встретиться, и я тоже смогу быть тебе полезным.

— Ладно, патронсито, — сказал Селсо. — Ладно, я пойду с вами. Но только потому, что у вас так плохо шли дела в последнее время. Ни для кого другого я бы не стал этого делать. Я не хочу обманывать дона Аполинара.

— Я тебе уже сказал, Селсо, — ответил торговец: — с доном Аполинаром я все улажу. Он поймет, что ты задержался не по своей вине.

Дон Поликарпо сказал, обращаясь к старосте:

— Дон Мануэль, не могли бы ваши служанки сварить нам кофе?

— Конечно, конечно, — ответил староста и крикнул: — Эй, чуча, проклятый мошенник, скажи сеньоре, что мы хотим выпить кофе! Да поторапливайся, не то я тебе все кости переломаю, бездельник!

Староста поскреб себе кадык и громко сплюнул…

Итак, торговец, мальчишка-подручный, Селсо со своим тюком на спине и три навьюченных осла с товарами дона Поликарпо двинулись в путь. Но не на следующий день, а лишь два дня спустя.

Дорога на монтерию оказалась куда трудней, чем ее описывал староста.

7

Как и следовало ожидать, в дороге на долю Селсо выпала самая тяжелая работа. Он был услужлив и хотел честно заработать еду, обещанную доном Поликарпо. Ведь они договорились, что в пути Селсо немного поможет дону Поликарпо, а тот будет его за это кормить. Но уже на второй день пути услуги, которые оказывал Селсо, превратились в обязанности, и у него появилось огромное количество дел. Дон Поликарпо командовал Селсо, словно своим работником. Все началось с того, что в первый же вечер, когда они добрались до места ночлега, дон Поликарпо опустился на землю, заявив, что от усталости не может и пальцем пошевелить.

— Начни-ка разгружать ослов, я тебе потом подсоблю, — сказал дон Поликарпо.

И Селсо без его помощи снял поклажу с ослов.

— Перенеси сюда вьюки! — приказал дон Поликарпо.

Мальчик делал вид, что изо всех сил помогает Селсо, но в действительности он только бегал взад и вперед да перекатывал с места на место маленькие тюки.

— Нам надо нарезать веток для ослят, — сказал дон Поликарпо.

Это «нам» означало, что Селсо должен взять свой мачете, нарубить веток, притащить их к стоянке и задать корм животным.

Пока дон Поликарпо разжигал костер, чтобы варить еду, Селсо пришлось натаскать воды, добыть сухих дров и вымыть котелки. Следить за тем, чтобы еда не пригорала, оказалось тоже обязанностью Селсо. А наутро Селсо разыскивал разбредшихся за ночь ослов, взнуздывал их, седлал, затем перетаскивал тюки и навьючивал их на животных. Вот тут-то дон Поликарпо подсоблял Селсо, то есть делал именно ту работу, которую, согласно договоренности, должен был делать индеец. Вьюк обычно увязывают два человека: один подает ремни и веревки — это легкая работа, другой укладывает и приторачивает тюки — эта работа трудная. Именно ее и делал Селсо.