Анна Кальма - Дети горчичного рая Страница 22

– Будешь щипаться, – сказала она, – я уж знаю.

– Да не бойся, я не в настроении щипаться, – уговаривал ее Фэйни. – Подойди ко мне, Кэтрин, милочка.

– Тогда, значит, будешь клянчить что-нибудь, – хладнокровно констатировала Кэт. – Я уж тебя знаю.

Все-таки она решилась подойти ближе и тотчас же была схвачена цепкими руками брата и зажата у него между колен. Бант подпрыгнул и поник, как крылья у бабочки.

– Пусти, Фэйни… – жалобно сказала девочка. – Ну, пусти же…

– Я гангстер, – сказал Фэйни, надувая щеки. – Я – Аль Капоне и граблю банк. Где твоя копилка, рыжая, говори!

Кэт закусила губу. Брат сжимал все сильнее ей руку, и рука уже побагровела.

– Там всего тридцать центов, Фэйни… – Голос девочки прерывался. – Честное слово… я не для себя их копила – для мамы… У нее ничего нет, а ей так хочется иметь… черные перчатки… Старые совсем побелели… Ох, Фэйни, не мучь меня, пожалуйста…

– Чепуха! – сказал Фэйни. – Вовсе ей не нужны черные перчатки, и вообще ты все это выдумала. Давай сюда копилку!

Кэт тихонько заплакала. Рой недовольно задвигался в кресле.

– Да оставь ты ее! – сказал он приятелю. – Что ты к ней привязался?

– У нее припрятаны денежки, – сказал Фэйни, – а нам они сейчас, ты знаешь, нужны до зарезу. Если у тебя есть капиталы, скажи, и я девчонку отпущу.

– Ничего у меня нет, – угрюмо проворчал Рой. – Тебе это известно лучше, чем мне.

– Тогда не будьте таким сердобольным, сэр… – насмешливо прищурился Фэйни. – Давай сюда твою копилку, слышишь, рыжая!

Кэт простонала, что сейчас принесет. Однако брат не поверил и последовал за ней до самого буфета. Там, в нижнем ящике, под салфетками и скатертями, хранилась самая большая драгоценность Кэт – копилка в виде хорошенькой серой кошечки.

– Сейчас посмотрим, что у нее в животе! – сказал Фэйни, завладев фарфоровой кошкой. – Где ключ?

– Я… я его потеряла, Фэйни, – сказала Кэт. – Честное слово, потеряла!

– Ах ты, врунья! – Старший брат захохотал. – Ну, обойдемся без ключа!

И, размахнувшись, он ударил кошечку об угол буфета. Во все стороны брызнули фарфоровые осколки, и на пол посыпалась серебряная мелочь. Под тихий плач девочки Фэйни собирал с полу деньги и считал:

– Никель… еще никель… еще один… Эк, куда закатился! Ага, голубчик, нашел! А вот еще два цента… Что же ты говорила, что у тебя тридцать центов? – обратился он к сестре. – Вот смотри, я нашел целых сорок три. Ай, как нехорошо так обманывать! Тебя бог накажет за то, что ты надуваешь единственного брата, – паясничал Фэйни.

Кэт, не отвечая, подбирала осколки кошкиной головы и пыталась их сложить. Слезы так и лились у нее из глаз, и она их даже не вытирала. Рой уткнулся в газету и делал вид, что все происходящее его ничуть не касается.

Послышался гудок автомобиля.

– Старик приехал, – сказал Фэйни, выглянув в окно. – Убирай все это, пигалица, а то попадет тебе.

Но Кэт и сама уже торопливо собирала осколки и вытирала плевки. Руки и бант у нее дрожали, и она старалась спрятать от мальчиков лицо.

Где-то в глубине дома захлопали двери. Миссис Мак-Магон услышала о прибытии главы семьи, и так же как дочь, спешила привести все в порядок. Ей хорошо было известно, какая гроза разразится, если что-нибудь окажется не по вкусу хозяину.

17. Интересы сходятся

У себя дома мистер Мак-Магон часто вымещал на жене и дочери неприятности и уколы самолюбия, которые ему приходилось претерпевать от Милларда и других попечителей школы. Один только Фэйни ни в грош не ставил его приказания. Рой Мэйсон, как сын аристократического приятеля, тоже пользовался неприкосновенностью личности.

– Хэлло, мальчики! – сказал Мак-Магон, входя в комнату. – Что нового?

– Ничего, кроме дождя на улице, – промямлил Фэйни, лениво вытягиваясь перед камином, в котором Кэт зажгла стеклянные электрические угли.

Едва заслышав шаги отца за дверью, девочка торопливо выскользнула из комнаты.

– Кстати, о дожде. – Мистер Мак-Магон снял шляпу, воротничок и галстук и повесил все это, к всегдашнему ужасу миссис Мак-Магон, на стоячую лампу – торшер. – Машина вся забрызгана грязью еще с утра. Поди вымой ее, сынок.

– Четвертак, – сказал Фэйни не двигаясь.

– Что-о? – Мак-Магон резко обернулся. – Что такое?

– Четвертак, – невозмутимо повторил Фэйни. – Все равно в любом гараже с тебя возьмут столько же. Так не лучше ли оставить деньги в семье?

Мак-Магон секунду остолбенело созерцал свое родное детище. Потом внезапно физиономия его начала расплываться в улыбке. Он улыбался все шире и шире и наконец захохотал так, что очки его шаловливо перепрыгнули с переносицы на лоб.

– Нет, вы только посмотрите на этого шельмеца! – закричал он в восторге. – Вы его послушайте!.. Джен! – позвал он. – Поди сюда, полюбуйся своим творением!

На лестнице, ведущей в спальни, показалась миссис Мак-Магон.

– Что… что случилось, Сэм? – пролепетала она.

– Хочу, чтобы ты полюбовалась на нашего сынка, – любезно сказал муж: – желает, видишь ли, подработать на собственном отце, а? Каково? Вот хватка у парня!.. Клянусь, с такими людьми наша страна не пропадет! – добавил он с величайшим удовлетворением.

Миссис Мак-Магон стояла подавленная.

– Что же ты молчишь, Джен? – раздраженно обратился к ней Мак-Магон.

– Я… я сейчас подам тебе яичницу с ветчиной, – прошептала миссис Мак-Магон, окончательно теряясь от крика.

Ее властелин дернул плечами.

– Вот и поди разговаривай с такой… – пробормотал он так громко, что это долетело до мальчиков.

– Как же, па, мыть мне машину или ты предпочитаешь, чтобы вымыли в гараже? – снова спросил Фэйни.

– А на что пойдут мои деньги? – полюбопытствовал отец.

– Деньги пойдут на перевыборы, – уверенно сказал Фэйни.

Рой недоуменно вскинул на него глаза.

– Непонятно. Объясни, – сказал отец.

– Пожалуйста! Твои деньги нужны нам для перевыборов, – хладнокровно врал Фэйни. – Ведь ты знаешь, отец, мы собираемся выжить Робинсона из старост, а на его место ребята прочат меня. Вот деньги и необходимы нам на предвыборные дела.

Очки Мак-Магона остро блеснули.

– Значит, кампания в разгаре, насколько я понимаю? – сказал он. – Так, так… Вы, ребята, молодцы, зря времени не теряете. – Он пытливо оглядел обоих подростков. – А как вообще настроение в школе? Что-то вы мне давно не рассказывали.

– Настроение что надо! – самоуверенно усмехнулся Фэйни. – И старшие и наши «малютки» только и мечтают поскорее избавиться от всякого сброда. Хотят, чтобы школа наконец стала приличной американской школой для настоящих ребят, а не приютом для разных цветных проходимцев.

– Tсc… – Отец погрозил пальцем своему любимцу. – Полегче, Фэниан.

– Я же говорю то, что есть, – ничуть не смутился Фэйни.

В разговор вмешался молчавший до той поры Мэйсон.

– Кажется, Фэниан радуется прежде времени, – кисло сказал он. – Вовсе не все заодно. Не знаю, как настроены старшеклассники и президент Коллинз, а Принс, с которым я разговаривал, считает, что Робинсон – очень ценный парень, да и вообще он как будто ничего не имеет против цветных. Про учителя Ричардсона и говорить не приходится: этот нянчится со всеми неграми так, что тошно смотреть, и постоянно проповедует равенство…

Мак-Магон вдруг заметно оживился. Очки его загорелись холодным, хищным блеском.

– Вот, кстати, – сказал он поспешно, – если на днях соберется попечительский совет и мистер Миллард сочтет необходимым вызвать кого-нибудь из школьников, ты, Рой, ведь не откажешься помочь нам и повторишь то, что рассказывал мне о Ричардсоне?

Он многозначительно посмотрел на мальчика.

– Мне что же… я, пожалуй, могу… – начал Рой.

– Расскажешь джентльменам о случае с сочинением и о том, как Ричардсон говорит о своих друзьях-неграх. Постарайся припомнить всё, всё… – торопливо перечислял директор. – Это может нам очень пригодиться.

– Разумеется, сэр. Можете рассчитывать на меня, – с важностью отвечал Рой, заметно гордясь тем, что директор разговаривает с ним, как со взрослым,

– Ну вот и отлично, мальчики! – Мак-Магон окончательно развеселился. – А теперь – марш мыть машину! Вымоете – получите целый доллар. Понятно?

Вместо ответа Фэйни вскочил, свистнул Рою, захватил висевший за дверью балахон и, подмигнув отцу, вприпрыжку выбежал из комнаты.

Во дворе, пустив из шланга струю воды прямо на серую от грязи машину, он сказал Рою:

– Что я тебе говорил! Видишь, отцу тоже не терпится избавиться от Робинсона. Гляди, целый доллар обещал отвалить!

Рой пробормотал что-то невразумительное и продолжал тереть замшевой тряпкой стекла и дверцы машины. Молодому джентльмену-белоручке было очень противно заниматься такой грязной работой. Однако в настоящую минуту, без цента в кармане, он всецело зависел от Фэйни и потому старался только, чтобы на его долю достались те части автомобиля, которые были не так грязны. Колеса и вообще всю ходовую часть, измазанную глиной, он любезно предоставил приятелю.