Роза и ее братья - Луиза Мэй Олкотт Страница 31

– Давайте! – ответили они дружно – да так и поступили, к великому удивлению и тайному восторгу Розы; впрочем, по сути, провожал ее как раз Арчи, потому что остальные прыгали через изгороди, бегали наперегонки и устраивали показательные поединки.

У дверей, однако, все присмирели; сердечно пожали Розе руки, как можно церемоннее поклонились и удалились восвояси с элегантностью и достоинством, Роза же, входя в дом, отметила с девичьим удовлетворением: «Вот так, знаете ли, со мной и подобает обращаться».

Глава тринадцатая

«Уютный уголок»

Каникулы закончились, мальчики вернулись в школу, бедняга Мак остался скорбеть в одиночестве. Ему разрешили покинуть темную комнату и вместо совсем темных носить очки с синими стеклами – что неудивительно, жизнь сквозь них выглядела весьма удручающе, ибо бедолаге только и оставалось, что бесцельно бродить по дому и придумывать себе занятия, для которых не нужно зрение. Всякий, кому доводилось жить в такой вот насильственной праздности, знает, как это действует на нервы, и способен понять умонастроение Мака; однажды он объявил Розе в полном исступлении:

– Так, послушай, если ты не придумаешь мне какого нового занятия или развлечения, я голову себе расшибу, вот те крест.

Роза помчалась за советом к дяде Алеку, и тот распорядился отправить пациента с сиделкой на месяц в горы, назначив сопровождающими тетю Джесси и Джейми. К компании присоединились Нося и ее мама, и вот погожим сентябрьским деньком счастливая шестерка погрузилась на скоростной поезд до Портленда: две улыбающиеся мамы, нагруженные пледами и корзинками с едой, очаровательная девочка с сумкой, полной книг, высокий худой подросток в шляпе, надвинутой на глаза, и двое малышей, которые сидели, вытянув перед собой ножки, а на пухлых личиках читался первый, еще бессловесный восторг от «настоящего путешествия».

По случаю их прибытия будто бы специально разгорелся особенно великолепный закат, когда, проведя весь день в пути, они въехали в просторный зеленый двор, где радовались жизни белый жеребенок, рыжая корова, две кошки, четыре котенка, множество куриц и дюжина людей, старых и молодых. Все закивали и расплылись в дружелюбнейших улыбках, а бодрая пожилая дама перецеловала всех новоприбывших и сердечно произнесла:

– Ах, и до чего же я вас всех рада видеть! Заходите передохните, я мигом сооружу ужин, вы ведь, наверное, устали. Лиззи, отведи гостей наверх, Китти, ты давай живенько помоги отцу с их багажом, а мы с Дженни накроем на стол – вы как спуститесь, все уже будет готово. Ах, какие малыши славные, котики им приглянулись, – ну, пусть идут смотрят!

Три красотки-дочери «живенько» взялись за дело, и все сразу почувствовали себя как дома в компании этих славных гостеприимных людей. Тетя Джесси восторгалась самодельными коврами, покрывалами и причудливой мебелью; Розу было не оттащить от окон – из каждого открывалась изумительная картина, а малыши тут же перезнакомились с другими ребятишками, насовавшими им в руки цыплят и котят, – так выглядело их торжественное приветствие.

Прогудел рожок, призывая всех к ужину, и очаровательная компания, в которой помимо Кэмпбеллов было еще шестеро детей, собралась за длинным обеденным столом, где ждали горы яств и несказанное радушие. Робеть и стесняться здесь было просто невозможно, потому что вихрь восторга быстренько сдул крахмал даже с самых несгибаемых и развеселил самых грустных. Матушка Аткинсон – так звали хозяйку – оказалась жизнерадостнее всех, хотя все время хлопотала: бегала подложить детям еды, принести новое блюдо, выгнать скотину за дверь – а животные здесь оказались общительные, жеребенок явился прямо в дом и потребовал сахара; кошки расположились у людей на коленях и умильно заглядывали в тарелки, пестрые курочки склевывали крошки с пола и дополняли беседу бодрым кудахтаньем.

После ужина все пошли смотреть закат и вернулись в дом только после того, как последние дивные сполохи красного погасли и комары завели свою докучную песню. Новоприбывших поразили звуки фисгармонии, и, войдя в гостиную, они обнаружили, что папаша Аткинсон премило играет на небольшом инструменте собственного изготовления. Дети сгрудились вокруг и прелестно пели – запевалами выступали музыкальные сестрички, однако кончилось дело тем, что Нося уснула за дверью, а Джейми громогласно зевнул прямо посреди своей любимой песенки:

Видит голубка сладкие сны

Там, на верхушке зеленой сосны.

Путешественники постарше тоже притомились, вместе с маленькими «отправились на боковую» – и прекрасно выспались на домодельных простынях и на соломенных матрасах работы матушки Аткинсон, которая, похоже, добавила в них какое-то сонное зелье, потому что спалось всем на удивление крепко и сладко.

А на следующий день началась для них здоровая жизнь на свежем воздухе, которая способна творить чудеса с перетруженной головой и ослабленным телом. Погода стояла отличная, дети на горном воздухе стали проворными, как ягнята, а взрослые не переставали улыбаться друг другу и повторять: «Ну разве здесь не прелестно?» Даже Мака, «тютю», застукали за тем, что он прыгал через изгородь – просто не смог устоять; а когда Роза бросилась за ним в погоню в своей широкополой шляпке, он ответил ей дерзким предложением отправиться в лес и поохотиться там на дикую кошку.

Джейми и Носю тут же включили в состав легкой пехоты «Уютного уголка», славного воинского отряда, состоявшего из одних офицеров: все они носили береты набекрень, размахивали знаменами, потрясали мечами и били в барабаны. Даже самый бездушный зритель ахнул бы, завидев, когда этот великолепный отряд маршем выходит со двора при полном параде и капитан Клинтух, серьезный большеголовый парнишка одиннадцати лет, с генеральской суровостью чеканит приказы, которые уморительный отряд выполняет с большой готовностью, но без особого умения. Малыши из семейства Снегс управлялись очень хорошо, а на лейтенанта Джека Клинтуха просто приятно было посмотреть, равно как и на Барабанщика Фрэнка, в обычной жизни – мальчика на побегушках: он действовал барабанными палочками во всю широту своей души. Джейми и раньше уже «упражнялся», поэтому его сразу произвели в полковники; но изумительнее всех оказалась Нося – она сорвала громкие аплодисменты зрителей, маршируя в хвосте колонны: беретка сдвинута на один глаз, флаг закинут за плечо, деревянный меч поднят над головой; лицо ее так и сияло, кудряшки плясали от восторга, а пухлые ножки безуспешно пытались по-военному держать шаг.

Мак с Розой собирали в кустах ежевику, и тут мимо них прошел, не заметив их, грозный отряд, так что им удалось стать свидетелями зрелища одновременно и трогательного, и комического. Чуть дальше находилось семейное кладбище – вещь в тех местах обыкновенная,