Сборник рассказов «Из записок врача» - Татьяна Падерина Страница 12

– Машка, ты спятила? Включи немедленно! Дурында! Это же мой любимый сериал, Митин проект, кстати, да ещё и заключительные серии к тому же, – Елизавета Петровна негодовала.

Маша с неохотой нажала на кнопку пульта, а Елизавета Петровна не моргая уставилась в экран.

Маша налила себе чай.

– Мам, как можно смотреть подобную чепуху? Ты же учитель словесности, так сказать, инженер человеческих душ, тренер интеллекта и памяти. Как можно смотреть и упиваться подобным зрелищем? – не без иронии удивлялась Маша.

– С удовольствием, дочь моя, с удовольствием, – не отрываясь от «ящика», заявила Елизавета Петровна. – Так хочется сказки! Так хочется хеппи-энда!

– Ещё скажи, что не стоит разрушать иллюзии у людей, – с горчинкой в голосе произнесла Мария.

– А вот и скажу. Возможно, у многих людей иллюзии только и остались. Зачем же у них и это отбирать, – не сдавалась Елизавета Петровна.

На экране кипели нешуточные страсти. Сюжет этих мыльных опер, как правило, один и тот же: Он и Она любят друг друга с пелёнок, но враги разлучают их, и через двадцать серий влюблённые, преодолев все испытания, выпавшие на их долю, воссоединяются.

– Так не бывает, – уставившись в одну точку, прошептала Маша.

– Не кисни, Манюнь. И на нашей улице будет праздник, – смахивая скупую слезу, Елизавета Петровна подошла к дочери и смачно поцеловала её в распухший от слёз нос.

– Конечно, будет. Вот скоро, кстати, первое сентября, – у Маши снова навернулись слёзы на глаза.

– У тебя когда педсовет?

– Двадцать восьмого. Мам, а ты помнишь? У меня в этом году новый класс.

– Да, ты говорила.

Раздался звонок в дверь. Так оглушительно, так требовательно мог звонить только Митька.

Елизавета Петровна вприпрыжку, как школьница, бросилась открывать входную дверь.

– Да ты мой дорогой! Да ты мой золотой мальчик! Ты мой любимый ребёнок! – Елизавета Петровна буквально повисла на своём внуке.

Маша каждый раз с умилением наблюдала встречу внука с бабушкой. Неподдельная радость от встречи переполняла их обоих, выплёскивалась через края и передавалась окружающим. И от этого на душе у Маши становилось светло и радостно.

Митя аккуратно поставил Елизавету Петровну на пол.

– Ба, есть хочу, умираю.

– Всё готово. Раздевайся, мой быстрее руки и к столу.

– Марусь, а ты чего зарёванная такая? Кто мать мою обидел? – забалагурил Митька, подошёл и как пушинку поднял её вверх на вытянутых руках.

– Дмитрий Турбин! Что ты себе позволяешь?! – завизжала Маша. – Никто мать твою не обижал! – кричала Маша. – Откормили мы тебя, сын, на свою голову! Верни меня сейчас же на грешную землю!

Двухметровый Митька, косая сажень в плечах, вполне мог играть в кино богатырей или атлантов.

За столом Митька за обе щеки уплетал любимые бабушкины котлетки. Елизавета Петровна с любовью подкладывала в тарелку внука то салатик, то картошечку, то куриный рулетик. Митя в изнеможении откинулся на спинку стула.

– Всё. Больше не могу. А то умру от обжорства. А теперь, мои любимые девулечки, рассказывайте, почему Маруся ревела?

– Смотрела сериал, зацепил он нашу Марусю, вот и разревелась, – без зазрения совести соврала Елизавета Петровна.

– Не верю, – пробасил Митька. – Не верю, – театрально вздыхая и мотая своей лысеющей головой, настаивал «деятель культуры».

– Хватит допрос с пристрастием нам учинять, лучше расскажи, как у тебя дела на работе, в личной жизни, когда, наконец, правнуков буду нянчить? – Елизавета Петровна ловко перевела стрелки с Маруси на самого Митю.

Дмитрий Турбин очень хорошо знал своих «девочек». Он послушно дал себя увести в сторону и принялся рассказывать о себе.

– На работе всё норм, в личной жизни океюшки. Если вы о женитьбе, то не женюсь до тех пор, пока не встречу ту, которая будет меня так же вкусно кормить, как вы. Хоть убейте! Не женюсь!

– Мить, а разве за котлетки и пироги любят женщину? – серьёзно спросила Маша.

– Маруся, всё с тобой ясно. Ты влюбилась! К бабке не ходи! Влюбилась.

– Дмитрий Турбин! Что ты себе позволяешь? – Маша схватила чашку с остывшим чаем и залпом допила его.

Ах! Как ему было не по себе, когда Маша впервые к нему так обратилась. Обратилась как к чужому, как к своему ученику, который совершил дурной поступок. Ему было тогда тринадцать. Крупный от природы Митька выглядел старше своих лет, и никто не мог поверить, что хрупкая, как тростинка, Маруся – его мама. Многие считали её старшей сестрой Митьки. Тогда он снимался в очередном детективном сериале. Фильм был про школьников, юных археологов из Москвы. Съёмки проходили в Крыму, в Херсонесе. По сюжету главный герой, которого играл Митя, нашёл на раскопе старинную, очень редкую монету. Злодеи пытались выкрасть её, но благодаря смелости и храбрости юных археологов ценная находка была спасена. Обычно во все экспедиции Митю сопровождала бабуля Лиза, а в этот раз съёмки совпали с отпуском у Маруси, и в Крым поехала она. Съёмки шли по плану, Марусе было скучно, и она решила помочь местной поварихе Зойке на кухне. Маруся умела и любила готовить, и поэтому вся съёмочная группа обожала Марусину стряпню, а Зоя радовалась, что у неё такая замечательная помощница. Однажды Маруся подняла тяжёлый бак с картошкой, и у неё прихватило спину, Маруся не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть от боли. Зойка побежала за помощью. Она знала, что на раскопе работал врач.

– Спасите! Человеку плохо! – кричала Зойка.

В медпункте молодой человек представился врачом, взял свой чемодан с медикаментами и не торопясь пошёл за истерично кричащей Зойкой.

– Да что ты как павлин вышагиваешь, побежали быстрее, – возмущалась Зойка. – Человек от боли вот-вот сознание потеряет.

– Вы толком расскажите, что произошло, – не обращая внимания на Зойкину истерику, задал вопрос молоденький доктор.

Зойка в красках рассказала, что произошло.

Когда пришли на кухню, Маруся еле сдерживала слёзы и от боли тихонечко поскуливала. Доктор ловко уложил её на топчан, который каким-то чудом здесь же нашёлся, и стал обследовать заболевшую.

– Так. Понятно. Дорсалгия пояснично-крестцового отдела позвоночника. Подобное состояние раньше было? Обследовались? Рентген позвоночника делали? – в словах и действиях доктора чувствовалась уверенность, отчего его авторитет тут же вырос в глазах Зойки.

– Не обследовалась, – всхлипнула Маруся.

– Я вам сделаю укол, он обезболивающий и противовоспалительный, и разотру вас мазью. Недельку придётся полечиться.

– Спасибо, доктор! Дай Бог вам здоровьица крепкого и хорошей невесты, – закудахтала Зойка.

– Спасибо на добром слове. А теперь, – обратился он к Марусе, – приготовьте место для укола.

Когда Митя узнал, что Марусе стало плохо, то он сорвался со съёмок и побежал на кухню. Когда он вбежал, то какой-то парень с пышной копной кудрявых волос, стоял над обнажённой Марусей и гладил её чуть ниже пояса. Кровь закипела в жилах Митьки.

– Отойди прочь от неё! – гневно закричал он.

Парень на долю секунды остановился, а потом как ни в чём не бывало продолжил своё дело. Но самым страшным для Митьки была реакция Маруси