Юджин Ли-Гамильтон - Воображенные сонеты (сборник) Страница 35

Пророк — имеется в виду библейский пророк Исаия, который скончался мученической смертью: по приказанию царя Манассии он был перепилен деревянной пилой.

Ахаз — см. прим. к сонету 78.

Раздел II. Кисть и резец

125. На группу ангелов Фра Анжелико

Какой закат, какое волшебство,Какая алость неба создавалаСих трубачей крылатые овалыИ обряжала в яркое шитво?

Как с ними не почувствуют родствоТопазами украшенные скалы,Когда закат роняет опахало,Чтоб серафимы подняли его?

Иль этот отсвет крыльями рожден,Когда к земле слетают херувимыВ час Ангелов сквозь горние ворота;

Когда среди холмов вечерний звонПлывет неспешно и невозмутимоОт колокола кампанилы Джотто?

Фра Беато Анжелико (до 1400–1455) — итальянский художник эпохи раннего Возрождения, доминиканский монах. Вероятно, речь идет о его росписи алтарей в монастыре Сан-Марко (Флоренция, 1436–1445).

Кампанила Джотто — соборная колокольня кафедрального собора Санта-Мария-дель-Фьоре во Флоренции, строительство которой было начато под руководством Джотто в 1134 г.

126–128. Вечная юность

Есть губы, что испили из ключа,Который, юность вечную даруя,Навек вложил в них свежесть поцелуя,Над мудростью смущенной хохоча;

И чёла есть, на коих свет лучаСияет, взоры зрителей чаруя;Назло годам они чисты, как струиИсточника, что пенятся, журча.

Но не из плоти созданы они —Их юностью Искусство наделило,А над его детьми не властны дни;

Искусства удивительная силаХранит великой магии сродниИх красоту и юность до могилы.

Вовек морщины не потушат взглядТой, что безвестным греком изваяна;Пленят ее улыбка, легкость стана,Как два тысячелетия назад.

И нити серебра не тронут кладЗлатых волос «Марии» Тициана;Ничто ему не причинит изъяна —Седины Магдалине не грозят.

А те, кого не кисть и не резец —Поэт создал своей рукою властной,Их образы позвав издалека?

Джульетты нетускнеющий венецВсе тот же; над Помпилией несчастнойПрольют слезу грядущие века.

К образу Марии Магдалины Тициан (1488/1490–1576) обращался неоднократно, поэтому трудно сказать наверняка, какая из его картин здесь имеется в виду. Возможно, речь идет о «Кающейся Магдалине» (ок. 1533), хранящейся во флорентийском Палаццо Питти.

Помпилия — семнадцатилетняя героиня поэмы Р. Браунинга «Кольцо и книга», которая была убита мужем через две недели после рождения сына.

Но Время сокрушает и гранит:Исчезнут фрески, статуи, портреты,Умрет язык — наследие поэтаТечение веков не сохранит.

Погаснет жар Марииных ланит,Милосский мрамор следом канет в Лету,С английским языком уйдет Джульетта,И кто-нибудь Помпилию сменит.

Но этим ликам не грозят морщины,И не по ним гудит глухой набатКолоколов безжалостной судьбины;

Нет проседи, и щеки не ввалились;И юными отсюда улетятВсе те, на ком богов почила милость.

129. На «Михаила Архангела» Рафаэля

Ударом крыл рассеивая мракПод охристо-стальными небесами,Архангел юный прянул вниз, как пламя,Взмахнул рукой, и был повержен Враг;

Вот распростерт, беспомощен и наг,Пред Михаилом он в пыли и сраме,А тот копье могучими рукамиВознес над Сатаною, словно стяг.

Так охранитель наших душ ревнивоВыслеживает похоть и обман,Бросая вызов грешному порыву;

Швыряет в пыль, стопой ломает шею,И, благородным гневом обуян,Разит закоренелого злодея.

Сонет написан на картину Рафаэля Санти (1483–1520) «Михаил Архангел, побеждающий Сатану» (1518), хранящуюся в Лувре. Помимо прочего, он интересен тем, что демонстрирует несогласие Ли-Гамильтона с Россетти и другими прерафаэлитами.

130–131. На две фрески Синьорели

Пустынный мне привиделся простор:Раскрылась твердь, как струпья на коросте,И всюду поднимались на погостеПокойники из подземельных нор;

Законам естества наперекорНемедля мясом обрастали кости,Но ни тепла, ни ужаса, ни злостиЕще не выражал остылый взор.

Катился громом звук призывных труб,И колыхался свод свинцовой синиОт дуновения незримых губ;

Былую личность обретая ныне,Там во плоти вставал за трупом труп,Пока не пробудилась вся пустыня.

Освещены огромные пилоныМерцанием расплавленных камней;Стоит толпа заблудших, а над нейВитает ужас мрачности бездонной;

Несут крылатых бесов легионыВсё новых жертв из тайных западней,Невидных взору; жмутся всё теснейНизвергнутые в пропасть миллионы.

Сейчас дружина сатанинских слугРемнями стадо свяжет без пощады,Потом погонит в царство вечных мук;

И, как далеких пушек канонада,Там нарастает первой боли звук,И первый крик взлетает к сводам Ада.

Сонеты написаны на фрески Л. Синьорелли «Воскресение из мертвых» и «Проклятые в аду» (1499–1502) в часовне Сан-Брицио кафедрального собора в Орвието. См. прим. к сонету 33.

132. Обломки времени

Когда корабль утонет в глубине,То волны, как свидетельницы горя,На сушу, что найдут, выносят вскоре,А прочему покоиться на дне;

Но иногда обломки на волнеСвоей поднимет штормовое море,И в этот час рисунок на амфореНам о седой напомнит старине.

Порою так валов немых накат,Которые мы Временем прозвали,Скульптуры фавнов, статуи дриад

Приносит нам из океанской дали;И вновь на берегу они стоят,Как боги перед смертными вставали.

133–134. Так называемой Венере Милоской