Алексей Шишов - Персидский фронт (1909) Незаслуженно забытые победы Страница 47

Только через трое суток мы догнали штаб. Нам отвели место на биваке и сказали, что мы должны развернуться и быть готовыми к приему раненых. Мы здесь вышли уже на большое плоскогорье с перелесками и полянами, между которыми бежала речка. На одной из полян мы поставили палатки — нашу и для лазарета. Санитары и все наше хозяйство поместились на другой поляне, рядом. Главные войска ушли вперед, а со штабом остались несколько сотен казаков для охраны.

Мы поставили большую палатку, на двадцать пять человек, натянули холст на походные кровати, набили подушки сеном; развели марганец, борную кислоту для обмывания ран и стали ждать раненых. Их привезли на вьючных носилках. Потом привезли их еще. Потом привезли просто больных, а потом, наконец, и просто тифозных…

Мы у себя не задерживали ни раненых, ни больных. Перевяжем; накормим; отдохнут сутки, и отправляем дальше, в Урмию, в лазарет…»

Бои в горах давали много работы полевому лазарету, в котором служила сестра милосердия Христина Семина. Она описывает лазаретные будни так:

«…Сегодня у нас полная палата раненых казаков-забайкальцев. Таких спокойных и безразличных даже к своему ранению людей я за всю войну еще не видала. Что ни спросишь — все один ответ:

— Да! Подходяще!

— Видно, что ему тяжело лежать в такую жару раненому; весь потом обливается, не может сам повернуться; другой не может и пить попросить! Подойдешь, поправишь подушку, дашь пить…

— Что тяжело лежать-то? Жарко?

— Подходяще, сестрица. — Никогда не пожалуется, не застонет…

— Болит рана? — спрашиваю.

— Подходяще… — вот и весь ответ…»

В таком «заурмийском» положении Азербайджанский отряд генерал-майора Ф.Г. Чернозубова застала высадка в каспийском порту Энзели (Бендер-Энзели) русского экспедиционного корпуса для действий на территории Персии, где уже отгремели первые бои с турками и их союзниками в образе курдских племен иранского приграничья.

К тому времени в шахской нейтральной Персии вызрела военнополитическая ситуация, грозившая России новыми очагами войны на ее южных границах. И причиной тому являлись «заблаговременные» враждебные действия Берлина, Стамбула да и союзной им Вены. Австро-Венгерская империя династии Габсбургов тоже имела «свои виды на Ближнем Востоке», не говоря о том, что она воевала с империей династии Романовых.

Германия и Турция с началом второй военной кампании Великой войны, то есть с начала 1915 года, стали делать все от них возможное, чтобы столкнуть шахскую Персию с позиции нейтрального государства. Об этом ярко пишет в своей книге «Великий князь Николай Николаевич» генерал-лейтенант старой русской армии Юрий Никифорович Данилов.

В годы мировой войны он был и генерал-квартирмейстером Ставки Верховного главнокомандующего, и командиром армейского корпуса, и начальником штаба Северного фронта, и командующим 5-й армией этого фронта. Затем служил в Красной Армии, руководил группой военных экспертов при подписании сепаратного Брест-Литовского мира. С августа 1920 года — в стане Белого дела. Стал белоэмигрантом, закончившим свой жизненный путь в Париже.

Генштабист Ю.Н. Данилов был известен в среде русского генералитета своими стратегическими воззрениями, мотивированным пониманием стратегической ситуации, в том числе на Кавказе и Ближнем Востоке. То есть в этих вопросах он являлся признанным авторитетом, и с его суждениями в наши дни трудно не соглашаться.

В своей книге, впервые увидевшей свет в Париже в 1930 году, Данилов так оценивает ситуацию, сложившуюся в зоне ответственности Отдельной Кавказской армии после страшного по людским и моральным потерям поражения турецких войск под Сарыкамышем и Ардаганом:

«…Турки после наступательной операции, проведенной ими в конце 1914 г. в Закавказье, которая закончилась для них полным разгромом под Сарыкамышем и Ардаганом, держали себя на кавказско-турецком фронте выжидательно. Небольшие операции проходили только в Месопотамии и на территории Северной Персии, остававшейся нейтральной.

Однако Германия задалась в этот период времени уже широкой целью при помощи Турции вовлечь в войну не только Персию, но и Афганистан. В дальнейшем ей рисовалось образование союза из магометанских государств и объявление ими „священной войны“ под руководством Берлина, принявшего на себя роль покровителя ислама.

Утверждение немецкого влияния в Персии и Афганистане представляло для России огромную опасность ввиду слабости тех сил, которые Россия могла уделить для востока. Но не меньшие опасности заключались в этом стремлении и для Англии.

Удар со стороны Афганистана или Персии по Индии являлся вполне возможным, и это обстоятельство не только в высокой степени осложняло положение Англии, но и затрудняло переброску индусских контингентов в Европу или привлечение их к обороне Египта, по территории которого пролегал важный для благополучия не только Англии, но и Франции Суэцкий канал.

Сверх того, успев проникнуть через Афганистан на территорию Китая, германские агенты получили бы возможность организации всякого рода беспорядков в глубоких тылах как России, так и Англии…»

Обстановка в нейтральной Персии стала накаляться не в лучшую для Антанты, и для России — в частности, сторону с лета 1915 года. Все началось с того, что «поднятые на ноги враждебными слухами» российские граждане, в своем большинстве этнические закавказцы со знанием местных языков, стали стекаться в город Казвин под защиту стоявшего там русского воинского отряда.

Казвин находился в сотне с небольшим верст от побережья Каспийского моря, на дороге из Тегерана в Тебриз и дальше в российские пределы. Город вполне мог в конфликтной ситуации стать притягательным для Персидской казачьей бригады, которую в тех условиях нельзя было спровоцировать на антиправительственные выступления, и тогда она становилась гарантом общественной безопасности. В силу этих известных причин город Казвин к концу лета оказался переполнен толпами беженцев. Среди них далеко не все были гражданами России.

Это были чиновники и торговцы, служащие различных российских учреждений с семьями, духовные миссионеры. Они покидали столичный Тегеран, города Тебриз, Исфахан, Кум, Хамадан, железнодорожные станции, портовые города на Каспии… Российскоподданные были напуганы всполохами религиозной нетерпимости в стране и враждой к русским, слухами о погромах, столь частых в этом регионе Азии и совершаемых «ослепленными ненавистью мусульманскими фанатиками».

Слухи о кровавых погромах не являлись чем-то надуманным и ложным. С апреля 1915 года на территории Западной Армении турками началась ожесточенная резня христианского населения, прежде всего армян. Тогда больше всего пострадал Ванский район. При этом германские советники султанской армии оказались «не в стороне» от действий военных людей, им подчиненных.