Газета Завтра Газета - Газета Завтра 379 (10 2001) Страница 29

И, естественно, что такая политика, проводимая некоторыми представителями сов(етской) власти, иногда даже завзятыми врагами, была истолкована как желание уничтожить не класс, а казачество.

Но я должен был... показать отрицательные стороны политики расказачивания и ущемления казаков-середняков, т(ак) к(ак), не давши этого, нельзя вскрыть причины восстания. (...)

Непременным условием печатания мне ставят изъятие ряда мест... И если всех слушать, то 3/4 нужно выбросить".

Чтобы до конца понять обстановку, которая сложилась вокруг романа "Тихий Дон" к лету 1931 года, когда Горький получил это письмо Шолохова, надо знать отношение к роману самой всесильной организации того времени — ОГПУ, где, естественно, также прочитали рукопись 6-й части "Тихого Дона" (помните: "Рукопись... была задержана... руководителями РАППа и силами, которые стояли повыше"). Один из этих высокопоставленных "читателей", как рассказывал Шолохов, прямо заявил писателю: "Ваш "Тихий Дон" белым ближе, чем нам!"

А Генрих Ягода, не вступая с Шолоховым в объяснения по поводу романа, при встрече, как рассказывал Шолохов, просто "дружески" говорил ему: "А все-таки вы — контрик!"

Такое отношение ОГПУ к роману "Тихий Дон" диктовалось тем, что своим романом, где рассказывалась правда о геноциде в отношении казачества, Шолохов бросил вызов не только троцкистам, но и всему репрессивному аппарату. Этот вызов был принят — и едва не закончился в конце 30-х годов арестом и гибелью Шолохова. Уже в 20-х годах Е. Г. Евдокимов, возглавлявший ОГПУ на Дону, а потом руководивший обкомом партии, просил у Сталина согласия на арест Шолохова.

"Евдокимов ко мне приходил два раза и требовал санкции на арест Шолохова за то, что он разговаривает с бывшими белогвардейцами, — говорил Сталин в 1938 году, во время встречи с выпущенными из тюрьмы вешенцами. — Я Евдокимову сказал, что он ничего не понимает ни в политике, ни в жизни. Как же писатель должен писать о белогвардейцах и не знать, чем они дышат?"

Вот по какому острию ножа или, скажем иначе, по какому тонкому льду шел Шолохов, создавая "Тихий Дон", а потом воюя за публикацию своего произведения.

По всей вероятности, А. И. Солженицын не знал всех этих фактов, когда в предисловии к "Стремени "Тихого Дона" писал, будто "Шолохов в течение лет давал согласие на многочисленные беспринципные правки "Тихого Дона" — политические, фактические, сюжетные, стилистические..." Только этим — незнанием реальных фактов истории публикации "Тихого Дона", можно объяснить несправедливость подобных утверждений.

В действительности Шолохову потребовалось огромное мужество и упорство не только для того, чтобы написать "Тихий Дон", но и опубликовать его в первозданном виде.

И он это мужество и упорство проявлял, как никто.

Впрочем, надо отдать должное мужеству и мудрости не только Шолохова, но и Горького, который, будучи далеко не во всем согласен с романом и понимая всю степень взрывной силы, которая таилась в романе, тем не менее, добился на своей даче встречи Сталина и Шолохова, предварительно передав Сталину рукопись третьей книги романа. И это был для Шолохова последний шанс. Но была ли надежда, что Сталин поддержит такой роман? Ведь отношение его к казачеству мало чем отличалось от отношения Горького, да, пожалуй, было и покруче.

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 37 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

38

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]