Бартон Бланш - Тайная жизнь сатаниста. Авторизованная биография Антона Шандора ЛаВея Страница 48

ЛаВей не находит ничего хорошего в американской политике, полагая, что она не более чем спорт для зрителей, цель которого — держать людей занятыми, в то время как настоящая история и интересные события происходят в другом месте. «Большинство людей не хотят выбирать лидера — они хотят выбирать палача. Поэтому когда они «выбирают лидера», они, на самом деле, говорят: «я хочу, чтобы именно ты нажимал на переключатель, а не кто-то другой»».

Ныне, говорит ЛаВей, есть слишком много зомби-гауляйтеров — боссов из соломы, которые сами по себе являются рабами СМИ. Они более всего хотят выехать за счет еще оставшихся людей-незомби.

Проблема с обществом, нацеленным на то, чтобы просто растить все больше потребителей, совершенно очевидна — это общество старается принизить сильных и замедляет, даже обращает вспять эволюцию. Принцип выживания наиболее приспособленных превращается в свою противоположность, потому что слабые являются лучшими потребителями. В результате все худшие элементы общества оказываются под охраной и защитой, а все лучшие элементы подавляются. Мы постепенно лишаемся тех свойств человеческой природы, которые сделали нас успешными на этой планете, — ума, находчивости, оригинальности, любопытства.

Существуют ли способы, с помощью которых человек высшего склада мог бы защитить себя от принижающего мазохистского консьюмеризма и глупости, которая из него произрастает? У ЛаВея есть несколько предложений на этот счет, от эфемерных до довольно практических: «в прежние времена ворот, стальных решеток, охраны было достаточно, для того чтобы защитить себя от захватчиков. Теперь же нужна защита от легализованного, аккредитованного воровства, которое уничтожает лучшие, индивидуалистические элементы. Для этого нужны план, формат и общее направление. Ныне нападающие воруют права людей на ум, силу воли и чувство индивидуальности точно так же, как раньше они взламывали машины.

Большой бизнес придумал способы обойти любые налоги. Мы должны сделать то же самое, распространив эту идею на абстрактные ценности. Никто не догадался бы, что кто-то захочет получить то, что находится у вас в голове, — ваши воспоминания, ваши чувства, ваши ощущения, — но именно это и происходит. Они хотят ограбить нас, забрав самое ценное, что у нас есть.

Сатанисты должны использовать защитную окраску и камуфляж еще более активно, чем раньше. Все, чего вы сильно желаете (неважно, реальность это или абстракция), вероятно, должно защищаться глупыми корпорациями — это единственная вещь, для которой очень хорошо подходят люди, относящиеся к толпе». Для этого надо разработать систему, в которой использовались бы фиктивные боссы, зиц-президенты, а работали бы компетентные, восприимчивые люди, чтобы истинным лидерам не приходилось бы тратить время. Это ведь еще один довольно абстрактный продукт, который зомби хотели бы забрать у тех, кто привык достигать своих целей».

Помимо этих предосторожностей и защиты, необходимой для людей высшего порядка, ЛаВей предлагает несколько способов эффективно направлять людской мазохизм. В качестве примера он описывает церемонию, которую на ранних этапах проводили в Церкви Сатаны, — «ритуал усиления». ЛаВей выбирал человека, который представлял ту часть мира, которая должна страдать для того, чтобы быть счастливой, кого-то, в чьей личности содержалась крупица мазохизма, лежащего в основе христианской набожности, исполненной чувством вины и комплексом греха, но кто противился бы тому, чтобы его преследовали за иной взгляд на вещи. Участники ритуала бичевали человека, называемого «Сосудом Священной Боли», который таким образом впитывал их проступки, — вместо того чтобы они избавлялись от грехов путем самобичевания, как в христианской религии. ЛаВей предлагает обществу в целом воспользоваться некоей вариацией этой идеи. По ЛаВею, мы можем освободиться от разногласий, если у нас будет мужество обнаружить наши естественные предрасположенности без того, чтобы слепо покупать (во всех смыслах) то, что нам подсовывают.

Во-первых, мы должны избавиться от семантических ловушек — от начальника и секретаря, от садиста и мазохиста, от хозяина и раба. «Люди не должны бояться использовать слова, которые предполагают или вызывают ассоциации со слабостью или подобострастием, — объясняет ЛаВей. — Если правда была бы известна, все бы знали, что хозяин гораздо больше зависит от раба, чем наоборот. И как может босс обойтись без эффективной секретарши? Она — единственный человек, который знает, где что находится. Нет никакой необходимости придумывать новый язык (как попытались сделать феминистки); люди сопротивляются и отторгают его. Самые простые и наиболее эффективные пути решения проблемы — это взять то, что есть, и переопределить его. Когда кто-то слышит слово «раб», надо услышать в нем слова «помощник, некто поддерживающий». Хозяин — это «мотиватор», «тот, кто обеспечивает». То же самое касается и термина «сатанист» в положительном смысле. В этом заключается вся философия сатанизма — в том, чтобы взять табуированное слово или концепцию и использовать их так, как вам это кажется правильным».

Преимущества умения наслаждаться болью на самом деле существуют. Самый лучший бизнесмен должен быть немного мазохистом, потому что ему надо идти на невероятный риск и не бояться этого. Терпимая личность с самого начала обрекает себя на поражение, потому что слишком боится боли, которая неизбежна вместе с потерей всех инвестиций. Многие мужчины-мазохисты наиболее успешны, потому что они научились потакать своим пристрастиям в контролируемом, ограниченном пространстве, которое не может нанести никакого вреда их успеху. Мазохисты больше склонны к тому, чтобы рисковать и проигрывать, — они не против того, чтобы понести ущерб. Если мазохист выигрывает, то он выигрывает. Если он проигрывает, то он все равно выигрывает.

Однако ЛаВей определяет важную разницу между саморазрушительным мазохизмом и самоодаряющим мазохизмом. Существуют два четких аспекта личности, которые означают разницу между поражением и успехом. Существуют самоутверждающиеся мазохисты, которые жаждут воплощать (изгонять) свою предрасположенность добиться чего-то в мире, и саморазрушительные мазохисты, настроенные на самопоражение. В космологии ЛаВея разница между низшей и высшей женщиной заложена в умении или неумении посмотреть на себя ясно и смело и использовать то, что у нее есть, максимально себе на пользу. Самоутверждающийся мазохист может быть очень сильной личностью и сильным союзником.

Для того чтобы помочь обнаружению и честному использованию боли, ЛаВей предлагает организовывать больницы, в которых практиковались бы те же взгляды, что и в Церкви Сатаны, целью которых было бы очищение от чувства вины по поводу того, что человек получает удовольствие от боли, а не «лечение» людей от мазохистских склонностей. У него даже были идеи для создания машин, сконструированных для такой терапии. Он называет их «аутоэротическими тумблерами-возбудителями» — это большие цилиндры, которые вибрируют и подпрыгивают, а женщину, которая находится внутри, трясет и кидает на стены. Такие машины должны были быть женским эквивалентом анатомически совершенных искусственных человеческих компаньонов, Это были бы идеальные женские приборы для мастурбации; женщина наконец-то смогла бы встряхнуть себя до такой степени, что из нее вышла бы лишняя энергия — в любое желаемое ею время. «Если бы существовал хорошо организованный форум, женщины смогли бы сами заняться своей жизнью и перестали бы охотиться за модными новинками. Они бы научились контролировать свой мазохизм и использовать его».

ЛаВей предлагает американской публике упражняться в мазохизме не только на публичном уровне, но и на личном. Массовый интерес (христианство, телевидение, потребительское общество) эксплуатирует индивидуальную потребность-инстинкт любви, практикуя их удовлетворение на массовом уровне. ЛаВей предлагает заключить частный пакт между женщинами и мужчинами, чтобы сфокусироваться на связи раба и господина в успешных взаимоотношениях. Во многих парах часто возникают проблемы, потому что один человек не доминирует в достаточной степени, не выполняет своей роли хозяина. ЛаВей спрашивает, «не лучше ли самому выбрать себе хозяина, чем быть обреченным служить чему-то отвлеченному? Существует слишком много бездумных, бесполезных людей, взращенных нашим потребительским обществом. Если у вас есть выбор, не лучше ли выбрать возможность быть использованным, чем оставаться бесполезным?»

ЛаВей видит, что мы ныне вовлечены в потребительски ориентированную «Невидимую войну», в которой используются передовое технологическое вооружение, химическое и электромагнитное оружие, контролирование толпы, погоды и поведения, нацеленное на то, чтобы замаскировать всю эту операцию. Он утверждает, что потребности в конспирологических теориях не существует, что частные интересы делают подобное теоретизирование бесполезным. Но результаты намного превосходят худшие кошмары конспирологов про тайные правительственные агентства, заговоры ЦРУ, НЛО или о «людях в черном». «Люди не понимают, что существуют разные виды оружия, — говорит ЛаВей, который много писал на этот предмет в Cloven Hoof. -Существует пищевое, звуковое и инфразвуковое оружие точно также, как существуют пушки, ручные гранаты и подводные лодки. Как люди могут быть такими наивными, считая, что развитие военной промышленности остановится только на ядерном оружии?»